Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » История России с древнейших времен. Книга VII. 1676—1703 - Сергей Соловьев

История России с древнейших времен. Книга VII. 1676—1703 - Сергей Соловьев

Читать онлайн История России с древнейших времен. Книга VII. 1676—1703 - Сергей Соловьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 183
Перейти на страницу:

В назначенный день, в пятницу 23 числа, стрелецкие выборные отправились к Хованскому с вопросом: «Когда, государь, изволишь отцам приходить на собор?» Хованский отвечал, что через два часа. Через два часа отцы явились в Кремле: Никита нес крест, Сергий — Евангелие, монах Савватий, явившийся на подмогу к своим из волоколамских лесов, нес икону страшного суда; собралось множество народа, мужчин и женщин, и все с удивлением спрашивали друг друга: «Что это такое?» Хованский велел ввести раскольников в ответную палату, вышел к ним в сопровождении дьяков, подьячих и разного рода людей, приложился к кресту и Евангелию и спросил, как будто ничего не зная: зачем пришли честные отцы? Никита отвечал, что «пришли они побить челом о старой православной вере, чтоб велено было патриарху и архиереям служить по-старому; а если патриарх не захочет служить по-старому, то пусть даст ответ, чем старые книги дурны? И зачем он ревнителей отеческих догматов проклинает и в ссылку ссылает, зачем Соловецкий монастырь велел вырубить и монахов перемучить; а мы всякие затеи и ереси в их новых книгах вконец обличим». Хованский отвечал и Никите то же, что прежде Сергию: «Сам я пою и верую по старым книгам». Он взял у раскольников челобитье, понес вверх к государям и, возвратившись, сказал: «Будет против вашей челобитной дела недели на три; патриарх упросил государей отложить до середы, в среду приходите после обеда». Но в воскресенье царское венчание? Никита об этом не забыл и спросил Хованского: «Как же, государь, изволите царей-государей венчать?» «Я вам сказал, что будут венчать по-старому», — отвечал Хованский. Но Никита не отставал: «Хорошо бы, чтоб патриарх и литургию служил по-старому, на семи просвирах, и крест бы на просвирах был истинный, а не крыж». Чтоб отделаться, Хованский отвечал: «Вы велите напечь просвир с старым крестом: я сам отнесу их патриарху и велю служить по-старому, а ты, отец Никита, ступай домой».

К воскресенью нашло еще в Москву жителей волоколамских пустынь, отец Дорофей, отец Гавриил. Радость была большая у раскольников; Никита заказал некоей искусной вдовице напечь просвир в полной надежде, что патриарх будет на них служить литургию. В воскресенье он взял просвиры и с торжеством отправился в Кремль; но торжество было непродолжительно: толпы народа заливали Кремль, ожидая выхода государей в собор, и Никита никак не мог протесниться к собору. В отчаянии возвратился он со своим узелком к отцам: «Простите, отцы снятии, никоими мерами народ не допустит до соборной церкви, и я просвиры назад принес!» Делать было нечего, роздали просвиры верным благословения ради.

Между тем раскольничье дело шло не очень удачно в стрелецких полках. Далеко не все приказы были согласны в том, что надобно постоять за старую веру. Раскольники приписывали это несогласие патриарху, который будто бы посылал за выборными стрельцами, осыпал их ласками, поил, посылал подачи и дары. Чтоб подвинуть дело, в Титове полку решили выбрать старых стрельцов, посылать их по приказам с челобитною и уговаривать подписываться под нею. Подписались девять приказов, да десятые пушкари; но в остальных десяти приказах встал сильный спор и брань: одни хотят подписываться, другие не хотят, говоря: «Зачем нам руки прикладывать? Мы отвечать против челобитной не умеем; а если руки приложим, то и ответ должны будем давать против патриарха и архиереев; старцы сумеют ли против такого собора отвечать? Они намутят тут да и уйдут. Все это дело не наше, а патриаршее; мы и без рукоприкладства рады тут быть, стоять за православную веру и смотреть правду, а по-старому не дадим жечь и мучить».

