Вершина мира. Книга первая - Евгения Прокопович

— Я не знаю, — честно призналась я, — скорее всего, осмотрят и отправят по домам.

— А у кого нет дома? Что будет с ними?

Я прикусила губу. Что я могла ей ответить? Что ее отправят в приют? Не думаю, что именно это она хотела услышать.

— У меня нет дома, меня отец отдал Артуру, за долги. Что со мной будет? — видя, что я молчу, продолжала требовать она.

— Тебя как зовут?

— Ника.

— Ника, я думаю, что к отцу тебя не отправят это точно. Скорее всего, в приют…

— Я не хочу в приют, — поморщившись, ответила она, — и к отцу я не вернусь!

— Давай, ты поговоришь об этом с людьми из социальной службы. Они должны скоро подъехать. Я думаю, они подберут тебе что-нибудь подходящее. Я, к сожалению, здесь ничего не решаю. Я просто доктор, помогающий полиции. А теперь, давай я тебя осмотрю. Ты же хочешь, что бы Артура посадили в тюрьму? Вот. Ты поможешь мне его туда отправить?

Девочка медленно кивнула.

— Замечательно. Так зачем ты укусила Клейтона? Он сделал тебе больно?

— Нет, я просто хотела убежать, — пожала Ника плечами, — он вывел меня из комнаты, он держал меня за руку, как я могла по-другому освободиться от него?

Действительно — как? Только прокусив Клейтону руку, доведя беднягу до бешенства. Я потерла глаза рукой, сумасшедший дом какой-то.

Местная медицина прибыла только через час, я с облегчением передала им свои обязанности и отправилась на поиски Влада. Я взялась за ручку входной двери, раздумывая, откуда лучше начинать.

— Ань, ты не парня своего ищешь? — в холл выглянул Игорь, один из ребят следственной бригады.

— Да, а где он?

— Его ребята в квартиру потащили, откуда мы за поместьем наблюдали, это недалеко — через дорогу, — Игорь махнул рукой в нужном направлении, — Кажется, парень в отключке. Туда майор уже пошел.

— Спасибо. Игорь, аптечку дай, — я подхватила брошенную полицейским портативную аптечку, на ходу проверяя ее содержимое.

Я сейчас этому майору ноги повыдергиваю и в уши вставлю. Ничего не случится, пусть парень отдышится! Отдышался! Дальше мысли пошли и вовсе неприличные, в которых фигурировал Эжен в самых замысловатых позах.

Я влетела в темный подъезд и, спотыкаясь, побежала по лестнице. Оказавшись у знакомой двери, остановилась на секунду перевести дух. Впервые в жизни мне было страшно открыть дверь, так страшно не было, даже когда входила в палату, в которой лежал раненый отец. Впрочем, тогда страх не ощущался, потому что рядом был дед, седовласый старик с красными от постоянного мытья руками. Лучший хирург из всех кого я знала. Я выдохнула и толкнула скрипучую дверь. Под потолком горела единственная лампочка, освещая тесный коридор с обшарпанными стенами. Проводов на полу заметно убавилось. Ребята успели убрать большую часть оборудования. Я прислушалась к звукам квартиры. Где-то в глубине, дальше по коридору, за неплотно закрытой дверью слышалось невнятное бормотание. Я пошла на голос и вскоре уже могла различить отдельные не совсем приличные выражения, при помощи которых Эжен общался с подчиненными.

Я легонько толкнула дверь. Мне открылась небольшая квадратная комната, обстановку которой составляли лишь стол и кровать. На пыльном, затоптанном полу в окружении растерянных полицейских ничком лежал Влад. Растрепанные волосы, спина в кровавых разводах с налитыми черным рубцами. Даже ошейник никто не снял. Горло перехватило, а к глазам подступили злые слезы. Неужели Влад не заслужил чего-то большего, чем валяться на полу!?

…Стало не так жарко, а свет перестал раздражающе пробиваться сквозь сомкнутые веки. Влад медленно, словно нехотя выныривал из забытья. Его занесли в помещение и положили на прохладный пол. Над головой бормотал мужской голос, голос был в ярости, Влад мысленно поежился, приходить в себя тут же расхотелось. Но, кто-то явно был не согласен с этим его желанием и побрызгал в лицо водой, легонько пошлепал по щекам.

— Влад! — окрик Эжена с трудом пробивался в измученное сознание. — Влад, черт тебя дери, хорош придуриваться, открой глазки!

Черта с два, лениво мелькнуло в голове. Я очнусь, а вы начнете на меня орать, жизни учить. Нет, я уж лучше так, может, тогда вы оставите меня в покое.

— Да не откроет он, — отозвался запыхавшийся голос, — Уф, тяжелый черт, чуть доволокли. Он отключился крепко. Гена его по лицу приложил, за то, что ботинки ему облевал.

— Сукины вы дети, — тоскливо пробормотал Эжен, — ничего вам доверить нельзя. Я же просто просил вас последить… Кто теперь с Романовой объясняться будет? Кто, я вас спрашиваю!?

Влад мысленно поморщился, да уж с Анькой объясняться дело не из легких. Хорошо, что ему не придется этого делать.

— И о чем со мной нужно объясняться? — голос, звенящий от плохо скрываемого бешенства, заставил Влада удержаться на самой кромке бездны, в которую снова был готов провалиться.

— Ань, тут понимаешь, такое дело…

— Теперь я вас точно поубиваю, — пообещала Аня, — Переложите его на кровать, да аккуратнее же вы, олухи!

Его опять подняли, теперь уже гораздо осторожнее, и опустили на что-то менее жесткое, больно завернув руку. Почти сразу в нос ударила резкая вонь, окончательно прогоняя застилающую сознание муть и заставляя Влада отдернуть голову от источника жуткого запаха, но ему не дали этого сделать…

Я поддерживала голову Влада, не давая удариться затылком о стену, не переставая водить ваткой щедро смоченной нашатырным спиртом у его носа. Он забавно поморщился, открыл глаза и попытался отодвинуть мою руку.

— Ш-ш-ш, тихо, тихо.

— Ань, убери это, — прохрипел Влад, с трудом шевеля разбитыми губами.

— Привет, — я склонилась к его лицу, с беспокойством заглядывая в глаза, мутные с расширенными от боли зрачками, так что серого остался только ободок.

— Меня вырвало полицейскому на ботинки, — зачем-то сообщил он.

— Наплюй! Не облезет! Нашел, о чем переживать, — откликнулась я, обнимая его и поглаживая растрепанные волосы, стараясь успокоить, неужели он думает, что меня интересуют чьи-то ботинки.

Выпроводив любопытных, вскрыла аптечку, рассеянно изучая ее содержимое, отыскивая обезболивающее и снотворное. Парню жизненно необходимо отдохнуть, а сам он в нынешнем состоянии ни за что не уснет.

— Аня, — позвал Влад, — а мы скоро домой?

— Скоро, — пообещала я, выуживая нужный шприц, и вкалывая обезболивающее в подставленную руку, — сейчас легче станет. Сильно устал?

— Да, очень, — признался он.

— Ты потерпи еще немного, ладно? Ребята скоро закончат и полетим. А пока давай снимем оборудование, а потом я твою спину посмотрю.