Песни южных славян - Автор неизвестен

231

А в лесу том вся листва повяла… — С этого стиха и по стих: «Я от жалости большой повянул» — приведена вариация общеславянского типизированного описания, которое обычно встречается в начале, как зачин песни.

232

Братец. — Певец считает Марка побратимом молодицы.

233

Дечан-монастырь — расположен северо-западнее старой сербской столицы г. Призрена (Метохия), построен в 1335 г. Исторический Марко Королевич не нуждался в том, чтобы ездить туда причащаться. Певец, вероятно, что-то слышал о Дечанах как о знаменитой святыне и сокровищнице сербских правителей и счел нужным блеснуть своим знанием.

234

Ты получишь целых три причастья. — Игумен таким образом снимает заклятье матери. Христианское слово оказывается сильнее материнского заклятья. Это — показатель поздней трактовки мотива. По верованиям, даже бог не в силах отменить описанное заклятье матери.

235

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 1, с. 271–278. Записано в Болгарии. Сказочный по происхождению и, по-видимому, общеславянский сюжет песни значительно старше тех эпических имен, которые в ней фигурируют. В песне представлена версия, сложенная в пору расцвета цикла о Марке Королевиче.

236

Бан (венг.) — правитель крупной области.

237

Древо кеферично — сказочное дерево. Значение эпитета неясно. Возможно, это искаженное «кипарисное» или «камфарное».

238

Конь промолвил Груе по-албански. — Чтобы, по мнению певца, его не поняли лами, не знающие албанского языка.

239

На сносях сидят тут королевы, // Как бы им не выкинуть детишек. — Королевы так испугаются при виде страшных чудовищ, что преждевременно разродятся. Этой немотивированной деталью песня перекликается с былиной «Илья Муромец и Соловей-разбойник», где от змеиного свиста и звериного крика Соловья

По всему еще по городу по КиевуБережи (жеребы) кобылы жеребились,Поносны бабы разродились.

240

Переведено по тексту сб.: Караджич, т. II, № 58. Записано в Сербии.

241

Тридцать капитанов — эпическое выражение для обозначения некоторого множества участников, типичное для гайдуцких песен. Термин «капитан» был заимствован южными славянами через венецианцев и получил широкое распространение на Балканах. Капитанами называли себя гайдуки и ускоки. Это звание носили начальники крепостей и прилегающих к ним районов в славянских землях Австро-Венгрии. Его нередко присваивали себе деятели национально-освободительного движения в XVIII–XIX вв. Во времена В. Караджича, записавшего эту песню, капитанами назывались начальники уездов Сербского княжества.

242

В Карловце… — Здесь имеется в виду г. Сремски Карловци в северозападной Сербии. Певец, вероятно, был жителем области Срем и поэтому привязал место действия песни к ней. Ранее, возможно, подразумевался г. Карловац в Хорватии, основанный в 1579 г. как крепость для борьбы с турками: в нем находился штаб командования австро-венгерской Военной границы. Филипп Мадьярин. — Его историческим прототипом считают флорентийца Филиппа де Сколяри (1369–1426), или, как его еще называли, Пиппо Спано, состоявшего на службе у венгерского короля польского происхождения Сигизмунда (1387–1437). Филипп участвовал в походах в Боснию и в Чехию против гуситов, воевал с венецианцами и турками, был королевским наместником в Семиградье (Трансильвания) и командовал пограничными войсками, в составе которых было немало южных славян, особенно сербов. К началу XV в. Венгерское королевство, куда входили и некоторые южнославянские районы, оказалось основным объектом для турецких действий на Балканах. Этим обстоятельством можно объяснить, почему эпическая традиция столкнула Филиппа Мадьярина и Марка Королевича как представителей двух враждующих сторон, хотя в реальной действительности такого события не происходило. Конфликт между героями решен традиционными средствами, путем переделки древнего сюжета, в котором положение победителя не обусловливалось его вассальной зависимостью от турок. Поэтому Марко Королевич выступает против Филиппа Мадьярина как эпический представитель своего народа, а не как исторический турецкий вассал.