Таким образом, и стрельцы далеко были не все за раскол. Несмотря на то, длинную челобитную, на 20 столбцах, написали от имени всех православных христиан, и 3 июля выборные стрелецкие отправились к Хованскому с вопросом: когда отцам приходить на собор? Но до Хованского уже дошли слухи, что между стрельцами волнение по раскольничьему вопросу, несогласия; он вышел к выборным и спросил именем царским: «Все ли вы полки заодно хотите стоять за православную веру?» Выборные отвечали: «Все полки и чернослободцы рады стоять за старую православную христианскую веру!» Еще два раза Хованский повторил свой вопрос и получил ответ: «Не только стоять, но и умереть готовы за веру Христову!» Тогда Хованский отправился вверх к государям, т.е. к царевне, и передал ответ выборных. Решено было, чтоб он шел с ними к патриарху. Вместе с Хованским и выборными пошли туда же и ревностные раскольники из посадских. Хованский пошел к патриарху в Крестовую, а выборные и посадские дожидались в сенях. Выборных позвали на патриарший погреб, угостили, они возвратились оттуда пьяные в сени, и посадские с ужасом увидали, что на них плохая надежда. Когда Хованский велел наконец ввести всех в Крестовую, то выборные начали кричать ревнителям: «Увидим, как-то вы станете отвечать патриарху и властям!» Вышел патриарх, выборные пошли к нему под благословение, но посадские ревнители не двинулись. Патриарх спросил: «Зачем, братия, пришли к нашему смирению и чего от нас требуете?» Отвечал Хованский: «Пришли, государь, к твоему благословению всяких чинов люди побить челом о исправлении православной веры, чтоб служба была в соборной церкви по старым книгам».

Наступило продолжительное молчание. Хованский обратился к стрельцам и велел им говорить. Начал Алексей Юдин: «Мы пришли, святейший патриарх, к твоему благословению, за что старые книги отринуты и какие в них ереси обретаются, чтобы нам про то ведомо было». Патриарх отвечал: «Чада моя и братия! Вам не подобает судить и простого человека, кольми паче архиерея. Вы простого чина воинского, вам это дело не за искус. Я пастырь, а не наемник, дверьми вошел, а не чрез ограду, не сам я на себя такую тяготу восхитил или накупился на апостольский престол, избран повелением великого государя и всего освященного собора благословением. Хотя я и недостоин, но пастырь, и потому вы должны мне повиноваться. Вместо того вы нам прекословцы и непослушники являетесь; вы порицаете нашу веру, Никона патриарха нызываете еретиком, а он еретиком не был, если извержен, то за свое бесчиние, никакого повреждения в вере он у нас не сделал; исправления, какие сделаны в книгах, и троеперстный крест введен по утверждению святейших патриархов, не сами мы все это завели от себя, но от божественных писаний исправили».

Отвечать патриарху, разумеется, могли не стрелецкие выборные. С ответом выступил ревнитель из посадских, Павел Даниловец. У этих ревнителей наболело одно место: в стрелецких слободах, у Хованского, везде толковали они о своих гонениях, требовали, чтоб их не выдали, вперед не жгли и не мучили. Теперь они лицом к лицу с патриархом и архиереями, которых считали главными своими гонителями. «Правду говоришь, святейший владыка, — начал Павел, — что вы на себе Христов образ носите; но Христос сказал: „Научитеся от мене, яко кроток есмь и смирен сердцем“, а не срубами, не огнем и мечом грозил; велено повиноваться наставникам, но не велено слушать и ангела, если не то возвещает. Что за ересь и хула двумя перстами креститься? За что тут жечь и пытать?»

