Раб своей жажды - Том Холланд

Я вышел через холл наружу и пошел по улицам. И чем дальше шел, чем больше подробностей улетучивалось из моей памяти, тем меньше мне хотелось идти домой, тем сильнее я жаждал вернуться. Это стремление было физической болью, болью, о которой я читал в историях болезни про ломку, воздержание от опиатов. По-видимому, я тоже стал наркоманом, как эти доходяги в притоне Полидори или, точнее, как Джордж, - наркоманом общества Лайлы. Мне хотелось ее общества больше, чем чего-либо еще, и хочется до сих пор. Хочется больше, чем чего-либо иного, познанного мной в жизни.

Должен ли я бороться с этим? Я вспомнил девушку - намек о жестокости, существующей в мире Лайлы, жестокости, о которой я подозревал, но с которой прежде никогда не встречался. Одна из моих максим всегда гласила: наше подсознание опасно и полно угроз, ибо мы не способны управлять желаниями, которые могут быть порождены в нем. Что Лайла предложила мне, как не желания моего подсознательного разума? Боюсь поддаться им вновь, боюсь потерять самоконтроль, боюсь - и признаю, - того, куда желания могут завести меня. Больше не поеду к Лайле. Хочу остаться верен себе, остаться тем, кто я есть.

Больше к Лайле я не поеду.

11 вечера. Извинился перед Ллевелином и отослал его спать. Бедный малый, вид у него утомленный. Хотя, пока меня не было, ничего не произошло, кроме того, что заходил Эдвард Весткот. Кажется, Люси от изнеможения упала на сцене, и ее уложили в постель. Завтра навещу, а то сегодня уже поздно. Будить пациентку в одиннадцать часов вечера - не самое лучшее лекарство от изнеможения.

Телеграмма профессора Хури Джьоти Навалкара доктору Джону Элиоту

20 августа

Боюсь, что Люси Весткот в ужасной опасности. Охраняйте ее. Срочно. Повторяю - срочно!

Хури

Дневник доктора Элиота

21 августа. Ужасные дни, и конца им не видно. Вчера рано утром пришла телеграмма от Хури с предупреждением об опасности, грозящей Люси. Это меня насторожило, ввиду сообщения ее мужа о том, что ее уложили в постель. Бросил работу на Ллевелина и сразу же поехал на Миддлтон-стрит. Весткот был рад моему приезду.

- Да ничего особенного, - не переставая бормотал он, - она просто перетрудилась, правда, ее что-то беспокоит.

Я попросил его провести меня к Люси.

- Только тише, - предупредил Весткот. - Она спит.

Мы тихо поднялись наверх, где спала Люси. Достаточно было одного взгляда, и я сразу поставил диагноз.

Люси была смертельно бледна. Более того, на шее у нее виднелись крохотные ранки, точно такие же, как я видел у Джорджа. Я спросил у Весткота, когда они появились. Он ответил, что в начале месяца, около трех недель назад. А когда Люси стала жаловаться на слабость? Весткот глотнул воздуха и взглянул на жену.

- Три недели тому назад.

Он во что бы то ни стало хотел знать мое мнение. Я вначале не ответил ему, подошел к окну и попытался открыть его. Задвижка была закрыта. Я взглянул на Весткота.

- Окно закрыли совсем недавно, - сказал я. - Это видно по узорам пыли.

- Да, - согласился Весткот, - мы закрыли его на прошлой неделе.

- Зачем? Ведь последнее время стоит такая жара.

- На этом настояла Люси.

- Дурные сны? - поинтересовался я.

- Откуда вы знаете?

- Из-за чего? Кто-то ломился? Какая-то странная угроза?

Весткот медленно кивнул.

- Расскажите.

- Не знаю, - покраснев, наконец промолвил он, - да... это была... странная угроза.

Я нахмурился - его явно что-то смущало. Я пожал плечами и вновь вернулся к оконной задвижке. Внимательно изучив ее, я повернулся к Весткоту.

- Смотрите, - указал я, - краска по краям задвижки слезла. Кто-то силой открывал ее.

Весткот, поразившись, уставился на меня.

- Вы имеете в виду... нет... это невозможно. - Голос его затих. Он взял ключ, отпер окно, раскрыл его и выглянул наружу. - Но здесь голая стена, - заявил он. - До карниза не добраться.

Я взглянул на Люси.

- Эдвард, - спросил я его, - за последние три недели... вы были вместе с ней в комнате? Я имею в виду ночью?

Он снова покраснел.

- Прошу вас, - нетерпеливо промолвил я, - положение не терпит ужимок. Вы спали с ней?

Весткот покачал головой:

- Большую часть времени я провел в Уилтшире, готовил дом родителей для Шарлотты, это моя сестра... Она должна вскоре вернуться из Индии.

- Вы об этом точно знаете? - удивился я.

- Да, она сейчас на пароходе, следует рейсом из Бомбея.

- Тогда очень рад за вас.

Он слегка улыбнулся и кивнул:

- Можете себе представить, сколько всего нужно подготовить. Вообще-то я всего несколько дней как вернулся в Лондон, а меня уже ждало письмо мистера Стокера, сообщающее о том, что Люси заболела. Сама Люси ничего мне не написала. Она все заявляет, что с ней ничего особенного. Но она очень больна, правда ведь? - Он посмотрел на жену. Она пошевелилась и застонала, но не проснулась, лишь смяла простыни, словно отстраняя от себя что-то угрожающее ей. - В таком состоянии она пребывает с самого моего приезда. Я лежал рядом с ней в первую ночь по возвращении, но спать не мог - ей снились дурные сны, а когда она просыпалась, то говорила, что со мной ее еще больше мучают кошмары...

Он замолчал и вновь покраснел, уставившись в пол.

- Кошмары? - тихо спросил я.

- Какие кошмары?

- Женщина, - пробормотал он.

- К ней приходит женщина...

- Да? И что делает?

Он с беспокойством оглянулся:

- Этого я вам сказать не могу.

- Почему?

- Просто не могу.

- Почему? Ей снится, что эта женщина пожирает ее?

- Нет... Может быть... Нет... Вообще-то я не уверен...

- Тогда у них сексуальная связь? Вы это имеете в виду?

- Доктор, - страдальческим взглядом посмотрел на меня Весткот, - прошу вас!

Я выдержал этот взгляд, а потом взял Весткота за руку и крепко сжал ее.

- Эдвард, - прошептал я, - понимаю, вы сильно расстроены. Но, прошу, расскажите мне, это чрезвычайно важно, не описывала ли вам Люси, как выглядит эта женщина?

Весткот отвернулся и встал рядом с женой.

- На ней была вуаль, - наконец заговорил он. - Люси так и не удалось увидеть ее лица. А что? - покосился он на меня, словно пораженный моим вопросом. - Вы думаете, эта женщина - нечто большее, чем сон?

Я оглядел отвесную стену под окном и пожал плечами.

- У меня есть друг. Он сейчас уехал на время, но, вернувшись, он сможет ответить на этот вопрос более авторитетно, чем я. Тем временем, - я подошел к постели Люси, - надо посмотреть, что я могу для нее сделать с точки зрения медицины. - Я прощупал пульс Люси. Он был очень слаб. Очевидно, она потеряла много крови.

- Но, - Весткот неверяще уставился на жену, - она же никуда не выходила... Не понимаю... И на простынях не было никакой крови.

Я указал на шею Люси: