Тайна - Элизабет Адлер

— Мы тоже переживаем и плачем, -сказал Скотти, вытирая слезы.-Мы долго плакали и плакали, но это не вернуло их нам назад, Би.

Она мягко погладила его по голове:

— Нет, милый, слезами их не вернешь. Это только такой способ сказать им, что мы их любим и всегда будем скучать по ним. Плакать-это хорошо, Скотти. Запомни это.

— Да, мне лучше становится, -сказала Джули.-Но я по-прежнему хочу, чтобы мама и папа были со мной.

— Я тоже, детка, -сказала Би, целуя ее поднятое к ней лицо.-Но посмотри на нас. Как нам повезло, что мы нашли друг друга. Теперь мы как целая новая семья. Конечно, я никогда не заменю вам настоящих маму и папу, но так и надо. Просто мы счастливы вместе, и нам хорошо.

— Значит, ты больше не будешь плакать?-подозрительно спросила Джули.

— Не знаю, может, и придется еще поплакать. Как и вам, -сказала она, улыбаясь.-Но помните: это хорошо. Это помогает нам чувствовать себя лучше и ближе к ним. Однажды, когда пройдет время, мы сможем вспомнить их без слез. И тогда мы снова будем переживать то счастливое время, когда они были с нами.

— А скоро так будет, Би?-спросила Джули.

— Надо подождать, детка, надо подождать. Вот увидишь, однажды ты улыбнешься и вспомнишь, что твоя мама говорила тебе.

— Да, так и будет, -сказал Ник сзади. Он взглянул на Би, и ей почудилась зависть в его взгляде. Она улыбнулась и притянула его к себе, тоже включая в новую семью.

— Что бы я без тебя делала?-сказала она.

— Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь, -ответил он.

Скотт быстро взглянул на него, потом на Би. Прищурившись, он подозрительно посмотрел на них.

— А вы что, собрались пожениться?-спросил ов с широкой улыбкой.

— Ой, да, да, -сказала Джули, пританцовывая рядом с Ником. Ее слезы превратились в лучистую улыбку.-Ну, пожалуйста. Ник. Тогда у нас опять будут настоящие мама и папа.

— Это самое невероятное предложение руки и сердца, которое я слышал в жизни, -сказал Ник, напряженно глядя на Би.

— Ты хочешь сказать, мне нужно подождать, пока ты встанешь на колени?-спросила она с улыбкой. Ник улыбнулся, когда Скотт дернул его вниз.

— На колени, быстро, -уверенно шепнул он. Ник преклонил коленной дети тоже встали на коле-ви рядом с ним.

— Дорогая Би Френч, Мария-Лаура Леконте. Окажите мне честь, будьте моей женой, -сказал Ник напыщенно, как только мог.

— Ой, пожалуйста, будь его женой, скажи да, да, да, да…-хором шептали дети. Би со смехом взглянула на них:

— Ну как я могу сказать «нет»?!

Джули заволновалась.

— Это означает «да»?-подозрительво спросила она его.

— Это означает «да», -сказала Би.

— Это от чистого сердца?-спросил Скотт.

— Да, от всего сердца.

— И ты всегда будешь с нами?-спросила Джули.

— Всегда.

— Это навсегда, Джули, -серьезно сказал Скотт, сжимая руку сестры.

— Это навсегда. Скотт.

— Ура! — завопили они, прыгая по комнате и опрокидывая стулья, и пес в восторге плясал вместе с ними., лая до изнеможения.

— Я не шутил, -сказал Ник серьезно, беря ее руку.

— И я тоже.

— Я люблю вас. Би-Мария-Лаура, -сказал он, целуя ее в губы.

— А я тебя, -шепнула она.

— Ой, они целуются, целуются… ух-ты!-завопила Джули, смеясь от счастья.

— Теперь это наши новые мама и лапа, -сказал Скотт и, скользя по полу, помчался на кухню, чтобы сообщить Джасинте.

Глава 32

Небо было затянуто тучами, луны не видно, ни ветерка. Фил сидела на софе в прекрасной летней комнате дома Даймонд-Хед и смотрела, как Брэд расхаживает перед ней и что-то говорит. Было четыре часа утра, и она устала, но слушала его, как зачарованная.

— Я хочу тебя, -вновь повторил он, но вместо радостной дрожи она почувствовала трепет страха.

Фил спрашивала себя, что случилось. Он был таким же красивым, сексуальным мужчиной, в которого она так влюбилась в Париже. Разница была лишь в том, что теперь она оценивала его с профессиональной точки зрения. Он открыл ей глубокий, темный провал в своем характере, ей было интересно и страшно одновременно.

Слушая его, она размышляла, что никогда, пожалуй, не влюблялась в Брэда. Ведь она даже не знала его. Это было одним из тех волнующих приключений, которые сгорали, как свечи, сами собой. Она хотела бы никогда не приезжать на Гавайи, тем более теперь, когда он в таком состоянии. Но человек искал сочувствия, открыл ей свое сердце, свою жизнь. Она должна была выслушать его и постараться помочь.

— Я солгал тебе про Обезьяну, -сказал Брэд. — Он сбежал с острова потому, что был виноват в смерти служанки. Ее звали Малуйя. Она была молодой и красивой. Он изнасиловал ее, и она бросилась со скалы. Но каким-то образом Обезьяне удалось похитить маленькую лодку Джека. Мой отец никогда не верил, что он утонул. Он всегда говорил, что однажды Обезьяна вернется и отомстит ему. Арчер сильно пил, и вся ответственность за ранчо Канои легла на плечи Джека. Он выяснил, что их финансы в полном хаосе. Ранчо немедленно нужно было получить вливание капитала. Арчер тратил деньги так, словно завтра никогда не наступит. Но Джек был совсем другим.

Фил встретилась глазами с Брэдом. Она увидела в них отчаяние, которое глубоко тронуло ее.

— Понимаешь, для Джека ранчо Канои было всем в этой жизни. Он ценил его превыше всего. Превыше морали, даже собственной жизни. Как и жизни своего отца.

Джек был в Гонолулу в тот день, когда японцы бомбили Пирл-Харбор. Он сказал, что, когда увидел последствия этого, его переполнило желание мстить и убивать. Он хотел бы быть там и убить этих ублюдков собственными руками. Америка тоже вступила в войну, и стране нужна была финансовая поддержка. Но, благодаря правительству, владельцам ранчо была дана финансовая отсрочка, и Джек пошел служить в Морфлот.

Брэд внезапно засмеялся, его настроение изменилось.

— Бог ты мой, каким он был воякой! — гордо сказал он.-Джек заслужил кучу медалей за свою непроходящую ненависть к врагу. «Никто так не ненавидит их, как Джек Кейн, — говорили его друзья-моряки. — Все, что ему нужно, это убивать».

Арчер дослужился до чина майора, занимаясь канцелярской работой по интернированию японцев с острова, и это оставляло ему много времени, чтобы заниматься делами на ранчо.

Когда война кончилась и со всей остротой опять встал вопрос нехватки денег, Арчер придумал план. Европа лежала в руинах, прошло много времени с тех пор, как умерла его французская жена. Теперь Обезьяна как раз был бы в возрасте совершеннолетия. У них не было доказательств, что Обезьяна мертв, и они понимали, что Арчеру будет сложно требовать наследство во французском суде. Поэтому он взял с собой Джека и выдал его за сына Мари.