Босиком за ветром (СИ) - Татьяна Александровна Грачева

Выйдя на улицу, Крис не сразу направился к «Ниве», какое-то время стоял под козырьком подъезда и таращился в телефон. Палец завис над номером Славки, но Крис не двигался, смотрел на одно-единственное слово «Шиатид», как на метку карты, указывающую, где зарыт клад. Позвонить хотелось до нестерпимого зуда, но он потушил экран и, спрятав мобильный в карман, пошлёпал к машине. Дождь хлестал и просачивался под куртку, капюшон едва спасал голову, кроссовки промокли сразу же. Отблески фонарей в лужах обманчиво изображали из себя асфальт, Крис сразу же набрал полную кроссовку мутной воды и чертыхнулся.

Сидя в тёплом салоне, он нашёл номер Сергея. Друг «на крайний случай» всплывал в жизни Криса редко, но всегда в необходимый момент. Он ни о чём не спрашивал, никогда не стыдил и не учил жизни, просто тащил в компанию и стирал ему память новыми впечатлениями и алкоголем. Иногда Сергей сам звонил Крису, и тогда предугадать, где они окажутся утром, было практически невозможно.

Крис дождался соединения и сразу же поздоровался:

— Привет.

В ухо ударила громкая музыка, Сергей говорил с кем-то другим, а потом без приветствия обратился к Крису:

— У тебя есть пупки для текилы?

— Что?

— Текила есть, соль лимоны тоже, а девушек не хватает. У тебя есть?

— Э-э-э, нет, — недоуменно протянул Крис.

— Хреново, мой друг, когда нет пупка для текилы.

— Наверное. А можно без текилы?

— Приезжай. Мы тут у Ярика зависаем, — порция басов и радостных воплей смазала последнее слово.

— У кого?

— Пиши адрес.

Крис не собирался пить, тем более за рулём. Но в итоге машину оставил у подъезда и всё-таки познакомился с текилой, правда, без пупков. Вроде пил немного, приехал вообще не за этим. Просто сидел в компании незнакомых людей и наслаждался тем, что не нужно держать лицо и отвечать на дотошные вопросы. Сергей неплохо бренчал на гитаре, очень точно подражая Высоцкому, потом играли в «Бункер», и Криса выперли из укрытия как самого бесполезного для выживания, ему досталась роль старика с аллергией, умением выразительно читать стихи и запасом гитарных струн. Несколько раундов Сергею удавалось удерживать Криса в игре как раз за счёт струн, но потом с ним всё же распрощались.

Пройдясь по квартире, Крис снова выпил текилы, никакого другого алкоголя не нашлось. Оказывается, он попал на «Текила-пати». Его немного повело, но не настолько, чтобы потянуло в драку или сон, грусть сначала посветлела, а потом, наоборот, стала тяжёлой и непроглядной, как предрассветные часы в ожидании казни.

Крис вышел на лестничную клетку, чтобы проветриться, а потом вернулся за курткой и, никому не сказав, просто ушёл. На улице всё ещё хлестало, лило и булькало, время нельзя было назвать ночью, едва перевалило за восемь вечера, но город в размазанной дождём иллюминации ощущался именно ночным и промозглым, как фойе больницы.

Он вообще не думал, что попадёт к Славке, просто брёл, а потом увидел знакомое название улицы и дальше пошёл уже целенаправленно. Несмотря на холод и освежающий душ, хмель не выветрился, Криса слегка шатало, и в теле бродила пузырящаяся энергия из разряда «всё по барабану и море по колено». Шёл недолго и сначала даже думал, что близость вечеринки к дому Славки — это вселенский знак, пока не увидел саму Славку… её рыжего и ещё одну парочку в освещаемой беседке напротив многоэтажки. Он не слышал, о чём они говорили, дождь заглушал голоса, но видел очень хорошо, при этом сам оставался невидимым. Славка держалась за руку Луки, склоняла голову и тёрлась щекой о его макушку. Крис тут же мстительно отметил, что как пара они нелепо смотрятся. Она выше рыжего как минимум на полголовы и выглядит старше. Он был совсем как подросток, щуплый, конопатый и вообще мелкий.

Крис раздражённо дёрнул головой: и выбрала она его! Щуплого и конопатого! Разговор, судя по всему закончился, парочки разошлись. Славка, не стесняясь зрителей, поцеловала Луку в губы и, схватив за руку, потащила в сторону подъезда. Другая парочка тоже покинула беседку, но в дом они не пошли, обошли Криса, едва не зацепив, и сели в машину. Дождь немного затих, пузыри на лужах стали реже и крупнее, из лоскутов разодранного неба выплыл остроконечный месяц. Крис скинул капюшон и, приблизившись к дому, принялся ждать, в каком из окон загорится свет или мелькнёт знакомый силуэт. На втором этаже уже светилось несколько окон, рядом с предпоследним от угла дома вспыхнул ещё один квадрат. Славка сдвинула штору, но закрыла проём не полностью и какое-то время стояла, глядя в темноту, будто почувствовала пристальный взгляд. В принципе, в это легко было поверить, учитывая, что она дочка жутко мудрой, как сфинкс, Зофьи. Славка всё время говорила, что она не ведьма, но что-то жуткое и необычное ощущалось в ней с первого взгляда, и это что-то иногда отражалось в глазах, таилось в улыбке, проскальзывало в её любимых странных словечках.

Крис не вышел на свет, но и не спрятался. Стоял и смотрел с вызовом и ожиданием, чуть ли не вслух произнёс: «Увидеть меня». Снова закрапал ситный дождик, холодные капли ручейками побежали за шиворот и по лицу. Крис накинул капюшон, но не спрятался под козырёк подъезда и не ушёл домой. Несколько часов бродил под окном, как маньяк, поглядывая на окно, в итоге окончательно протрезвел. Домой вернулся на такси, когда уже все спали. Стянул насквозь мокрые вещи и долго отогревался в душе. Не отогрелся и утром проснулся с температурой.

Он не ошибся, Славка почувствовала взгляд, правда, не смогла распознать его обладателя. А точнее, подумала не на того человека. Днём в толпе студентов около института она снова увидела Джека. Поспешила спрятаться в «Выдре» и уже оттуда следила за ним, пока он не ушёл. А сейчас из темноты на неё кто-то смотрел, и этот взгляд пробирал до косточек и выхолаживал внутренности, призывал спрятаться или напасть. Обычно Славка предпочитала второе, но сейчас задёрнула штору поплотнее и выключила верхний свет.

Лука разложил кресло и принялся стелить простыню. Славка сгребла покрывало с кровати вместе с лежащими на ней вещами и всё одним комом бросила в угол.

— Зачем ты каждый вечер раскладываешь кресло? Даже твоя невнимательная мама уже всё заметила.

Рыжик застыл, залился румянцем.

— Блин, не знаю.

— А я знаю. Это ты для себя делаешь.

Лука сел на край постели и обречённо согласился.

— Да, типа я не жду, что ты придёшь, и вообще против. Вот, даже кресло себе стелю