Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга III - Кондратий Биркин

— Все прежние привилегии протестантов будут восстановлены; конфискованные имущества возвращены, и я первый приложу к тому все мои старания. Иезуитов прогонят; Швецию за ее убытки вознаградят, и, составив с протестантами одно ополчение, мы пойдем войною на Турцию!

Затем, развивая свой исполинский план, Валленштейн дал понять собеседнику, что он, соединив свои войска с протестантскими, пойдет на Вену и принудит императора к отречению от богемской короны, составит из этого королевства независимое протестантское государство, которое придавит Турцию под своею пятою. Славянские народы Силезии, Моравии, Галиции охотнее признают над собою власть Богемии, видя ее веротерпимость, нежели Австрии — рабыни иезуитов. Созидая мысленно царство богемское, Валленштейн не говорил о будущем царе, но понятно было, что, кроме него, этим царем быть некому.

Переговоры герцога с его недавними неприятелями не могли остаться в тайне от венского двора. Врагам Валленштейна незачем было и клеветать Фердинанду II на его генералиссимуса; достаточно было и правды, чтобы пробудить в императоре ненависть и недоверие к коварному крамольнику. Всего прежде надобно было озаботиться об ослаблении Валленштейна. В этом случае императору помогло иезуитское умение увертываться и кляузничать. В договоре Фердинанда II с Валленштейном было сказано, что последний назначается генералиссимусом всех германских войск, но не иноземных. Основываясь на буквальном смысле этого пункта, император обратился с просьбою к королю испанскому: прислать ему армию с отдельным полководцем.

Цель Фердинанда II была понятна герцогу. Он протестовал на это нарушение договора — но безуспешно. Тогда Валленштейн чрез графа Кинского вступил в переговоры с французским послом Фекьером, который от имени своего государя обещал герцогу содействие к исполнению его смелого предприятия. Таким образом, император и подданный в одно и то же время заключали друг против друга союзы с иностранными державами. Однако же протестанты и Франция заподозрили Валленштейна в коварстве, полагая, что его союз с ними клонится в пользу Австрии. Вследствие этого недоразумения военные действия возобновились, и в битвах Валленштейн чаще всего доказывал неприятелям, что он действует им не во вред. Он отступал там, где следовало наступать; уклонялся от боя, когда победа была несомненна. Фердинанд II решился вторично уволить Валленштейна от службы. Это намерение побудило герцога со своей стороны принять решительные меры.

Душою и узами родства привязанные к Валленштейну полковники Кинский, Илло и Терцки по программе, начертанной герцогом, приступили к составлению заговора, нити которого должны были опутать всю имперскую армию. Илло ненавидел императора за отказ наградить его графским титулом по представлению Валленштейна. Герцог, посылая доклад о награждении Илло, в то же время писал императору, чтобы он не производил полковника в графы. Фердинанд II повиновался, и тогда тот же Валленштейн сказал Илло:

— Ни ваша служба, ни ходатайство мое не уважены. После этого стоит ли служить императору? Не знаю, как вы, но я Фердинанда ненавижу!

Уверенный в Кинском, Терцки и Илло, герцог решился приобщить к заговору графа Пикколомини, которому он постоянно благодетельствовал и к которому питал особенную симпатию за то, что Пикколомини был рожден под одной с ним звездою. Этому человеку он открыл все свои намерения. Пикколомини с ужасом напомнил о трудностях и непреодолимых препятствиях. Герцог уверил его в благоприятных предзнаменованиях по звездам, и новый сообщник согласился участвовать в заговоре, угрожавшем дому Габсбургскому конечным низвержением. Граф не замедлил известить императора о готовящемся бунте, советуя ему немедленно принять свои меры к его отклонению.

В январе 1634 года все начальники отдельных частей валленштейновской армии были им приглашены в Пильзен, куда герцог прибыл из Баварии будто бы для совещаний о положении военных дел. За исключением Галласа, Коллоредо и Альтрингера, на призыв герцога явились двадцать генералов. Илло, по поручению герцога, должен был выведать от каждого порознь его политические убеждения. Он начал с того, что указал на нарушение императором данного герцогу обещания не вмешиваться в его распоряжения; на требования Фердинанда II, чтобы военные действия продолжались, невзирая на зимнюю пору и на недостаток провианта; наконец, на намерения венского двора опять отрешить Валленштейна от должности.

— Императором нашим, — говорил он, — руководил испанский двор; у него на жалованье все наши министры; только герцог Фридланд до сих пор противоборствовал этой иноземной тирании, и за это его возненавидели. Его хотят отрешить, и чтобы успешнее достигнуть этой цели, его намерены унизить в глазах всей армии, а ее — уменьшить, под предлогом будто бы подкрепления армии испанской. Нарочно велят идти в зимний поход, чтобы возбудить ропот в солдатах. Их плохо кормят и не одевают, потому что деньги, назначенные на их содержание, истрачиваются иезуитами и министрами. Герцога в награду за двадцатидвухлетнюю верную службу ожидает унизительная отставка. Во избежание таковой он сам готов сложить свою власть; но неужели мы все согласны лишиться нашего начальника?

Слушатели отвечали единогласно «нет!» и тотчас же решили чрез депутатов просить Валленштейна, чтобы он в отставку не подавал и не покидал армии, искренно к нему привязанной. После долгого (притворного) колебания герцог сдался на просьбы генералов с условием, однако же, чтобы они дали ему подписку в том, что будут служить ему верой и правдой; никогда не расстанутся с ним и в случае надобности пожертвуют за него жизнию. Оговорка на подписном листе: «покуда Валленштейн будет находиться при армии» отстраняла от невольных заговорщиков всякое подозрение о настоящих умыслах герцога.

Чтение подписки происходило перед роскошным обедом, приготовленным по распоряжению Илло. Употребив за столом все средства, чтобы гости побольше подвыпили, радушный хозяин поднес им бумагу для подписи, когда они почти все были пьяны. Подписали многие, некоторые же заметили, что в бумаге, поданной для подписи, были выпущены слова «покуда герцог будет находиться при армии». Илло первую бумагу заменил другою, с этим пропуском. Пикколомини первый открыл подлог и забылся до того, что провозгласил тост за здоровье императора. В эту минуту Терцки, поднявшись с места, объявил всем присутствующим, что тот из них, кто откажется дать подписку, будет отъявленным подлецом, мошенником. Все подписали волей-неволею. Иные имена были навараксаны так неразборчиво, что давшие подписку легко могли и не признать в них своей руки. И при всем том Валленштейн на следующий день сам читал генералам этот документ, требуя от них устной клятвы пребывать ему верными и до последней капли крови защищать его интересы.