Невинная Настя, или Сто первых мужчин - Эдуард Тополь

– Прости, милый, а сколько тебе лет?

Он улыбается и говорит:

– Я, наверное, твой ровесник, мне пятнадцать.

Я думаю: дожили! Мало того, что я в своих парнях запуталась, так ко мне еще малолетки липнут! Но мы с ним погуляли, он мне рассказывал о своей школе, друзьях, и тут я понимаю, что пройдет время, и этот парень вырастет, будет очень красивым. Поэтому я даю ему свой телефон и говорю:

– Милый мальчик, если тебе будет плохо, звони мне. Я тебя всегда пожалею и успокою.

И правда – судьба еще нас столкнет, об этом вы узнаете чуть попозже.

Часть вторая

Вторая кассета, или Как Настя отрывалась по полной

11

А после этого я еду к себе в деревню – такая московская девочка-розочка едет отдыхать.

Я приезжаю в деревню, а там своя деревенская компания и свое деревенское общение. Раньше я с теми ребятами не особенно дружила, мне это и не нужно было. У них пьянство каждый вечер, блядство просто повальное, все спят со всеми. А тут я приезжаю, такая вся чистенькая, хорошенькая. Хотя, знаете, я никогда не ставлю себя выше других людей. Нет, это не в моих правилах. Но тут я понимаю, что да – я роза, а они по сравнению со мной нечто вроде сорнячков.

Конечно, из этой компании все пацаны хотят со мной встречаться, они мне так открыто и говорят. Но мне это не нужно. Правда, с некоторыми из них я начинаю какие-то отношения, но дальше поцелуев дело не заходит. Я понимаю, что моя репутация важнее всего. За какую-то минуту удовольствия с кем-то поспать обо мне потом будут говорить не знаю что! Нет, этого я не могла допустить. К тому же я начинаю видеть, как московские пацаны отличаются от деревенских и какие тут, в деревне, мальчики наивные. Но для меня это в принципе не важно, поскольку эта компания меня просто боготворит. Хм, а мне только это и нужно! Я начинаю с ними снова пить какую-то дурацкую самогонку, водку с димедролом. Как я уже вам говорила, в деревнях это вообще принято – там воду размешивают со спиртом и получается такая средненькая водочка. Но таблетка димедрола – и эта жидкость пьется легко, даже вкусная. При этом она так дает по шарам – ты уже вообще не можешь себя контролировать. Очень сильная вещь. Хотя, конечно, плохо влияет на здоровье…

Короче, все пацаны там беспробудно пьют и постоянно играют в футбол. У них любовь к футболу. И был там один парень, который очень хорошо играл, лучше всех. Звали его Гоша Кольцов. Он такой красивый, знаете, – смугленький, брюнетик, на левой щеке мушка, хм…

При этом если все пацаны были, можно сказать, у моих ног, то он – нет, он любил футбол, и все. У него, кроме футбола, не было никаких пристрастий. Футбол, потом что-нибудь еще, потом еще, а только потом девушки.

Я думаю: нет, я твой футбол подвину!

И вот я прикладываю все свои усилия, чтобы очаровать этого мальчика.

Но он уперся, он не обращает на меня никакого внимания. Я просто из сил выбиваюсь, чтобы привлечь его, я уже всех пацанов к себе не подпускаю, говорю: «Не трогайте меня и вообще не подходите ко мне!» – только чтобы он не думал, что я какая-то распущенная. А он – нет, и все, в упор меня не видит! Думаю: все равно я так просто не сдамся!

И тут я узнаю, что этот Кольцов – московский мальчик. Все пацаны – деревенские, а он московский! Это, конечно, еще больше усиливает мое желание заполучить такой подарочек. Но оказывается, что у него, к сожалению, мама с папой какие-то очень крутые и он уезжает в Испанию играть в футбол – у них там какой-то футбольный клуб и пансионат для богатеньких. Я обломалась – мне было так обидно!..

12

Лето продолжалось – теплое, даже жаркое.

И тут возвращается мой сладкий мальчик из Испании. Гоша Кольцов. Он приезжает не один, а с другом. Сергей Покровский его лучший друг, и этот Сергей, знаете, очень похож на Мартина, которого вы описали в книге «Новая Россия в постели». Он в каких-то непонятных джинсах, глупый, неприятный, и вообще он меня раздражает. Например, мы идем на шашлыки на ночь. А он мне говорит:

– Настенька, солнышко!..

И тут же начинает меня обнимать, целовать. Я в шоке. Я говорю:

– Не трогай меня! И вообще, кто ты такой, чтобы я тут с тобой общалась?

Но я-то понимаю их план. Кольцов сказал своему другу: мол, есть у меня в деревне московская девочка, приезжай и получи ее.

Ха, но и я-то не лыком шита! Чтобы я да с таким парнем? Упаси Боже!

