Слово Ишты - Александра Лисина

Я снова зевнула, строго наказав себе больше никогда не видеть эротики, и благополучно закрыла глаза, клятвенно пообещав, что потом щедро расквитаюсь с Бером за самоуправство. И еще стребую с него обещанные пирожные, про которые он сегодня благополучно позабыл.

Во второй раз я проснулась уже поздним вечером — от поразительной тишины, царящей в доме, и от того, что по комнате витает восхитительный аромат свежеиспеченных булочек. Видимо, он так долго и аппетитно дразнил мои ноздри, что уставшее тело не больше смогло сопротивляться искушению и решило, что непременно хочет подкрепиться.

Набросив на плечи легкий шелковый халат, я бесшумно спустилась на первый этаж и, воровато оглядевшись, на цыпочках прокралась к кухне. Почему на цыпочках? Да потому, что не была уверена, что ребята не вернули слуг обратно. Сами-то они вряд ли занялись готовкой, так что или вызвали девчонок, чтобы напекли всякой вкуснотени, или же заказали в ближайшем трактире… правда, я не могла себе представить, сколько надо было в таком случае заказать еды, чтобы ТАК сильно и вкусно пахло по всему дому.

— Уже встала? — вдруг вкрадчиво шепнула темнота у меня за спиной.

Ей-богу, я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Визжать, конечно, не визжала — от этой дурной женской привычки меня давно и прочно отучили Твари, но, честное слово, сердце все же екнуло. Правда, только на миг. Мгновением позже рука сама собой метнулась вперед, метя точно в челюсть незнакомца. А потом из незаметной ниши возле лестницы выступила рослая фигура, озорно блеснув зелеными глазами, и я лишь в самый последний момент остановила удар.

— Бер! Опять ты!

— Я, сестренка, — рассмеялся скарон, когда я разжала кулак и сердито пихнула его в плечо. — Какая ты у нас теперь грозная! Чуть что — сразу в морду. Может, пойдем, перекусим? Уже брюхо сводит от голода. Я вздохнула и, больше не таясь, зашла на кухню.

— А где Гор? — спросила первым делом, обнаружив за столом только Аса и Вана. Ну, и огромную корзину с выпечкой, от которой шел просто умопомрачительный аромат. Ребята вскинулись, удивленно повернули головы, но тут же улыбнулись.

— Спит еще. Так и не просыпался.

— Это не плохо? — озаботилась я.

— Нет, не должно быть плохо. Его Лин караулит и пока чувствует себя спокойно.

— Тогда ладно… откуда плюшки?

— Бер сбегал, принес.

— Куда это он сбегал? — удивилась я, усевшись рядом с братьями и потянувшись за ближайшей булочкой. Однако парни лишь хитро прищурились, многозначительно промолчали, а Бер недовольно насупился и мрачно зыркнул на них из-под бровей. По достоинству оценив разыгранную пантомиму, я хихикнула.

— Так к кому именно ты сбегал, братик? К Рисе или к Нике? Которая из наших симпатичных служаночек тебя так щедро одарила?

— Наверное, обе, — хмыкнул Ван, утащив еще одну плюшку. — Его слишком долго не было. Причем, наверное, его даже покормили, потому что он сегодня что-то вяло ест. Бер фыркнул и демонстративно отвернулся.

— Я всего лишь зашел спросить, не окажут ли нам услугу и не покормят ли голодных воинов в трудный период одиночества?

— Правда? И ради этого ты почти полтора оборота где-то отсутствовал?!

— Мы отправили тебя за едой, — неестественно спокойно сказал Ас.

— Угу. В трактир.

— Вы хотели, чтобы было вкусно? — насупился Бер. — Вот вам вкусно. Чего еще надо?

— Ничего, — хмыкнул Ван, ехидно сощурив синие глаза. — Просто до трактира полоборота ходу. Полоборота туда, полоборота обратно… а тебя не было слишком долго.

— Ника слишком далеко живет, — оскорбившись, проболтался брат, и я, не сдержавшись, громко расхохоталась.

— Потрясающе! Значит, хотя бы одну нашу красавицу ты все-таки соблазнил, негодяй! Парни, у нас тут, оказывается, завелся змей-искуситель!

— Никого я не соблазнял! — окончательно взвился Бер, неуловимо порозовев. — Ника просто оказала мне услугу. И вообще…

— Конечно, услугу, — закивала я, азартно жуя вкусную булочку. — За просто так такую вкуснотень не пекут и не дарят. Я не сомневаюсь, что когда ты пришел, она уже готовила это чудо и ты просто полчаса ждал, когда же они поспеют.

— Вот именно!

— Я верю, верю. Что же еще можно делать наедине с красивой молодой девушкой? Поздним вечером, в ее пустом домике на берегу реки… она ведь еще не замужем, правда? Бер аж раздулся от возмущения.

— Гайдэ! Да как тебе не стыдно?!

— Никак, — невозмутимо дожевав, я потянулась за второй булочкой. — Надеюсь, девушка хоть осталась довольна?

— Гайдэ!!

— О боже, ладно… стеснительный ты наш! — я всплеснула руками. — Ладно! Все, умолкаю. Я только прошу тебя не относится к этому слишком серьезно и не вздумать ни в кого влюбляться! Бер тут же помрачнел.

— Не волнуйся, я помню: у меня нет на это права. Я, напротив, посерьезнела и, протянув руку, коснулась его плеча.

— Это только на время, брат.

— Я надеюсь, — невесело кивнул Бер. — И хорошо понимаю, что ничего серьезного в нашем положении быть не может. Ни постоянной подруги, ни семьи, ни детей… какие дети у мертвеца? Я тут же поднялась и в полной тишине обняла удрученного скарона.

— Мы что-нибудь придумаем. Это пройдет. Мы найдем для вас выход. Он слабо кивнул.

— Год назад вы были всего лишь Тенями, не больше, — шепнула я, ласково погладив его руку. — Просто Тенями. Душами. Призраками. А теперь у вас есть тела. Вы живете, чувствуете, желаете, радуетесь… но когда-нибудь мы вернем вам резервы полностью. И когда-нибудь у вас будет все, что нужно. Прошу тебя, не забывай: вы больше не мертвецы. И никогда ими по-настоящему не были. Тени не мертвы по своей сути. У вас просто не было тел. А сейчас, когда тела вернулись, вам всего лишь нужно время. Просто немного времени, чтобы они стали такими же, как раньше. Бер тяжело вздохнул.

— Прости. Иногда на меня накатывает…

— Я все понимаю.

— Когда мы были в Тени и не имели даже надежды, было проще, — невесело хмыкнул он. — Все было ясно. Все предопределено. Все известно. И никакого выхода не оставалось. Но потом оказалось, что это не так, что все еще можно изменить, и у нас есть еще шанс вернуться. Наверное, я слишком нетерпелив? Я покачала головой.

— Проведя столько лет в Тени, тебе бы следовало сорваться в продолжительный загул. А ты — так, лишь пошаливаешь временами. Очень и очень, надо сказать, скромно. Для твоего состояния это — просто вершина терпения. Поверь, я все понимаю и не собираюсь читать никому мораль. Но мне бы очень хотелось, чтобы потом обиженных не осталось. И чтобы за тобой не носились по всей Рейдане обманутые мужья с заточенными вилами.