Патриарх отвечал: «Мы за крест и молитву не жжем и не пытаем, жжем за то, что нас еретиками называют и не повинуются св. церкви, а креститесь как хотите». Против этого возражать было нечего; раскольники очень хорошо знали, что если бы прекратилось гонение и им позволили свободно молиться как хотят, то они все же не перестали бы враждовать к церкви, считая ее неправославною; раскольники требовали от духовенства, чтоб оно не преследовало их как еретиков, но сами не принимали на себя обязательства не смотреть на духовенство как на еретическое. Павел должен был переменить разговор о гонениях и начать спор об искажениях книг, об Никоне и Арсении, известный, бесконечный спор, продолжающийся и теперь по праздникам в Московском Кремле. Когда спор прекратился и Хованский с выборными пошел к патриарху под благословение, подошел и Павел, но требовал, чтоб патриарх благословил его по-старому; патриарх не согласился, и Павел ушел без благословения. Хованский поцеловал его в голову и сказал: «Не знал я, малый, тебя до сей поры!» Собор был назначен 5 июля, в среду.

Между тем раскольники не тратили времени: проповедовали громко по улицам и площадям. На Красной площади простой народ, мужчины и женщины, собирались толпами и толковали о старой вере, причем люди, жаловавшиеся на гонение и взывавшие к кротости и смирению Христову, не замедлили обнаружить свою кротость и смирение: вышел на площадь православный священник Савва, известный своею школьною ученостию, начал доказывать, что должно креститься тремя перстами, и сильно восставал против раскола: обличаемые побили обличителя; сильно досталось также монаху Чешихе, говорившему против раскола у Москворецких ворот.

5 июля, в среду, чем свет пришли стрелецкие выборные к Никите и монахам и объявили: «Мы об этом деле боярину уже не станем докладывать, потому что они опять станут просить сроку; но как только мы вам дадим знать, так и ступайте». Чрез несколько времени дали знать; и раскольники начали собираться: отпели молебен, благословились у отца Никиты, взяли крест, Евангелие, образ богородицы, страшного суда, старые книги, зажгли свечи и отправились в Кремль; огромная толпа народа прорвалась с ними туда же, давка была страшная; в толпе слышались похвалы раскольничьим монахам, их старинным клобукам, надвинутым на глаза, их постническому виду: «Не толсты брюха-то у них, не как у нынешних Нового завета учителей!» Раскольники расположились у Архангельского собора, расставили налои, разостлали на них пелены, разложили крест, Евангелие, образа, зажгли свечи. Патриарх с духовенством в это время был в Успенском соборе, где со слезами служил молебен: происшествие с Саввою и Чешихою мало обещало ему хорошего. По окончании молебна патриарх ушел к себе домой, а к народу выслал верхоспасского протопопа Василия с печатным обличением на Никиту, как он прежде раскаивался перед собором в раскольнических заблуждениях. Дрожа от страху, протопоп начал читать обличение, стоя против угла Грановитой палаты; но стрельцы схватили его, заушили и потащили к раскольникам, тетрадь хотели изорвать, но монах Сергий вступился. «Зачем его бить? — сказал он. — Ведь он не сам собою пришел, послан патриархом, пусть дочитывает». Но толпа взволновалась, хотела протопопа камнями побить, за шумом нельзя было ничего расслышать, что он читал. Тогда Сергий сказал ему: «Что всуе трудишься? Видишь, никто не слушает». Толпа требовала, чтоб Сергий поучил ее от божественных писаний, как избежать прелести никонианские. Принесли скамью, Сергий вошел на нее и стал читать соловецкие тетрадки, о крестном знамении, о крыже, о жезлах, о просвирах и обо всем церковном пременении: окружающие слушали со сложенными руками, вздыхали глубоко, некоторые и плакали; но отцам приходилось плохо, потому что их страшно гнели со всех сторон. Сергий перестал читать соловецкие тетрадки, но толпа кричит: «Скажи нам еще, господа ради, от божественных писаний, чтоб нам душами нашими не погибнуть!» Сергий изнемог, третий день ничего не ел. «Возьми, читай ты!» — говорил он Савве Романову; но тот назад: «Не мое это дело, а ваше, вы на это и званы».

1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 183
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать История России с древнейших времен. Книга VII. 1676—1703 - Сергей Соловьев торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит