Последняя антиутопия (СИ) - Мор Харли

Самое отчетливое, что помнила Катрина, это были глаза Ламберта. Полные безысходности. Прямо перед неминуемым. Только удача смогла привести Катрину к такой долгожданной, но пугающей развязке. Она вышла на охоту, не имея никакого определенного плана. Расчет был только на ловкость и незаметность. Она шла по коридорам станции, стараясь не попадать в тупики. Слух работал на пределе, пытаясь уловить перемещения противника. И он не подвел. Какой-то неясный звук послышался со стороны атриума. Катрина осторожно пошла к нему, оглядываясь и прижимаясь к стенам. Она подошла к двери, ведущей в атриум, и попыталась ее открыть. Дверь не поддавалась. И тогда она заметила приземистого транспортного робота, блокирующего дверь. Справа, в атриуме, послышался голос Ламберта. Он звал Катрину и обещал, что не тронет ее. Но тон, с которым он это говорил, не сулил ничего хорошего. Нужно будет обойти его сзади и незаметно прирезать. Катрина пошла по коридорам, обходя Ламберта, ориентируясь по его голосу. Очередная дверь. И снова заблокирована роботом. Но не это привлекло внимание Катрины. Доспех Ламберта. Он основательно подготовился. План летел к черту. Горло убийцы хорошо защищено. Ножиком ничего нельзя сделать. Он даже не поцарапает стальные пластины. Неожиданно со спины Катрины выехал еще один транспортник и влетел в дверь. С гулким звуком он врезался в прозрачную часть и, как человек, инстинктивно схватился за ручки двери. Удар был настолько силен, что робот тут же поник. Словно цепь с замком, отключившийся робот перекрывал дверь. На удар среагировал Ламберт. Он обернулся, криво усмехнулся и пошел к Катрине. Страх парализовал ее. Она не могла сдвинуться с места. У нее не было шансов, она не сможет убить Ламберта, а бегать от него до прибытия следующей смены невыполнимо. Ламберт, меж тем, добрался до двери и дергал ее за ручку. Робот, повисший снаружи атриума, не давал ее открыть. Катрина все еще не могла пошевелиться, когда ее взгляд упал на стену, рядом с дверью. Здесь располагался одна из панелей управления атриумом. В голове тот час родился план. Катрина нажала кнопку на панели и с удовлетворением увидела, как Ламберт поднял голову. Он все понял. Он проиграл. Еще одна панель находилась в центре атриума, но он не успеет до нее добежать. Он безысходно наблюдал, как купол атриума терял свое затемнение. Температура на поверхности была очень высокой, но линза над головой повышала температуру еще градусов на двести. В доспехе или без, световой поток не оставит человеку шанса на выживание. Катрина не могла оторвать взгляда от глаз Ламберта. Она не видела волдырей, вырастающих на его коже — она была закрыта стальными листами. Она видела их в отражении его зрачков. Их безразличие неестественным образом сочеталось с болью, потоками, ниспадающими на пол. Слезы накатывались на глаза Катрины. Хоть он и убийца, но он не заслужил такой ужасной смерти. Ламберт, глядя на эти слезы, внезапно осознал, что, возможно, она не была убийцей. Но было уже слишком поздно.

Послышался писк. Катрине пришло оповещение из лаборатории. Материалы кремниевой органики, взятые со скафандра Джима, были полностью проанализированы. Эти результаты могли сделать переворот в биологической науке, и в другое время Катрина заплатила бы любую цену за столь ценные данные, но сейчас ей было не до этого. Она безразлично посмотрела на оповещение и побрела в свою комнату, почти не отрывая ноги от земли. Вот и все. Она стала убийцей. Тот случай с хомячком сильно повлиял на нее. Она обманула всех тогда, во время первого неофициального разговора на станции. Хомячок умер не сам. Она утопила его. Случайно. Но после этого поклялась, что никому больше не причинит вреда. И вот теперь Ламберт. А до этого был Джон. Она не спасла его, значит, тоже виновата в его смерти. А он даже не был убийцей. Экспедиция закончилась кромешным провалом. Никто не выжил. Катрина зашла в комнату. С потолка свисала петля. Катрина не удивилась. Она больше не испытывала никаких чувств. Только опустошенность. Стул оказался под ногами, веревка нежно, но крепко обняла горло. Лицо Катрины было обращено к окну. Безграничный космос, бесстрастный в своем отношении к копошащемуся у его подножия человечеству, даже не заметил всех трагичных событий, произошедших на одной станции. Катрина сделала шаг в его сторону. Никто не выжил.