Но с другой стороны, получается, что хочешь не хочешь, а мне надо с ним как-то общаться. Не могу же я игнорировать его, если хочу заполучить его друга Кольцова! А у него, Покровского, глаза, знаете, такого желтого цвета. Это очень страшно, я никогда таких глаз не видела, у меня от них даже мурашки по коже постоянно бежали.

Правда, из его разговоров я понимаю, что он очень целеустремленный. У него есть мечта – он хочет выучиться и уехать из России. И я, представляете, наивная девочка, я думаю: а почему я не могу завоевать этого парня? Тем более что он ко мне неравнодушен. И я начинаю с ним встречаться, хотя оказывается, что это очень трудно – быть с человеком, которого не любишь. И не просто не любишь, а он тебе настолько неприятен, что иногда у меня было даже какое-то отвращение.

Но я пересилила себя. Мне надо было проверить: смогу я быть с таким человеком или нет? А этот Сережа Покровский то приезжает ко мне в деревню, то уезжает в Москву. Я думаю: ничего, выдержу, все будет хорошо.

И тут к нам из Твери приезжает какой-то родственник – так, седьмая вода на киселе. Но со своими двумя сыновьями. Одному сыну двадцать один, а другому семнадцать. И вот которому семнадцать – он блондин и очень красивый. Его зовут Володя Курилов. Потрясающей красоты, просто обалденный! Но настолько глуп – я таких глупых людей никогда не видела. Знаете, внешне он как будто сошел с обложки журнала, но если он скажет хоть слово, то все – ты сразу разочаруешься в его красоте.

При этом папочка, его родной папа, убедил его в том, что вот, мол, мы едем в гости, там будет московская девочка, если ты ее очаруешь, то мы вас поженим и тебе достанется ее трехкомнатная квартира в Москве и тесть «на трубе». А «трубой», как вы знаете, называют сибирский нефтепровод, и про всех, кто качает нефть и газ за границу, говорят, что они «сидят на трубе». И про моего отца тоже так говорят.

И вот папа этого Володи Курилова решил, что его сынок-красавчик должен меня очаровать и таким образом устроить свою жизнь.

Я была в шоке. Для меня вообще смешны все эти глупости. Ну как можно планировать такое, когда мне всего четырнадцать лет?

Но тут наступает мой день рождения – 27 июля. Мне должно исполниться пятнадцать лет, а у меня дни рождения всегда были шикарные. Мне мама с папой обязательно снимают какое-нибудь хорошее кафе или ресторан. Когда мне было двенадцать лет, они сняли «Баскин Роббинс», а на тринадцатилетие – «Шинок».

Но пятнадцать лет – это все-таки пятнадцать лет, этот день рождения у меня должен был быть каким-то другим, необычным. Я папе говорю:

– Папочка, любимый! Я хочу поехать на шашлыки. Чтобы вы нам все организовали, и мы там будем ночевать с палаткой.

Потом я набираю подружек, хотя, честно говоря, подруг у меня практически не было. У меня друзья – только пацаны. Но все-таки я набираю несколько девчонок и много парней, и у меня выбор – у меня есть Володя Курилов, Сережа Покровский и Гоша Кольцов. И я понимаю, что с кем-то из них я должна провести свой день рождения. Но с кем, я еще не знаю. Ха! Я думаю: ну не жребий же мне тянуть! Там будет видно…

Наступает 27 июля. Я вся такая красивая, счастливая, радостная. К вечеру собираются гости. Мой папа отвозит нас на берег реки – купил нам фрукты, арбузы, мясо для шашлыков. Короче, все что нужно было плюс мобильный телефон. Оставил там нас и со спокойной душой уехал, сказав: «Если будут проблемы, звоните, я приеду».

И вот мое состояние: я нахожусь между трех огней. С одной стороны – Сережа Покровский, который ходит за мной по пятам и трется, как теленок, ласковый такой, нежный: «Настя! Настенька!..», срывает для меня полевые цветочки – то есть такой весь романтик. С другой стороны – Гоша Кольцов, у которого взгляды типа – ха, девочка, конечно, я сегодня с тобой ночь проведу, но футбол для меня все-таки важнее. И с третьей стороны – Володя Курилов, который не большого ума, но тоже уверен, что в эту ночь он меня трахнет – да по-другому это и назвать нельзя, он других слов и не знает.

А я хожу и думаю: с кем же мне быть? И честно говорю: я не знаю.

Наступает вечер, мы сидим у костра, и каждый из этих ребят пытается сесть ко мне ближе, обнять меня. А я – от них. Одного оттолкну, другому нагрублю и думаю: ну Господи, ну кто-нибудь из вас, ну отступите же от меня! Зачем вы, как три скалы, рядом?

Но нет, так просто они не отступали.

Я говорю:

– Все! Мне надоело, расходимся по палаткам.

Те девчонки, которые уже определились, с какими они будут пацанами, тут же ушли, но там была еще моя подружка Вика. И я ей говорю:

– Вика, дорогая! Будь добра – уведи хоть одного из них!