Современная практика православного благочестия. Том 1 - Николай Пестов

Поэтому страдания, с точки зрения духовного роста, ценны не сами по себе, а только по своим результатам. Отнимая земное счастье, они ставят человека лицом к лицу с высшими ценностями, заставляют его открыть глаза на себя и мир, обращают его к Богу. Отсюда следует, что земное счастье, связанное со всегдашней памятью о Боге, не исключающее напряженности духовной жизни, есть безусловное добро; равно как страдания, если они озлобляют или принижают человека, не преображая его, не давая благотворной реакции, — только сугубое зло.

Это в ответ на очень распространенное убеждение, что Церковь и Евангелие осуждают всякое земное счастье и зовут к страданиям ради их самих».

Отсюда можно также заключить, что характер восприятия человеком скорбей является показателем его близости к Богу и наличия в нем основных христианских добродетелей — веры, смирения и покорности Промыслу Божию о нем.

Послушание

Глава 16. Послушание и его значение

Христос смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.

Все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте.

Спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе.

Без совета ничего не делай.

Сам Господь влагает в уста вопрошаемого, что сказать, ради смирения и правоты сердца вопрошающего.

Человек создан для свободной воли. Но значит ли это, что человек совершенно свободен в своих желаниях, намерениях, решениях и поступках? И законны ли его самоволие и самочиние?

Нет, по Божиим законам, на которых зиждется мироздание, человеческая воля была ограничена. Бог указывал Адаму, что ему дозволяется и что запрещается.

Не позволяя вкушать с древа «познания добра и зла», Бог предупреждает Адама о наказании. И это наказание самое страшное, которое только могло постичь человека, — лишение его жизни (Быт. 2, 16–17). Когда же Адам вступил на путь самоволия, то этим вверг в бездну нечестия и себя, и весь род человеческий — всех своих потомков, «целого Адама».

Итак, не будем думать, что мы созданы и призваны к свободной воле в смысле постоянного, неразумного и беспринципного выполнения своих желаний. Последние законны лишь тогда, когда они находятся в согласии с законами, установленными Богом для человеческой души. Наше спасение и счастье в том, чтобы мы знали и послушно выполняли эти законы.

Как пишет игумен Иоанн:

«Жизненно отвергаемая воля Божия есть ад для человека. Принимаемая — есть неизреченное блаженство, хлеб райский. Потерявший во Христе свою волю находит ее полноту и истинную свободу.

И тогда Господь будет исполнять даже неосознанные и даже будущие желания человека».

Как говорит старец Силуан со Старого Афона:

«Чтобы стать свободным, нужно прежде всего себя связать. Чем больше сам себя будешь связывать, тем большую свободу будет иметь твой дух…»

Поэтому послушание — это важнейшая добродетель христианина вместе со смирением и любовью.

Прп. Варсонофий Великий так говорит своему ученику:

«Держись же послушания, которое возводит на небо и приобретших его делает подобными Сыну Божию».

Как пишет схиархимандрит Софроний:

«Послушание есть тайна, которая открывается только Духом Святым, и вместе она есть таинство и жизнь в Церкви…

Без послушания невозможно достигнуть чистоты ума, т. е. господства над мысленным морем суетных помышлений, и без него поэтому и нет монашества…

Послушание есть лучший путь к победе над последствиями первородного греха в нас — над самостью и эгоизмом».

Однако, как говорит схиархимандрит Софроний, в добродетели послушания можно совершенствоваться лишь в том случае, когда христианин убеждается в несовершенстве своего ума-рассудка. Убедиться в этом — важный этап в жизни христианина-подвижника.

Через недоверие своему уму-рассудку христианин-подвижник освобождается от того кошмара, в котором живет все человечество.

В акте отвержения своей воли и рассудка ради пребывания в путях воли Божией, превосходящей всякую человеческую премудрость, христианин-подвижник, в сущности, отрекается не от чего другого, как только от страстного, самостного (эгоистического) своеволия и своего маленького, беспомощного умишка-рассудка, и тем проявляет и подлинную мудрость, и редкой силы волю особого, высшего порядка.

