Терновый Король - Грегори Киз

«Если только Фенд не догадался, кого они преследуют, – добавил Эспер мысленно. – Знай он только, что у него есть шанс разделаться со мной, ни за что не бросит погоню».

– На этот раз мы попытаемся отыскать укромное местечко, где нет окон, – сказал Эспер вслух.

Вдалеке вновь раздался звук охотничьего рога. Не обращая никакого внимания на проклятия, которыми осыпал их Эспер, все ведьмины огни одновременно подскочили вверх. Снизу могло показаться, что на балконе забил сверкающий фонтан. Указав, где находятся беглецы, шары-предатели вновь закружились над головами Эспера и Винны, подобно стае голодных пчел.

Эспер ничего не сказал, да в этом и не было надобности – поведение шаров было слишком красноречиво.

– Пошли вниз, – поторопила Винна.

Стоило им оказаться на улице, как до слуха долетел цокот копыт. Впрочем, Эспер не мог определить, откуда именно доносился этот звук. Дома стояли на улицах слишком тесно, к тому же сам город находился в пещере, поэтому эхо творило здесь настоящие чудеса и могло ввести в заблуждение кого угодно. Эспер с Винной пустились бегом, наугад сворачивая с улицы на улицу. Однако ноги плохо слушались Эспера, и он едва волочил их. Возможно, копье, которым его ранили, было отравлено – это подозрение приходило ему на ум все чаще.

– Куда теперь? – спросила Винна, когда они оказались на перекрестке.

На пересечении двух улиц возвышался столб, увенчанный вырезанной из камня головой с четырьмя лицами – у всех четверых были выпученные рыбьи глаза.

– Проклятье! – пробормотал себе под нос Эспер. – Выбирай сама.

– Эспер, я вижу, тебе совсем плохо. Ты того и гляди упадешь. Скажи, ты серьезно ранен?

– Не знаю, – отрезал Эспер. – И хватит об этом. Решай лучше, куда нам бежать.

Ведьмины огни снова оставили беглецов, и теперь темноту вокруг разгонял лишь тусклый свет уцелевшей хрустальной шишки, которую Винна по-прежнему сжимала в руке.

Девушке пришлось выбрать поворот по собственному усмотрению. Потом она сделала это еще и еще раз. В какой-то миг Эспер полностью потерял представление о том, что происходит. Когда же его сознание вновь прояснилось, выяснилось, что он лежит на булыжной мостовой. Перед самым носом качался обтрепанный край юбки Винны. Рядом раздавался тихий плеск воды. С трудом приподняв голову, Эспер увидал, что лежит на берегу канала.

Ведьмины огни вновь кружились над головой.

– Вставай же, идиот несчастный. Нашел время лежать, – донесся до него сердитый голос Винны.

Эспер уловил в нем нотки страха, граничившего с паникой.

Вцепившись в руку девушки, он приподнялся и сел.

– Винна, тебе придется идти без меня, – едва ворочая языком, выговорил он.

– На это можешь не рассчитывать, – огрызнулась Винна. – Здорово придумал, ничего не скажешь. Он тут будет лежать, отдыхать и нежиться, а я носись одна по этой проклятой пещере.

– Винна, беги, прошу тебя. Иначе нам обоим конец. Они идут за нами по пятам. А я не хочу, чтобы Фенд… Чтобы он опять убил женщину, которую я… – Эспер осекся и сжал руку Винны, увидав, что в дальнем конце улицы появился какой-то громадный темный силуэт. – Отвернись, – приказал Эспер. – Не смотри туда. Не смотри ни в коем случае.

Он вытащил топор, пытаясь использовать его отточенное до блеска лезвие в качестве зеркала. Однако топор покрывали пятна запекшейся крови, и Эсперу удалось разглядеть лишь мутное желтое свечение.

Однако он не сомневался: в конце улицы появился не кто иной, как греффин – исполинский, размерами превосходящий лошадь. Он ощущал, как испускаемые греффином ядовитые лучи касаются его кожи.

– Это греффин? – испуганно выдохнула Винна.

Хвала святым, она беспрекословно выполнила его распоряжение и даже не пыталась взглянуть на чудовище.

– Да. Спускайся к каналу. Попробуй уйти вплавь. И не оглядывайся.

– Спускайтесь к каналу оба. Конечно, вы можете поплавать, если у вас есть такое желание. А можете воспользоваться моей лодкой.

Голос, донесшийся до слуха Эспера, был очень странным – хрипловатым, даже скрипучим. Такой обычно бывает у людей, которым приходится слишком много говорить. А еще у людей, которым не с кем поговорить вообще. Эспер вперил глаза в темноту и у самой кромки канала с трудом различил легкую гондолу, в которой скрючился человек в плаще с капюшоном.

Эспер не знал, как ответить на неожиданное предложение, однако Винна приняла решение без лишних размышлений. Пыхтя от напряжения, она подтащила Эспера к берегу канала и погрузила в лодку, а потом, не теряя времени, прыгнула туда сама.

Неведомый спаситель взялся за весла, и гондола плавно двинулась по каналу. В то же мгновение с берега раздался низкий рокочущий звук – поначалу едва слышный, он внезапно обрел пронзительность, от которой едва не лопались барабанные перепонки. Эспер ощутил, как его желудок болезненно сжался и устремился к горлу.

Винна начала всхлипывать, потом закашлялась, потом перегнулась за борт лодки и ее вырвало.

Тем временем гондола вошла под темные своды. Эспер поначалу решил, что это мост, однако арка оказалась невероятно длинной, она тянулась и тянулась, подобно бесконечному мрачному коридору. Возможно, это преддверие ада, подумал Эспер. Возможно, впереди их ждет мертвый мир, покрытый тяжелой серой пылью. Но рука Винны нежно сжала его руку, прогоняя все опасения, и постепенно лесничий провалился в глубокое, сладкое забытье.

Разбудила его тупая боль в груди, а еще – осторожное прикосновение чьих-то пальцев к щеке и знакомый запах травяного чая, приятно щекочущий ноздри. Эспер попытался открыть глаза, но выяснилось, что это невозможно. Казалось, ресницы смазаны клеем. – Он скоро будет здоров, – раздался тот самый хриплый старческий голос, что пригласил их садиться в лодку.

– Да, он очень сильный, – откликнулся голос Винны. – Он многое способен вынести.

– Ты тоже.

– Кто ты? – все еще не открывая глаз, пробормотал Эспер.

– А, проснулся. Привет, горемыка. Меня зовут… впрочем, я давно забыла свое настоящее имя. Называй меня попросту – матушка Гастия.

– Матушка Гастия, почему ты спасла нас?

Ответом ему было долгое молчание. Потом раздалось нерешительное покашливанье.

– Сама не знаю, – проскрежетала наконец матушка Гастия. – Мне казалось, я должна что-то вам рассказать. Видишь ли, память у меня теперь стала как решето. Я все забываю, вот беда.

– Что ты забыла?

– Все. Все, что было.

– Но куда подевались люди, ты, наверное, помнишь? Сефри, которые жили в городе?

– Они ушли, – сообщила матушка Гастия. – Конечно, все они ушли. Одна я осталась.

– Но те, кто гнались за нами, явно из племени сефри, – возразила Винна.