Особенности эльфийской психологии - Татьяна Патрикова

Прошла в комнату. Я за ней. Увидела, что компьютер включен и на экране масса всего интересного, и тут же попыталась схватиться за мышку. Не сильно, чисто в профилактических целях, шлепнул ее по руке. Она рыкнула и вскинула на меня уже не темно-карие, а желтые глаза. Да, похоже, кто-то все же соизволил выпрыгнуть из своего мерцания.

Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы на компьютерном столе, под монитором, не завибрировал мой мобильник, а потом разразился мелодией летнего хита. Я тут же схватил телефон и, повернувшись к Ире спиной, прижал к уху трубку. Оказалось, что звонил Никитка. Тот самый парень из клуба. Вот не было бы Иры рядом, послал бы его и забыл, но тут просто не смог упустить такой шикарный повод позлить старосту «колокольчиков» и секретаря ректора заодно.

— Андрей, ты? — раздался в трубке наигранно-веселый голос.

— Да, — расплывшись в подчеркнуто довольной улыбке, подтвердил, специально повернувшись к Ире лицом, чтобы она могла следить за моими реакциями.

— Я тут подумал, если ты не занят, сходим сегодня куда-нибудь? Можно в то же место, можно в другое. Куда бы тебе хотелось?

— Куда угодно, только с тобой.

— Тогда давай пересечемся где-нибудь? Где тебе будет удобно? — спросил он; я только собрался ответить, как связь неожиданно прервалась. Глянул на экран телефона. Не было ни одной «палки», но у меня в квартире сбоев связи никогда не случалось. И тут мне пришла в голову мысль посмотреть на ночную гостью.

Оказалось, что Иры в комнате уже нет, зато есть Ир. И глаза у него горят, как у настоящей кошки. Желтые, почти жуткие, с вертикальными зрачками. Я впервые испугался его по-настоящему. Раньше мне и в голову не приходило, что этот парень может быть не менее опасен, чем те же командоры. А тут как-то вдруг осознал.

Он ведь сам сказал, что носит какой-то накопитель, который и в нашем мире позволяет ему пользоваться магией, так? Так. К тому же я сам видел, как он орудует мечом. И что теперь? Мне в самое ближайшее время предстоит почить смертью храбрых от руки мага, мной собственноручно доведенного до белого каления? С чего он вообще решил, что имеет право претендовать на место в моей жизни? Я ничего ему не обещал, ни о какой дружбе между нами даже не заикался. Знакомы мы неделю. И вообще, только коллеги, не более того. Тогда какого хрена он вообще лезет ко мне?

Взвинтил себя, готов был биться с этим надоедливым парнем не на жизнь, а на смерть. Пусть я никудышный маг, но лезть в мою жизнь не позволю. Ведь теперь очевидно, это он что-то сделал, чтобы связь заблокировать. Сволочь! Но, когда он заговорил, его слова, само звучание голоса стали для меня откровением.

— Чего ты хочешь? — спросил Ир, и голос дрогнул. — Чтобы я ползал перед тобой на коленях? Унижался? Почему для Фа и Гарри ты нашел способ, как, хотя бы изредка, им побыть самими собой, а обо мне даже и вспомнить не захотел? Я тоже… — Он запнулся, стиснул кулаки и шагнул ко мне: — Ты не представляешь, каково это, жить все время кем-то другим, все время… Я… Я просто нашел возможность хоть иногда отдыхать от этого. Здесь, у тебя.

А потом он зажмурился и медленно, очень медленно, качнулся назад, отступил. Разжал кулаки, опустил руки вдоль тела. И только после этого снова посмотрел на меня.

— Не ходи к нему, — попросил тихо и грустно. Так, что я себя последней дрянью почувствовал. А Ир еще и добавил, отведя в сторону глаза, как стыдливая девица: — Прошу, — но стыдился он собственной слабости. А я в этот момент думал, что никакая это не слабость. Самая обычная искренность, вот и все. И то, что он смог мне признаться в том, что ему тяжело, нисколько не уничижает его в моих глазах как мужчину и сильного духом человека, точнее, мерцающего. Последнюю фразу он произнес едва слышно и обхватил себя правой рукой, с силой сжав левую в области локтя. — Хотя бы на этих выходных. Мне нужно побыть собой. Просто собой. Рядом с тобой с мерцаниями проще.

Я не смог ему отказать. Будь это Ира, староста, которая сегодня мне целый день своим неуемным темпераментом покоя не давала, наверное, смог бы. Но Ир, он действительно оказался не таким, как она. Я его воспринимал совсем иначе. К нему у меня было больше сочувствия. Поэтому нажал несколько клавиш на мобильнике, чтобы перезвонить Никитке. Наверное, теперь он и сам догадается, что даром мне не сдался, и отстанет. В принципе мне хотелось бы разорвать наше знакомство. Пусть я и не был готов открыто признать, что делаю это только потому, что Ир просит, но отказать мерцающему после его откровений был не способен.

— Дай я перезвоню, — попросил, нарушив повисшее молчание.

— Ему?

— Да. Хочу сказать, что не пойду, — и тут же в трубке у уха пошли длинные гудки.

Никитка ответил сразу. Я начал говорить, перебил его.

— Никит, сегодня не получится. Да, прости. Ира снова ко мне прибежала. Не могу я ее тут оставить. Да, хахаль ее обидел. Угу. Нет, аборт она делать не будет. Он? Да какая разница, — мимоходом отвечая на вопросы, говорил, лихорадочно придумывая неправдоподобную историю для отмазки. — Так что ты меня извини, — думал, он просто повесит трубку. Но Никита неожиданно спросил, можно ли ему еще мне позвонить, сможем ли встретиться в другой раз. Я не знал, что ответить. Но потом решил, что окончательная капитуляция по первому требованию Ира — это не дело, потому сказал: — Конечно. Только в выходные, по будням работа съедает все время. Да. Хорошо. Договорились. Ну пока тогда.

Я повесил трубку. Опустил руку с телефоном вниз. Ир все еще стоял напротив меня и изучал мое лицо пристальным взглядом.

— В следующие выходные снова буду у тебя, — сказал он ровно и подозрительно спокойно, словно это был уже свершившийся факт.

— Почему-то я в этом даже не сомневаюсь, — ответил, хмуро на него воззрившись. Теперь его глаза уже не показались мне страшными, в них больше не было ярости, только ослиное упрямство. Но это еще вопрос, кто кого переупрямит. Поэтому, улыбнувшись как можно невиннее, я уточнил:

— Ир, а если не Никитка, а, скажем, Аллочка, точно так же будешь вставлять мне палки в колеса?

— Аллочка — это женское имя? — на всякий случай уточнил он.

Я кивнул.

— Почему ты не хочешь выбрать себе кого-то из нашего мира? — возмущенно завел мерцающий уже знакомую шарманку. Ага. Как же. Просто бегу и падаю. Мне что, их иномирных заморочек в профессиональной жизни мало? Еще и в личную жизнь их привнести? Нет уж! Не согласен. Потому и проявил весьма специфическую покладистость.

— Хорошо, — широко улыбнулся ему и хитро прищурился: — Тогда завтра попробую за Машкой поухаживать, думаю, он будет не против.

— Нет! — Желтые глаза мерцающего снова вспыхнули, но быстро потухли. Он отвернулся. — Почему ты не хочешь выбрать какую-нибудь девушку? Из старшекурсников. Это ведь нормально — встречаться с девушками. Ты сам говорил, что они тебе нравятся, разве нет?