Пламя в темноте (СИ) - Таня Нордсвей

— Так, девочки, — снова окликнул нас Шаян. — Вернитесь!

За эти сутки он крайне изменился, и дело было даже не во внешних переменах. Скорее Шаян стал тем, кого я разглядела в нём ещё давно: мужчиной, что мастерски управлял вверенными ему подданными.

Впрочем, насколько я помнила, он был рожден наследником Двора. И его обучали всем премудростям политики и боя в то время, как я всё ещё не свыклась с новыми реалиями жизни и не могла до конца поверить, что это правда. Однако я никогда не была той, кто не мог «держать нос по ветру», поэтому крайне быстро адаптировалась к изменившимся обстоятельствам.

О том, чтобы стать женой Шаяна я не могла и мечтать. А теперь это стало моей реальностью и мне предстоит научиться справляться со всем тем, что идёт в комплекте с титулом королевы Дикой Охоты.

Да и подумать только!

Я была! Некмет меня забери! Королевой! Двора! Дикой! Охоты!!!

Дворовая девчонка, которая ещё недавно забиралась на гору на Пустом острове чтобы плюнуть с неё и заарканить дракона!

— У Ребекки вообще-то скоро встреча с Киросом! — вернул меня из мыслей Шаян, напоминая о дополнительных бонусах того, что мы оказались в сердце столице всех фейри.

О том, что мой биологический отец Кирос всё ещё жив и всё это время защищал Сумрачный двор от влияния мира Света и Тени, мы узнали только шагнув во дворец. Его я ещё ни разу не видела вживую, но у меня появилось желание взглянуть Киросу в глаза и узнать подобности своего рождения.

Как вообще он встретил мою мать и почему я родилась спустя столько времени с тех пор, как Сумрачный двор исчез? И почему Кирос бросил меня и мою мать?

Все эти вопросы появились у меня в голове сразу же, как только вывалившиеся из дворца советники окружили нас с Шаяном и шокировано расступились, увидев моё явное сходство с Кузнецом времени. А потом начали сетовать, что это невозможно, ведь я исчезла при перемещении дворца в измерение Света и Тьмы. И все думали, что я погибла, ведь сам Кирос ничего никому не объяснил, лишь молча спас всех жителей, а сам заперся у себя в кузне…

Однако я столько лет жила без этой информации, поэтому могу потерпеть ещё какое-то время.

Кроме того, мне явно стоило выпить — после лавины обрушившейся на меня информации требовалось подкрепление в виде пива и крабов. Иначе я просто не выдержу ещё огромную дозу правды о себе от моего папочки!

— А когда это я вовремя приходила на встречи? — спросила у Шаяна я, решаясь на безумную затею напиться в дребезги. Была ни была! Да и паинькой я никогда не славилась — не за это Шаян меня полюбил.

Показав новоиспеченному муженьку язык и оставив его с горой нерешённых проблем Двора, я позволила Руне перебросить нас в погреб.

Мне удалось увидеть, что оба мужчины не были удивлены такому повороту событий: Шаян закатил глаза, а Кай усмехнулся. А после я увидела тянущиеся по обеим бокам погреба дубовые бочки и переключила своё внимание на них.

— Какие гости! — тут же послышался голос Гаяра, который вместе с Яфисом и Ромусом вынырнул из пролёта с бутылками вина. — А мы думали, вы погрязли в делах насущных.

— Какие гости! — спародировала его Руна. — А мы думали, что работаете вы.

— Так уж вышло, — нахально пожал плечами Гаяр.

— Ты что, спаиваешь моего брата?! — мгновенно взревела я, увидев в руках Ромуса бутыль с шеррувимской настойкой.

Даже в полутьме погреба, освещающегося магическими шарами, я заметила, как покраснели щёки брата. Что он вообще тут забыл?!

Вся эта троица же сказала Шаяну, что идут разбираться с дворцовой стражей и теми, кого Кирос на эти триста лет погрузил в магический сон. А в итоге, как и мы, оказалась в погребе, доверху набитом древними винами, настойками и пивом.

Как говорилось в народе: вот это место встречи! Лучше не придумаешь!

— Он уже взрослый, перестань сетовать на парня! — ответил на мой словесный выпад Гаяр. А после насмешливо фыркнул. — Иначе мне придётся сменить о вас мнение, Ваше Величество.

С другими Ше’ру кроме Шаяна и Кая я лишь только-только начинала знакомиться, и Гаяр из всех них являлся самой большой проблемой, ибо страстно желал «познакомить» Ромуса со всеми «прелестями» жизни. А вот Ромус, кажется, был совсем не против. Во всяком случае, мне так показалось.

Ну и где же был сейчас его хвалёный разум, которым он козырял столько лет?

— Ему ещё неделю назад было двенадцать, Гаяр!

— А теперь ему на пять лет больше и не мешай нам веселиться! Ты что, нотации сюда пришла читать?

Я даже задохнулась от такой наглости.

Кажется, у Руны в острословии появился соперник.

А вот сама дракониха сейчас ясно находилась в своей стихии. Она живо нашла себе где-то кружку для пива и бодренько начала дегустировать содержимое бочек.

— Ну вы налаялись там или как? Хотя… лайте дальше, пёсики! Мне больше достанется! — засмеялась она, садясь на стол и залпом выпивая огромную пинту пива.

Гаяр уже было собирался последовать её примеру, как Рунфрид погрозила ему пальчиком с острым аметистовым ноготком, отхлёбывая из ещё пива.

— Нет, мальчики. Не ранее, чем вы исполните приказ вашей королевы.

— Ты нам не королева, — ухмыльнулся Гаяр, делая вид, что пытается куснуть её за палец.

Ну дети, ей богу! А по ним не скажешь, что это те самые элитные воины и ужасные драконы, которых я до смерти боялась ещё совсем недавно…

— А я и не про себя говорю, — убрав от Гаяра руки, Руна показала ему язык и перевела взгляд на меня. — Прикажи им притащить нам крабов, да побольше! Ящиков пять. Не будем же мы, нежные леди, ещё в город за ними мотаться?

— Ишь какая госпожа! — присвистнул Ше’ру в то время, как Яфис еле сдерживал смех. — Мы тебе тут не мальчики на побегушках, драконья королевишна, — Гаяр поставил на стол бутылки с вином. — И никуда я за крабами не побегу, ибо…

— Я схожу, — услышали мы спокойный голос, и из тени вышел Алакай, внимательно смотря на Рунфрид. В ответ та чуть наклонила голову и растянулась в улыбке, плотоядно изучая беловолосого Ше’ру с головы до пят.

Между этими двумя точно что-то происходило, но мне не хотелось разбираться что именно. Сейчас я желала залить все мысли добрым количеством пенного.

— Кай, — окликнула я его в самый последний момент: когда тот уже собирался совершить переброс. И, оказавшись подле него,