Чужие люди (СИ) - Ковалева Крис

Но в «Философии» от меня точно проку не будет. В таком виде разве что людей пугать. Поэтому поставила сама себе ультиматум – сегодня последний раз, когда я позволю эмоциям взять верх, а с завтрашнего дня собираю себя в кучу, каким угодно способом, и иду на работу, помогать дорогому другу воспитывать персонал и следить, чтобы всё было идеально. У нас глобальная цель – за год ресторан должен окупить себя полностью.

Не придумав ничего лучше, поехала в кофейню и до самого вечера прорыдала у Ксюши на плече, поделившись с ней всем сокровенным, что происходило со мной за последнее время.

Бедная Ксюха, не знаю, как она смогла вытерпеть несколько часов моего жалобного скулежа, но я её безумно люблю. О такой подруге можно только мечтать. Без преувеличения.

Слова сыпались из меня вместе со слезами как из рога изобилия. Завывала белугой на всю кофейню, наверняка напугав своими воплями и сотрудников, и наших гостей.

Жалкое зрелище, конечно, но в тот момент меня совсем не волновал собственный имидж.

Пусть думают, что хотят. Я устала быть сильной и бороться тоже устала.

Всё, чего мне действительно хочется - утонуть в уютных объятиях Леона, уткнуться носом в теплую шею и забыть обо всех проблемах на свете. Но об этом остается только мечтать...

- Он одумается, - с уверенностью заявила подруга, ласково гладя меня по волосам. – Точно тебе говорю. Сейчас помучится, поймет, как ему плохо без тебя, и примчится с извинениями, что был не прав.

- Не одумается, Ксюша. Он со мной попрощался, навсегда… - после этих слов опять зашлась в надрывном плаче, спрятав лицо в ладонях.

- Ну не верю я в это, Соф. Вспоминаю, как твой Леон разыскивал тебя, когда ты ушла. Знаешь, как он переживал, такое не сыграть! Уверена, ему тоже сейчас очень хреново. Просто мужчины переживают всё в себе. А вообще, вы два идиота, невероятно упрямых, - досадливо вздохнула подруга.

Мне нечего было на это возразить. Ксюша права – мы идиоты, раз так глупо всё потеряли.

Многие люди доживают до глубокой старости в одиночестве, так и не познав настоящей любви, а нас будто сами небеса друг к другу подталкивали.

Почему мы встретились в «Нирване» в тот вечер, а потом в офисе «Континента»? Не бывает таких совпадений. Просто не бывает.

После закрытия Ксюша собиралась домой и уговаривала поехать с ней, но я захотела немного проветриться, да и просто побыть наедине с собой.

Голова после тонны пролитых слез ощущалась чугунной. Никакие таблетки уже не спасут. Только свежий воздух.

Бездумно слонялась по проспекту привидением, с зареванным лицом и красными глазами, как у вампира, хорошо, что уже темнело и мой внешний вид не приковывал к себе слишком много внимания.

А потом как-то незаметно для себя свернула к набережной.

Пусть сейчас зима и шумной реки не видно под толстым слоем льда и снега, деревья стоят голые, но набережная по-прежнему остаётся моим любимым местом в этом городе. Местом силы и умиротворения.

Здесь даже как-то по-особенному дышалось и легче думалось, может от того, что вода была моей стихией по гороскопу.

Прошлась вдоль парапета, постояла немного и решила спуститься к реке, бог его знает зачем. Некоторые свои поступки вообще порой невозможно объяснить, они не поддаются логике и здравому смыслу. Но я была уверена, что мне в данный момент это очень нужно. Просто жизненно необходимо.

Воспоминания не заставляют себя долго ждать и услужливо уносят меня в тот самый летний вечер.

Какой же я была дурой, всерьез думая, что после измены Матвея жизнь на этом резко закончится. Тоже мне, вселенская трагедия. И ведь жила как-то всё это время. Даже сумела простить его, отпустив прошлые обиды.

На душе, конечно, было паршиво и мерзко от горького вкуса предательства, но то, что я переживаю сейчас… оно гораздо глобальнее.

Об этой боли не хочется кричать на каждом углу. Она просто засела где-то глубоко-глубоко в душе, в укромном уголке под самым сердцем, и её уже никак оттуда не достать, не выковырять. Она останется со мной навсегда...