Дверь комнаты открылась. На пороге появился мужчина. На его лице не было ни радости, ни сожаления. Только спокойное удовлетворение. Он подошел к Катрине и проверил ее пульс. Удостоверившись в смерти, он снял тело и положил на кровать, укрыв его сверху одеялом. Он осмотрел книжную полку. На ней выделялось три книги, озаглавленные как «Незаконченная трилогия: Альфа. Бета. Гамма». «Бета» была раскрыта на середине, остальные книги Катрина даже не открывала, по какой-то причине начав со второй книги трилогии. Какое-то чувство неопределенности останавливало ее от прочтения первой книги. «Теперь она не узнает, что там было», — подумал человек и вышел из комнаты. В одном из коридоров он на минуту остановился около остывшего трупа Дэвида. Затем заглянул в лабораторию экстремальной зоокосмологии и навестил место, где когда-то находилось тело Нила. Прошел мимо рокового шлюза, в котором «свершилось правосудие». Посетил морг, в котором находились тела Джима, Роджера и Петры. И, наконец, появился в атриуме, предварительно вернув затемнение купола. Человек открыл забрало Ламберта и закрыл его выцветшие глаза. В центре атриума он поставил видеокамеру, и встал напротив объектива, на фоне серой поверхности спутника. Он включил запись и долго молча стоял, прежде чем обратиться к неведомому зрителю, что обнаружит видеозапись.

— Меня зовут Лектор Анагностис. Члены экспедиции знают меня под именем Джон Борн. Это я убил всех членов второй смены. И прежде, чем сказать зачем, я докажу, что говорю правду. Я долго наблюдал за членами команды и выработал план, который сработал безукоризненно, хоть и несколько раз выходил из-под контроля.

— Джим. Моя первая жертва. И первая же неудача. Он должен был умереть тихо, во сне, от сердечной недостаточности. Я незаметно подмешал яд в его напиток, но что-то пошло не так. Следы кремниевой органики вступили в контакт с ядом и очень шумно убили Джима. Впрочем, этот форс-мажор сыграл мне на руку. Гораздо проще поверить в смерть от неизвестного вещества, чем от проблем с сердцем у здорового астронавта. Никому даже в голову не пришло, что это было убийство. Так что неудача обернулась внезапным везением.

— Артур. Старина Артур. Я не хотел убивать его одним из первых. И смерть для него я выбрал более безболезненную, чем съедение заживо. Но раз уж представился случай. Во время путешествий по пещерам я, как и все, почувствовал страх. Наверное, то существо так повлияло на нас. Когда я отошел от пережитой вспышки страха, то наткнулся на возбужденного Артура. Он обнаружил странное существо и хотел показать его всем. Я быстро сориентировался и без труда уговорил его показать существо сначала мне. Было несложно толкнуть старика в пасть этому чудовищу. А потом разыграть припадок, попасть в медчасть и выкроить себе немного свободного времени для остальных убийств.

— Роджер. С ним можно было покончить в любой момент — он всегда находился очень далеко от других членов станции. Его рабочее место кишело сотней опасностей. В любой момент он мог попасть под одну из движущихся частей своих механизмов или упасть с высоты. Я лишь помог ему в этом. И да, на самом деле я знал о способности коммуникационных камер записывать видео. И использовал это себе на пользу — я провернул именно то, что хотел. И как хотел.

— Петра. Это убийство чужими руками с замедленным действием. Я давно поменял лекарство в шприце на яд. Задолго до того, как меня туда положили. Как иронично, в тот момент я бы не смог положить яд, так как Петра все время была со мной и проверяла мои показатели. Подделать показатели не составило труда, а вот сделать замену я бы не смог. То, что умерла Петра, было чистой случайностью. Не она, так кто-нибудь другой. Не имеет значения.