Темная цель - Алексей Владимирович Егоров

Окрыленные успехом моряки Таска уже располагались на банках, выводили весла в уключины, разогревали руки пробными ударами. Вода вспенилась у бортов корабля. Теперь он не болтался на волнах подобно поплавку. Весла придали ему уверенности, словно птице, что развернула свои могучие крылья.

– Пора и нам на борт, – сказал Виал.

Трое пассажиров, начальник гребцов и несколько моряков спустили на воду лодку. В ней они добрались до Таска, лодочный канат закрепили у кормы. Раз не предполагались маневры, лодка не помешает. Виал не беспокоился о том, что пират поймет намерения торговца. Лодку могли оставить и для бегства, и для абордажа.

А так как ни то, ни другое не предполагалось, то пираты будут введены в заблуждение.

Все больше весел вошло в уключины. От высоких волн их защищали кожаные фартуки. Вдоль бортов надставили доски – для защиты от стрел и дротиков. Начальник гребцов затрубил в рог, запел боевую песню – не столько для ритма, сколько для поднятия духа у команды. Арс на корме совершал возлияние богам: Энносигею и Арету.

Несколько ударов веслами, корабль протаранил волны, заскрипел обшивкой. Виал кожей почувствовал, как ожило судно. Пусть это торговец, но таран у него не просто так. Дух корабля заскучал без боя.

Ничего, во владениях Хозяина вод это судно обретет желаемое. Потому Виал не сомневался, что дух судна поможет ему, а не собственному навклеру.

Отошли на три корпуса от берега. Пират все стоял недвижим. Его команда начала выбирать якоря, готовясь к бою, спуская весла, выставляя щиты вдоль бортов. Как и торговец, пират не держал на борту отдельную команду для абордажа – моряки сами и бойцы, и гребцы.

Сидящие спиной к пирату гребцы Таска не видели маневров врага. Офицеры держались, не выдавали эмоций, хотя Виал понимал, что им страшно.

Начальник гребцов взял флейту, чтобы задавать ритм. Взмахи стали равномерными, корабль двигался стремительно и плавно. У крутобоких торговцев не добьешься легкости хода, любой маневр это кошмар для команды и навклера.

Еще два удара веслами. Свободная от гребли команда начала раздавать оружие: копья, луки, плетенные щиты. Часть оружия выставили у баррикады на носу, а часть разложили между банками. Пираты не могли видеть, что делается на корабле противника из-за высоких бортов. Закончив маневры, гребцы сразу станут гоплитами. Плохо, что у Арса щиты только плетенные, которые не сравнить с легкими, но прочными щитами пиратов.

Из гребцов не получатся гоплиты, как ни пытайся.

– Эх, как я соскучился! – воскликнул Виал. – Скрип обшивки, гул голосов и канатов, таран режет воду. Прекрасно!

– Может, сядешь? Скоро удар будет.

– Не учи, малыш. Не первое, даст Мефон, не последнее сражение!

Волны поднимали то один, то другой корабль. Промахнуться легко, ошибиться в каком-то футе и проскочить мимо чужого корабля, потеряв все весла по борту. А вместе с веслами – гребцов, способных держать оружие.

Виал перебежал на нос, приказав товарищам оборонять корму. Эгрегию он передал на хранение флакон, объяснив, что делать в случае гибели. Радует, что товарищи не стали его отговаривать и лить слез. Они знают, что смерть внезапна, как стрелы лучезарного бога.

Брони торговец не носил, в морском сражении она скорее вредна, чем полезна. От стрел и дротиков защитят плетенные щиты и помощь покровителя. Свой длинный нож Виал приберег, в бою от него будет немного пользы.

Копье – вот оружие воина!

Из связки копий Виал отобрал самое достойное. Взяв оружие, он почувствовал не страх, но странное предвкушение битвы. Не жажда крови, не мстительный обман, задуманный им давно, но связь с морем, со всеми водами, которыми владеет его покровитель.

Будь чуть спесивей, Виал назвал бы это духом героя, что проник в него. В прошлом люди так же выходили на бой, стоя во весь рост, прикрытые легкими доспехами, вооруженные медным оружием. Они не боялись страха, показывали эмоции, оплакивая погибших товарищей – все то, что ныне порицается.

Другой век, другие герои. Не потомки богов, но рода человеческого.

Вместе с Виалом было еще четверо моряков. Не телохранители Арса, отличных крепостью тела и верностью. Эта четверка была простыми ребятами, молодыми, но крепкими. Наверное, из портовой черни, без дома и семьи. Зато они умеют драться, любят это дело.

Виал пожалел, что не успел познакомиться с ними. Этим четверым, а возможно ему самому предстоит погибнуть здесь.

– Достойно сражайтесь, во тьме они будут прислуживать нам! – напутствовал бойцов Виал.

Они встали в линию, за их спинами расположились лучники. До столкновения Виал с бойцами прикрывали щитами стрелков. Те уже вслепую начали пускать стрелы. Снаряды со свистом перелетали через борт, уносясь прочь. Жадные до крови стрелы искали добычу, но поразить кого-либо они не могли.

Так же и пират начал обстреливать приближающийся корабль. Вокруг корабля падали стрелы, уходя мгновенно под воду. Почти ни одна не попала в сам корабль. Важен сам моральный аспект, давление на гребцов.

Пирату удалось заставить гребцов Таска сбиться с ритма. Передние гребцы, ожидая удара стрелы, готовы были оставить весла и спрятаться под банками. Заметив это, начальник гребцов перебежал на нос, встал под удар стрел и запел. Его голос и жезл начальника восстановили ритм движения.

Бойцы всегда сражаются лучше, видя, что командир подвергает себя такой же опасности.

Арс со своими лучшими бойцами оставался на корме. Расположенные выше, они имели лучший обзор. Луков на корабле было немного, стрелы вскоре иссякли. Арс не прятался за щитами, но отправлял одну стрелу за другой, забыв о руководстве судном. Хотя от него сейчас мало толку. Кормчий сам вел корабль, знал, что от него требуется. Жизнь кормчего берегли два бойца с высокими щитами.

До удара оставалось несколько взмахов веслами. Виал это понял, потому что вход пошли дротики. Эти жадные орудия уже нашли несколько целей. Рядом с Виалом свалился боец – плетенный щит плохо защищает от жалящей смерти. Гребцы на передних банках пострадали, уронили весла, сбивая с ритма весла второго и третьего ряда.

Корабль словно содрогнулся. Без верхней палубы он обречен потерять несколько гребцов, а значит, скорость. На дистанции сближения это уже не имело важного значения.