По словам прп. Иоанна Лествичника:

«Послушник, продающий себя в добровольное рабство, т. е. в послушание, взамен получает истинную свободу».

По терминологии некоторых святых отцов, послушание есть то же самое, что и благочестие. Так, прп. Антоний Великий пишет:

«Быть благочестивым есть не что иное, как исполнять волю Божию, а это и значит знать Бога, т. е. когда старается кто быть независтливым, целомудренным, кротким, щедрым по силе, общительным, нелюбопретельным и делать все, что угодно воле Божией, то он отворит волю Божию».

Св. отцы говорят, что воля — это единственно, что действительно принадлежит нам, а все остальное — дары от Господа Бога. Поэтому отречение от своей воли ценнее многих других добрых дел.

Как пишет старец Силуан со Старого Афона:

«Редко кто знает тайну послушания. Послушливый велик перед Богом. Он подражатель Христу, Который дал нам в Себе образ послушания. Послушливую душу любит Господь и дает ей Свой мир, и тогда все хорошо, и ко всем она чувствует любовь. Послушание нужно не только монахам, но и всякому человеку. Все ищут покоя и радости, но мало кто знает, что они достигаются послушанием. Без послушания даже от подвигов рождается тщеславие.

Идущий путем послушания скоро и легко получает дар великой милости Божией, а своевольные и своедум-ные, как бы ни были они учены и остроумны, могут убивать себя суровыми подвигами, аскетическими и научно-богословскими и, однако, лишь едва-едва будут питаться крохами, падающими от Престола Милосердия, и будут жить, воображая себя обладателями богатств, не будучи таковыми в действительности».

О том, что добродетель послушания дает мир душе, пишет так и прп. Варсонофий Великий:

«Возложи на Бога всякий помысел, говоря: Бог знает полезное, — и успокоишься, и мало-помалу получишь силу терпеть».

Пример совершенного послушания дает нам Сам Господь, Который говорит: «Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего меня Отца» (Ин. 6, 38).

Весь строй христианской Церкви зиждется на строгом послушании: Господа Иисуса — Богу Отцу; апостолов и их преемников епископов — Духу Святому (Деян. 16, 7; 15, 28), пресвитеров (священников) — епископам; всех христиан — священникам, духовным отцам, старцам и друг другу. Ап. Павел пишет про последнее: «Повинуйтесь друг другу в страхе Божием» (Еф. 5, 21).

Строгое послушание является основой иночества, где сложилась поговорка: послушание паче (т. е. важнее) поста и молитвы. И св. Симеон Новый Богослов пишет, что для инока «лучше быть учеником ученика, чем идти путем самочиния». А авва Исидор говорит: «Не столько страшны демоны, сколько страшно следование собственному сердцу».

Старцы Варсонофий Великий и Иоанн говорят поэтому поводу: «Если человек не попросит совета у отцов касательно дела, которое кажется добрым, то последствия сего будут худые и человек тот преступит заповедь, которая говорит: "Сын, с советом все твори" (Сир. 32, 21), и еще: "Вопроси отца твоего, и возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе" (Втор. 32, 7)». И нигде не найдешь, чтобы Писание повелевало кому-нибудь делать что-либо самому по себе; не просить совета означает гордость, и такой человек оказывается врагом Божиим, ибо «если над кощунниками Он посмеивается, то смиренным дает благодать» (Притч. 3, 34).

Если в послушании был Сам Господь и оно необходимо и пастырям Церкви и инокам, то очевидно: оно тем более необходимо всем христианам, т. е. и живущим в миру. Почему же оно всем так нужно?

Наша природа крайне испорчена, мы находимся во власти страстей, мы немощны, слабы, убоги, неразумны и слепы духовно; отсюда наш путь ко спасению — это путь слепого, которого ведут за руку для того, чтобы привести его к цели и он не погиб по дороге, «упав в яму» (Мф. 15, 14), или от другой опасности.

Кто же думает, что он зрячий и видит духовно, что он может идти один самостоятельно, без духовного руководства, тот самый слепой из слепых, тот во власти гордости (самой опасной и гибельной из страстей), тот в обольщении, т. е. «в прелести».