Золушка для Cнежного лорда - Ева Никольская

Надо было и правда осваиваться, а то времени до испытаний оставалось мало, а мне еще многому следовало научиться, чтобы не подвести других и не пострадать самой. Прогулка закончилась где‑то через полчаса, и едва рисунок на моем теле полыхнул слепящим золотом, как я очнулась в домашнем платье на своей кровати, сжимая в руках цепочку волшебных часов.

— У меня два вопроса, — сказала, глядя в потолок.

«И какие на этот раз?» — сварливо отозвался Чарчис.

— Сможем ли мы точно так же очнуться, если опасность будет угрожать не стражам, а нам?

«Если меня… то есть артефакт, которому я принадлежу, не задержит что‑то в чертогах, то без проблем».

— Это обнадеживает, — я улыбнулась.

«А второй вопрос какой?» — минуту спустя напомнил наставник.

— А! Точно, — улыбка моя стала шире. — Что такое телепотрация?

«ТелепоРТация, бестолочь!» — «простонал» Чарчис и, тяжело вздохнув, принялся «разжевывать» своей нерадивой ученице новый термин.

Тем же днем…

Дни после прорыва были на диво спокойными, и спаренные пятерки стражей откровенно скучали на дежурстве. Ни одного нового портала, никаких чудовищ, ничего… будто изнанка выдохлась на последнем рывке и затихла, набираясь сил для нового. А вот Закари, напротив, начал буйствовать, требуя вернуть его в чертоги, так как мир Алина его якобы убивает. На очередном допросе Гидеон даже предложил прибить бедолагу, чтоб не мучился, но «демон» напомнил, что поделился важными сведениями и неплохо бы проявить немного ответной благодарности.

Умирать он не хотел, поэтому с каждым днем становился все более мрачным и замкнутым. Но отпускать источник иномирной информации совет милордов во главе с регентом тоже не желал. Сегодня же в снежном крыле и вовсе ожидались высокие гости из крыльев света и тьмы, которым наверняка потребуется переводчик для общения с порождением изнанки. Так что Гидеон вместо дежурства, на которое ушла его группа, торчал в тренировочном зале, дожидаясь вызова к миледи, что, в общем‑то, и неплохо, потому что отношения с предводителем пятерки у Рида в последнее время сильно накалились.

В том, что касалось работы, разногласий у них, как и раньше, не было, но вопрос личной жизни встал ребром, потому что оба друга увлеклись одной девушкой. И несмотря на то, что предсказание Сноуриша относительно Дигрэ и леди Андервуд по — прежнему было в силе, Гидеон уступать Гертруду Кайлину не собирался. Но и друг не был намерен отступать. Он каждый вечер навещал Хельгу, у которой в это время обычно бывала старшая сестра, присылал бывшей экономке подарки и упорно звал на свидание, рассказывая сказки о серьезных намерениях. Девушка же в силу своего нескандального характера, вежливо улыбалась в ответ и ссылалась на сильную занятость уроками Чарчиса, что, кстати, было правдой. Хотя для общения с Ридом и Хель в плотном графике занятий Герта всегда находила время.

Лорд пытался откровенно поговорить с Кайлином, чтобы тот оставил в покое его фею, но друг, продолжая обхаживать девушку, ответил, что в любви, как на войне, все средства хороши. И Гидеон принял вызов, сказав, что если кто‑то особо твердолобый не способен пожертвовать своей прихотью ради друга, то вряд ли этот кто‑то действительно достоин эскалибриума, а значит, на испытаниях каждый будет сам за себя, а не страховать друг друга (вернее, Ги Кайла), как планировалось ранее. И пусть от такого заявления веяло шантажом, пусть… Дигрэ сам вынудил Рида прийти к этому решению своим нежеланием оставить в покое девушку, которую мужчина уже считал своей.

Определившись с приоритетами, Гидеон начал активно тренироваться, не столько из желания действительно лишить друга приза, сколько собираясь потрепать ему нервы так же, как поступал он, продолжая подбивать клинья к Гертруде. И ведь делал это не из‑за большой любви, а из принципа, баран упертый! Или все же из‑за любви, которую просто не осознал пока? Вдруг предсказания духа верны, и тогда…

Думать о том, что будет тогда, лорду не хотелось. А лучшим способом отринуть неприятные мысли являлась тренировка. Яростная, ожесточенная битва с иллюзорными тварями, реальные собратья которых встретят стражей в ледяных чертогах через какие‑то полторы недели. А еще там окажется его фея с волшебными часами. И это плохо, так как пещеры в день испытаний опасны… и для проекции девушки в том числе. А значит, нынешний повелитель времени станет сильно отвлекать Рида от поисков магической силы. Что ж… может, и к лучшему. Ведь одно дело — сказать Кайлину, что намерен обойти его в погоне за эскалибриумом, другое — действительно это сделать, лишив пусть упрямого, но лучшего друга главной цели в жизни.

Власти Гидеон не желал, могущества… возможно. Но через три года гора «родит» очередной светящийся клубок, за который не грех будет побороться, когда среди соперников не окажется самых близких друзей. С другой стороны, стоит ли зарекаться? В конце концов, Дигрэ сам виноват. С этими мыслями Рид развернулся к снежным чудищам, материализовавшимся в зале. Еще полчаса или час хорошей драки, потом искупаться, переодеться и явиться на ковер к миледи и эррисарам двух других крыльев, чтобы обсудить информацию, полученную от пленника, и его судьбу.

— Продолжим? — лорд хищно усмехнулся оскалившимся противникам и… ринулся в атаку.

Вечером в замке Рид…

Мы встретились со Снежкой в коридоре и вместе пошли навещать Хельгу, как это делали каждый вечер. И если я, возвращаясь из комнаты, отведенной для моих занятий с Чарчисом, была в удобном домашнем платье и мягких туфлях без каблука, больше похожих на тапочки, то леди Дигрэ летала вокруг меня на скайтовире, с которого так и не удосужилась слезть, в расстегнутой верхней одежде. Брюнетка пребывала в крайне возбужденном состоянии, так как наконец получила личное задание в архитектурной мастерской, где была на подхвате последние пять лет, пока училась у мастера. И хотя действительно ответственную работу доверяли магам только после совершеннолетия, в случае со Снежаной миледи, возглавлявшая работающих с камнем магов, сделала исключение.

Правда, неясно, что послужило тому причиной, — талант ученицы или подготовка к испытаниям, в которых планировали участвовать целых два мага — архитектора, взявшие отпуск на тренировки. Так или иначе, леди Дигрэ была счастлива, энергична и полна грандиозных планов, о которых девушка и рассказывала мне, оказываясь то справа, то слева, а то и залетая вперед, чтобы быть лицом к лицу, так как за дорогой следила глазастая доска. А я слушала, иногда кивала и устало улыбалась ей, ибо изрядно вымоталась на собственной тренировке. Так мы и двигались по пустому коридору, пока на одном из поворотов потерявшая бдительность Снежка не врезалась спиной в огромного лорда света, от выражения лица которого я инстинктивно попятилась. Ну а леди Дигрэ, напротив, зависла в воздухе, стоя на ерзающей доске.