243

Вук Змей-деспот. — В некоторых эпических песнях этому персонажу приписываются атрибуты змея и волка-оборотня, чем и объясняется его имя. Его историческим прототипом считают Бука Гргуровича, сремского феодала и венгерского вассала второй половины XV в., родившегося примерно на полвека позже гибели исторического Марка Королевича.

244

Каждую из этих белых башен, // Я украсил вражьей головою… — Отсюда и далее следует перефразировка общеславянского типизированного описания. Ср. упоминание в сказках черепов на тыне вокруг дома бабы-яги. Стр. 199. А с другого — кованую саблю… — В оригинале: «И палаши с обеих сторон».

245

И по полю Косову поехал… — Отсюда и далее певец довольно точно описал путь из Македонии в Срем.

246

Влахом. — В оригинале: «Влахом Старым». Так называется область в юго-западной Сербии.

247

Ожерелье из тройных дукатов… — В оригинале: «И у нее сорвал монисто в три ряда (нитки) дукатов».

248

Пусть вина он красного пригубит… — Этот и следующие два стиха в оригинале: «Красного мы напьемся вина // Ни за мои, ни за его деньги, // А за твое золотое монисто!»

249

Чтоб в корчму на белый двор ворваться… — В оригинале: «Чтобы въехать в новую в корчму».

250

Пропустил Филиппа на подворье… — Этот и следующий стих в оригинале: «Пропустил его в новую корчму. // А когда Филипп въехал в корчму…»

251

Выхватил он саблю у Филиппа… — Певец подразумевает, что Марко оставил свое оружие прикрепленным к седлу коня и сидел в корчме безоружным.

252

Боже милый! Великое чудо! — Это постоянная формула в эпических песнях.

253

Переведено по тексту сб. БИТ, т. 1, с. 413–420. Текст был доставлен для публикации уроженцем г. Ресена в южной части Вардарской Македонии. Он, по-видимому, подвергся чьей-то авторской правке. Мотив тяги земной, как известно, встречается и в русской былине о Святогоре. Сходство между Марком Королевичем из этой песни и Святогором поразительно, на что указывали многие исследователи, предполагая единый генетический источник. Марко, несомненно, вытеснил здесь какого-то архаичного эпического героя.

254

Если б я за край земли схватился, // Я б ее одной рукой приподнял! — Сходную похвальбу произносят в былинах Святогор и Илья Муромец. В оригинале первый стих похвальбы звучит немного иначе: «Имей край мать черная земля…»

255

А отныне побеждать их будешь // Только хитростями и обманом! — В эпической традиции действительно бытовали песни, в которых Марко побеждал более сильных, чем он сам, противников (Мусу Кеседжию, Дитя Дукадинче, желтую Базиргяну и других) с помощью хитрости и обмана. Потерей силы и наказом бога публикуемая песня дает эпическое объяснение этим своим предшественникам.

256

Переведено по тексту сб. БИТ, т. 1, с. 536–540. Записано в г. Копривштице (центральная Болгария). Произведения этого рода — поздние по времени сложения, ими как бы завершался уже оформившийся цикл I о Марке Королевиче.

257

Анадол — Анатолия, центральная часть Малой Азии. Против турок-янычар сражаться… — Патриотический, но алогичный (см. ниже) домысел певца.

258

Строй болгарских стягов. — Певцу представлялось, что Косово — часть болгарской земли и что там с турками сражались болгары. Такая аберрация была свойственна и другим болгарским певцам, знавшим, между прочим, и собственно сербские песни о Косовской битве.

259

И невесть куда сокрылся Марко. — Певец, вероятно, слышал I предания, согласно которым Марко жив и скрывается где-то в пещере, ожидая той поры, когда «по божьему произволу» наступит время свержения турецкого ига, чтобы принять в нем участие.