Бесконечное путешествие: Начало - Марк Сергеевич Бо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И после этих слов на Эрика снизошло озарение, которому вообще не стоило появляться. Именно сейчас он, ужаленный правдивыми словами Легиона, задумался, что действительно в те моменты, когда оказался полностью беспомощен перед сложившимися обстоятельствами, только коса могла ему помочь, а он сам лишь жалко барахтался в беспомощности, пытаясь что-нибудь сделать.
В его память начали лезть не только пройденные сложности на поезде, но и моменты из жизни, а точнее последние годы, которые он бесцельно прожигал, будучи не в состоянии что-то сделать. Потому что он всё время не верил в свои силы, не имел стимула, что помог бы ему подняться с колен, на которые его поставила собственная слабость. И чем дольше он тогда, не сопротивляясь, позволял внутренней беспомощности держать над собой контроль, тем больше она руководила его жизнью, выдавливая из него остатки сил.
И вот он опять попал в аналогичную ситуацию, когда он сам настолько не верит в себя, что думает, будто находится в тупике, из которого он сам не в силах найти выход. И только Легион способен сделать всё за него.
Но вдруг парень вспомнил весь пройденный путь в этом странном и безумном поезде. Эрик вспомнил, как вместе с Готи он сумел преодолеть столько всего; и как бился на той арене, где, казалось, кроме мучительной смерти нечего было ожидать; и как не позволил внутреннему стержню сломаться не смотря на то, что за столь короткий промежуток времени он испытал куда больше, чем за несколько лет. И мысли об этом начали перекрывать всю подавленность, усталость и неуверенность, воодушевляя его, давая понять, что он сможет дойти до конца.
– Да, я чувствую всё, что внутри тебя, – начал Легион. – Ты пытаешься прорваться через мой барьер, доказать, что можешь справиться сам. Но сейчас не время для таких глупостей…
Но его голос по неизвестной причине затих.
– Легион? – спросил Эрик, не понимая, куда тот пропал.
Он обнаружил, что прекращает висеть в невесомости, чья сила медленно убывала. Парень начал ощущать тяжесть в теле, возвращение прежних ощущений; и как он постепенно опускается вниз, касаясь стопами твёрдого и гладкого пола, который сплошь был чёрным, как и тьма вокруг. Откуда-то издалека, в недрах мрака, слышался едва различимый шёпот Легиона, Готинейры, Лина.
Затем в воздухе Эрик ощутил слабые вибрации, которые постепенно нарастали своей силой, будто эхо огромного сердца, что медленно бьётся, сотрясая всё вокруг. Изредка глубоко во тьме появлялись просветы, похожие на продолговатые линии, через которые доносились неразличимые голоса и вырывался слабый свет всяческих цветов, но крайне тусклых. Происходящее напоминало собой странный сон. Этот микромир, где жил хранитель войны, был необычайно пустым и жутким. И Эрик ничего о нём толком не знал. Разве лишь самую ничтожную малость того, что сказал Краус и Легион, бесследно исчезнувшие, как и Готинейра.
– Эй, – тихо произнёс Эрик, насторожившись, надеясь, что кто-нибудь отзовётся.
Но в ответ тишина, и он лишь чувствовал, как его внутренняя напряжённость будто выходит за пределы тела. Где-то вдалеке, подобно молниям, сверкало нечто бесформенное и фиолетовое. Оно то исчезало, то появлялось, но уже в другом место, и точно постепенно ходило вокруг Эрика, как зверь, готовый к нападению.
От такого парню становилось не по себе. И волнение, разливающееся по его телу, могло стать для него погибелью. Ведь все эмоции, испытанные внутри этого микромира, обретают собственное безумное тело. А фиолетовое свечение, всё больше появляясь во тьме в разных точках, являлось сущностью пожирателя миров, который начал проникать в сей микромир хранителя войны.
Эрик, ничего не понимая, лишь предполагая, как его готовятся пожрать, поддался страху: он резко рванул вперёд, несясь изо всех сил, не зная, куда и зачем бежит, но лишь бы подальше от кошмара, пытающегося его окружить. Внезапно нахлынувший на парня ужас заставил пространство вокруг загудеть. И в следующее мгновение из глубин тьмы повсюду начали прорастать длинные стебли, трансформируясь в окровавленные позвоночники. Они увеличивались в размерах, разветвлялись, подобно ветвям дерева, и брызгали кровью, создавая багровый дождь. Мрак обретал красные тона, наводнялся истошным визгом, лишь сильнее заставляя Эрика впадать в панику. Парня начали хватать костлявые, с ошмётками свисающего мяса, руки, вырывающиеся из-под земли, издающие невыносимые крики из своих трещин и омерзительных ран.
– Оно придёт за всеми нами. Опять… вновь и снова, – эхом распространялся неизвестный голос, преисполненный отчаянием.
– Его никто не может остановить. Он пожрал тысячи миров. И этот пожрёт, – продолжал другой шёпот, будто раздающийся совсем рядом.
– Пожиратель – он есть погибель всего живого, – приглушённо кто-то кричал вдалеке, точно призрак или галлюцинация.
Кошмар вокруг нарастал с невиданной скоростью, сменяя тьму своими ужасающими образами. И тут Эрик, поваленный на землю, опомнился: всё вокруг лишь олицетворение его страха, не настоящее, придуманное, обыкновенные образы и видения. Он изо всех сил старался успокоиться, не взирать на боль в теле, которое царапали костлявые руки. Но никак не мог, ведь чувства, будучи сильнее, брали верх над его разумом. Страх затуманивал его мышление, активно внушая понимание скорой смерти, которая навсегда пожрёт его, отправив в вечное забвение пустоты.
И осознание этого вызвало в нём эмоциональный взрыв, произошедший в одно мгновение. Парень, как зверь, загнанный в угол, ощутил дикий жар, растёкшийся по всему телу, придавая невообразимые силу, упорство и стойкость. Весь царящий кошмар воспринялся за ненавистную тварь, что своими действиями уже не пугала, а неимоверно раздражала, питая Эрика всё большей яростью.
Он абсолютно не контролировал собственное исступление, с дьявольской силой вырываясь из хваток рук, выворачивая и разламывая их пальцы. Его неистовство было настолько поразительным, что он покрылся пылающим пламенем, погружая тьму вокруг в ослепительное и всепожирающее инферно, испепеляющее проявление кошмара.
– Нет! – послышался где-то девичий голос.
Эрик, услышав его, резко потерял всю ярость, опомнившись, что находится в микромире хранителя эмоций. И тьма вновь окутала пространство.
– Готи! – испытав беспокойство, выкрикнул Эрик, надеясь услышать ответ.
И почувствовал, как шею обвивает что-то невидимо, затрудняя дыхание; а поверх тела ложится холод прозрачной пеленой, поблёскивающий в воздухе.
– Эрик! – отозвалась девушка со стороны, где во мраке виднелось зелёное мерцание.
Парень мигом понёсся со всех ног на её голос, слыша всё более отчётливый визг. Беспокойство терзало его, словно нашёптывая, что он не успеет, и произойдёт самое плохое. От этих мыслей он начал слышать крики в собственной голове, а затем
