Булгаков и «Маргарита», или История несчастной любви «Мастера» - Владимир Колганов

Это надо же, хоть плачь — опять без документов! Да сколько ж можно?!

Но через некоторое время опять:

«— Потерял офицерскую книжку, куда-то запропастилась, а может быть, осталась в части, в моем личном деле, холера ее возьми!

— А где твоя часть?

— Если б я знал, болтаюсь по лесам, ищу ее…»

Потом все повторяется еще не раз.

«В октябре 1944 года судьба вынесла меня из Курляндского котла, и я покинул Латвию на немецком теплоходе „Герман Геринг“… Генрих Мюллер, капитан танковой дивизии СС „Мертвая голова“, 1919 года рождения, из Дюссельдорфа. Это я!»

Вот в это уже как-то верится. А дальше — переход через линию фронта, Смерш, пять лет тюремного заключения по приговору суда, несколько лет ссылки, реабилитация в переломный 1956 год и публикация стихов под чужой фамилией, видимо, не без содействия любящего брата. Вот, пожалуй, и все…

Да, чуть не забыл — что-то там было у него по поводу гипноза и Вольфа Мессинга:

«Читаю лекции: „Разведка и контрразведка“, „Гипноз, телепатия, йога“».

Вот даже как!

«Я тогда очень интересовался гипнозом, телепатией и йогой и хотел, чтобы Мессинг помог мне разобраться в моей военной судьбе, объяснил, как мне удалось преодолеть, казалось бы, непреодолимые трудности. Он не отказался…»

Так, может, вся эта невероятная история — результат гипноза? Вольф Мессинг помог «разобраться» и «объяснил» Михаилу Михалкову — и все это путем внушения, — что тот был героическим разведчиком во вражеском тылу. Увы, гипнотизер слабо разбирался в специфических деталях, поэтому и возникли кое-какие нестыковки.

Но что произошло на самом деле — вот вопрос! И еще — не эта ли история стала причиной размолвки между Александром Владимировичем и остальными Михалковыми?

Беда с этими историками! То ли большие знания их заставляют делать выводы, которые прочим гражданам оказываются не под силу. То ли мучает ностальгия по прошлому, по благословенным дням, когда приходилось жить в пещерах, а мясо мамонта делили в зависимости от близости к вождям. А то вдруг нелестное мнение о государях и генсеках приводит к мысли, что справиться с насущными проблемами, облагодетельствовать соотечественников сможет только он сам — начитанный, всезнающий и честолюбивый.

Вот и двоюродный дед Андрея Кончаловского, похоже, возомнил. Нет, к власти вроде бы не рвался, хотя в конце последней мировой войны стал одним из лидеров русской национальной партии, точнее говоря, возглавил смоленское отделение Национал-социалистической трудовой партии России, созданной неким Брониславом Каминским, будущим бригадефюрером СС. Ну что ж, опять русский фашист, не много ли? Чтобы разобраться в мотивах поступков одного из Кончаловских, перечитаем его обращение, направленное летом 1943 года в Оперативный штаб рейхсляйтера Розенберга, он располагался в Минске. К тому времени Дмитрий Петрович уже второй год находился на оккупированной территории, сотрудничая с органами нацистской пропаганды. Вот что он писал:

«Цель нижеследующих размышлений — предельно честно высказать мое мнение по поводу положения на т. н. освобожденных восточных территориях. Это положение является результатом немецкой политики, которая, по моему мнению, абсолютно неверна и наносит вред Германии. Она, если ее не изменить, может сыграть роковую роль. Моей вывод зиждется на общеизвестных объективных фактах и более чем годовом опыте добровольного сотрудничества с немецкой антибольшевистской пропагандой. Я высказываю свою точку зрения не как недоброжелательный критик, а как человек, глубоко и искренне почитающий немецкий народ, преклоняющийся перед его положительными качествами, сочувствовавший его судьбе на протяжении последней четверти века, я говорю как человек, в юности живший в Германии, учившийся в немецком университете, впитавший немецкие культурные ценности и сохранивший в своей душе благодарность за счастие быть воспитанным и идейно, и нравственно по немецкому лекалу».

Если убрать привычное многословие, которым страдают и некоторые другие члены семейства Михалковых-Кончаловских, останутся лишь несколько строк, которые и стоит обсудить:

«Борьба Германии за возвращение присущего ей места в мире, ее национальный подъем, вылившийся в победу национал-социализма, не только наполняли меня восторгом, но и убеждали, что именно Германия способна взять на себя миссию по установлению того разумного и справедливого мироустройства, с которым победители мировой войны потерпели столь постыдную неудачу».

Ну, так и есть. Если пасует разум, остается только сила — сила подавления, хочу это подчеркнуть. Как бы ни старался автор скрыть эту мысль за рассуждениями о культурном превосходстве немцев, очевидна его уверенность в том, что искоренение условий для «международного грабежа» (тут, видимо, намек на всемогущих банкиров с еврейскими корнями), «справедливое мироустройство» можно осуществить только военной силой и ничем другим. По меньшей мере странно это звучит из уст гуманиста и историка. Автор верит «в свободный национальный подъем русского народа на основе более или менее равноправного союза и сотрудничества с Германией». Видимо, так и не удосужился познакомиться с расовой теорией Розенберга и не хватило времени, чтобы проштудировать «Майн кампф». Впрочем, куда может завести неутолимая злоба, об этом вряд ли следует напоминать историку.

Дмитрий Петрович Кончаловский

Итак, ко времени написания своего трактата Дмитрий Кончаловский уже более года трудился на ниве антисоветской пропаганды, сотрудничая с немецкими властями. В чем состоял его конкретный вклад в это «благородное» дело, можно лишь предполагать — видимо, писал статьи в жанре агитпропа. Но характерно, что, объясняясь в «подлинной любви к своему Отечеству», Дмитрий Петрович счел необходимым подчеркнуть его «культурную отсталость». Остается загадкой, в чем, по мнению автора, причина такой удручающей отсталости — то ли в презрении властей императорской России к «черни», которая должна была использоваться строго по назначению, на заводе или в поле, то ли в недостаточно активной политике большевиков в деле ликвидации безграмотности и создания рабфаков.

Основным положением этого трактата является убеждение автора в том, что «прочное сплочение Германии и России является исторической необходимостью, и что настанет момент, когда этот союз станет решающим фактором мировой истории». Вот я читаю эти строки и не могу избавиться от ощущения, что видел их, причем читал уже не раз. И правда, разве не о могучем союзе Британии с Германией мечтала Юнити Митфорд, поклонница Адольфа Гитлера? Разве не на перспективу подобного сотрудничества намекал Эрнст Ганфштенгль из тюремного застенка в письмах президенту США?