Станет моим самым счастливым и одновременно самым горьким воспоминанием.

Полноценного спуска к реке на нашей старой набережной не было и в помине. Бетонный, местами полуразвалившийся парапет, а за ним крутой склон, обложенный такими же бетонными плитами.

Набережную давно пора облагородить, но почему-то местная администрация об этом не слишком заботится.

И будь у меня хоть капля разума, я бы сто раз подумала, прежде чем лезть туда, но, видимо, у меня он напрочь отсутствовал, как и инстинкт самосохранения.

Только сделала шаг, тут же поскользнулась, не смогла удержать равновесие, и как пушинка полетела прямиком вниз, закричав во всё горло.

Только ори не ори, это уже ничего не изменит. Полет, как ни крути, закончится приземлением! Остается собраться с духом и принять сей факт как неизбежное.

Крепко зажмурилась, чтобы не видеть, куда в итоге приземлится мое несчастное тело, шепча вслух обрывки молитв.

Летела недолго, но с жизнью, которая внезапно показалась невероятно ценной и как никогда прекрасной, успела попрощаться на полном серьёзе.

Как же не хочется умирать-то!

Не знаю, или там сверху услышали мои мольбы или удача наконец повернулась ко мне нужным местом, приземление прошло не самым худшим образом…

Слегка ударилась затылком, но черепушка, к счастью, не раскололась на две половинки благодаря теплой шапке, шарфу и капюшону, который я догадалась натянуть.

Только глаза почему-то не открывались, хотя я была в сознании. Такими тяжелыми веки казались. Просто неподъемными.

С немым ужасом прислушалась к собственным ощущениям в теле, опасаясь, что могла повредить конечности и в состоянии шока не заметить этого, но руки и ноги были целы и вроде бы шевелились.

Больше всего пострадала пятая точка, наверняка отбила её… Горела адски.

Выдохнула облегченно, всё-таки немного везения мне даровали, раз я свалилась и даже шею умудрилась не свернуть.

Глупее смерти просто не придумать, и ведь никому бы в голову не пришло, что это вышло совершенно случайно, и вовсе я не собиралась дух испускать на замерзшей реке.

Стало так жутко от этих мыслей, и мурашки противные поползли по коже… Теперь я свой день рождения два раза в год буду праздновать.

Лежала в сугробе, раскинувшись звездой, и, кажется, всю свою недолгую жизнь переосмыслила.

Зря я так быстро сдалась и позволила Леону решить за нас двоих. Хоть он и упрямый, но я то уж куда упрямее. По упёртости ослицу обгоню бесспорно.

Нужно было стоять на своем до последнего, только позднее у тебя зажигание, София. И чтобы это осознать, пришлось свалиться с чертовой набережной.

Пока размышляла, услышала родной голос совсем рядом и ладони теплые на своем лице ощутила.

Видно, своей пустой головой всё же хорошенько приложилась, не может ведь этого наяву происходить. Это или сон или галлюцинации.

- Живая? – вопрос застал меня врасплох.

Я захихикала, наверное, от нервов, и ответила заторможено:

- Теперь не уверена…

- Какого черта ты вообще туда полезла? Совсем безумная? – рассерженный голос Леона так четко звучал в голове. Ну хоть какой-то плюс от падения. Я буду слышать его всегда?

- Ты всё равно ненастоящий, так что не ворчи, - отмахнулась с дебильной улыбкой.

И это первый шаг на пути в психушку, потому что раньше я не разговаривала сама с собой вслух.

- Соня, твою мать, открой глаза! – кто-то меня крепко встряхнул, что я сразу глаза распахнула широко-широко. И увидела над собой перепуганное лицо Леона. – Головой сильно ударилась?

- Кажется, да, - руку к нему протянула, потрогала темную бороду, которая даже сквозь перчатку немного колола пальцы. - Надо же, как настоящий...

- Тогда ясно. В больницу поехали, - на полном серьёзе заявил и брови нахмурил. Суровый такой. Обеспокоенный взгляд темных глаз суетливо блуждал по моему лицу, и так хорошо на сердце стало сразу, что он тут, рядом. – Неужели думаешь, стою я того?