Пески Марса. Земной свет - Артур Чарльз Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующую минуту переполненные отсеки «Ахерона» являли собой фантастическое зрелище. Сто с лишним членов его экипажа вразнобой вскидывали и опускали руки; широко раскрытые рты хватали воздух с такой жадностью, словно каждый глоток был последним. Кое-кто из людей хотел бы дышать еще глубже, но не мог – мешала теснота; буквально всем им приходилось за что-нибудь цепляться, чтобы не взмыть от резких движений под потолок.
– Хватит! – крикнул врач. – Кончайте дышать – полный выдох. Теперь посмотрим, сколько вы выдержите. Я снова буду считать, но на этот раз – только с тридцатой секунды.
Результат оказался ошеломляющим. Правда, нашелся человек, немного не дотянувший до минуты, но большинство остальных выдержали почти две, причем без особого напряжения. Более того, чтобы вдохнуть раньше этого времени, нужно было сделать над собой усилие. Кое-кто чувствовал себя вполне хорошо и через три, даже четыре минуты, а последний прекратил эксперимент только в начале шестой, да и то по приказанию врача.
– Именно это я и пытаюсь вам доказать. Когда легкие тщательно промыты кислородом, первые минуты попросту не хочется дышать – примерно так же, как не хочется есть после сытного обеда. И тут не требуется никаких мучительных усилий – ведь тебе не приходится удерживать себя от вдоха. Ну а когда на карту будет поставлена жизнь, вы покажете такие результаты, что сами потом ахнете, уж это я вам обещаю.
Мы пришвартуемся к «Пегасу» вплотную; чтобы перебраться на него, потребуется не больше тридцати секунд. Ребята с лайнера нас подстрахуют, если кто потеряет сознание или уйдет в сторону, они отловят его и затолкнут в шлюз; как только все будут внутри, люк закроется. Ну а затем пустят воздух, и вы окажетесь в безопасности, целенькие и невредимые, ну разве что у кого-нибудь носом кровь пойдет.
Врач отчаянно надеялся, что говорит этим людям правду. Игра предстояла смертельно опасная и беспрецедентная, но никакой альтернативы ей не было. Во всяком случае, они получат возможность бороться за свою жизнь – и хоть какой-то шанс на успех.
– А теперь, – продолжил он, – вы, вероятно, задумываетесь о броске давления. Трудно отрицать, что декомпрессия – вещь неприятная, но пребывание в вакууме будет слишком кратким, чтобы нанести вам существенный вред. Разгерметизация люков будет производиться в два этапа: сперва мы медленно сбросим давление до одной десятой атмосферы, затем резко откроем их полностью и – вперед. Полная декомпрессия болезненна, но не опасна. Выкиньте из своей головы всю эту чушь про людей, взрывающихся в вакууме. Человеческое тело – вещь очень прочная, к тому же последний перепад от одной десятой атмосферы до нуля значительно меньше того, что выдерживали добровольцы при лабораторных экспериментах. Держите рты широко открытыми и не стесняйтесь пускать ветры – там вы ничье обоняние не оскорбите. Кожу будет покалывать, но за прочими делами вы сможете этого и не заметить.
Врач замолк и оглядел свою притихшую, внимательную аудиторию. Реакция отменная, иного трудно было ожидать. Ведь у каждого из здесь присутствующих великолепная подготовка, тут собраны сливки инженеров и техников Федерации.
– А теперь, – продолжил он с улыбкой, – я перейду к самой главной опасности, только вы, пожалуйста, не смейтесь. Это солнечные ожоги. Вы окажетесь под прямым воздействием солнечного ультрафиолета, никакая атмосфера защищать вас не будет. Тридцати секунд такого облучения более чем достаточно, чтобы покрыться крайне неприятными волдырями, поэтому пересадка будет организована на теневой стороне «Пегаса». Если вы вдруг окажетесь на свету, прикрывайте лицо ладонью. У кого есть перчатки – не забудьте их надеть. Вот, в общем-то, и все. Сам я пойду с первой группой, чтобы показать вам, насколько это просто. Теперь разбейтесь на четыре группы, и я проведу с каждой из них тренировку.
Бок о бок «Пегас» и «Ахерон» мчались к далекой планете, но лишь одному из двух кораблей суждено было ее достигнуть. Лайнер открыл свои шлюзы; настежь распахнутые люки зияли в каких-то метрах от доживающего последние свои минуты крейсера. Среди многочисленных тросов, натянутых между кораблями, парили одетые в скафандры люди, готовые мгновенно прийти на помощь, если кто-либо из недавних врагов Земли станет терять сознание.
К счастью, три переборки «Ахерона» сохранили герметичность, так что можно было разделить его на независимые отсеки и выпускать команду в космос четырьмя отдельными группами – шлюзы «Пегаса» не вместили бы всех сразу.
Решающие эпизоды спасательной операции капитан Холстед наблюдал с мостика. От корпуса крейсера отделился, чтобы мгновенно раствориться в пустоте, ватный клуб пара; через несколько секунд в том же месте резко распахнулся аварийный люк (вряд ли его конструкторы предвидели такую аварийную ситуацию).
Первую секунду вырвавшееся из отверстия облако не давало ничего видеть, однако Холстед буквально собственной кожей ощущал, каково этим людям сейчас, когда уносящийся в пространство воздух пытается увлечь их с собой, оторвать от перил.
Когда облако рассеялось, оказалось, что часть первой группы уже выбралась наружу. Одетый в скафандр человек – по всей видимости, командир – держал в руках концы трех тросов, к которым были пристегнуты все остальные. Мгновенно подлетевшие члены команды «Пегаса» выхватили у него два троса и бросились каждый к своему шлюзу. Холстед с облегчением заметил, что люди с «Ахерона» не только не потеряли сознание, но и стараются по возможности помогать своим спасателям.
Казалось, что прошли столетия, пока последняя из болтающихся на тросах фигур не исчезла в люке «Пегаса». Затем прозвучала команда: «Закрывайте третий!» Через секунду закрылся и первый шлюз, но со вторым вышла какая-то долгая, томительная проволочка. Капитан Холстед не видел, что там происходит, скорее всего кто-то оставался еще за бортом и задерживал остальных. В конце концов все наружные люки были закрыты. Времени заполнять шлюзы нормальным образом – из баллонов и постепенно – не было; резкий поворот аварийных ручных вентилей – и в них хлынул воздух прямо из корабля.
Коммодор Бреннан и девяносто человек его команды, распределенные по остальным трем герметичным отсекам «Ахерона», ждали. Каждая группа уже связалась в три цепочки по десять человек, командиры не выпускали тросов из рук. Все было спланировано и отрепетировано, оставалось только выяснить, не впустую ли
