Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1 - Всеволод Витальевич Вишневский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня спускают с облаков: люди голодны, — по нескольку дней не обедают. В «Норде»[5] очередь за стаканом пустого чая. Ощущение голода у ленинградцев все сильнее. Худеют.
На Ленинградском фронте. Наши упорно действуют на подступах к Северной железной дороге, пробивая первое окружение. Немцы стремятся, взяв Тихвин, выйти к Волховстрою и совсем отрезать Северную железную дорогу. Обстановка трудная. Надо рассчитывать на общее улучшение дел на Московском и других фронтах, на резервы.
Получил комплект газет «На страже Родины». (Воздушные тревоги.) Ответил Фадееву о Кроне: «Крон должен быть тут, на месте, на Балтике».
18 ноября 1941 года
(150-й день войны.)
Приехал Крон.
Читаю брошюры писателей-балтийцев. Сдаю отчет за десять дней в Политуправление. Прошу созвать совещание писателей и журналистов Балтийского флота.
Хорошо работалось…
Воздушная тревога. Иду пешком с набережной Красного Флота на Каляеву. Темно, стрельба… Образ военного ночного Ленинграда останется в памяти навсегда…
Я похудел, но чувствую себя бодро.
В госпиталях нет масла, нет мяса. Крупа часто бывает бракованная…
Все труднее…
19 ноября 1941 года.
(151-й день войны.)
С утра воздушные тревоги.
Мысли о позиции Англии… Последняя речь Черчилля дает только формулу ожидания вторжения к весне 1942 года. Мы ждем активных действий Англии.
В сводке. Сильный удар по противнику. Уничтожены десятки орудий, машин и 2500 солдат и офицеров.
2 часа дня. Совещание нашей оперативной группы писателей (итоги за десятидневку). Организационные задачи по группе: задания, планы на месяц вперед.
Штудирую комплекты военных газет.
Говорят, что Л. Соболев в начале октября уехал в Ростов — Ейск — Севастополь… Странно, что он мне не пишет.
Из рассказов:
«В Большом драматическом театре — спектакль «Малыш». Холодно. Заполнено 25 процентов зала. Люди сидят в шубах, актеры комкают текст. Играют небрежно… Зрители дыханием греют руки…»
«В домах появляются «буржуйки»…
Мга окружена нашими. Наступление продолжается. Немцы по ночам «долбят» аэродромы, Выборгскую сторону и пр.
20 ноября 1941 года.
(152-й день войны.)
Эвакуирована Керчь. Остро стоит вопрос о Кавказе.
В Ленинграде уменьшили паек хлеба до ста двадцати пяти граммов в день.
Кронштадт выделил часть запасов Ленинградской морской базе.
Наш военно-морской береговой паек уменьшен до трехсот граммов хлеба. Однообразное питание. Шутим: «Это действует лучше Кисловодска».
Рождение Гвардии! У СССР — девять новых гвардейских дивизий! Отборные бойцы!
В гражданских столовых каша из сои, некоторых от нее тошнит.
Как стремительно ухудшилось продовольственное положение. Блокаду надо прорвать! Иначе в городе через месяц будет острый голод.
21 ноября 1941 года.
(153-й день войны.)
В 1.30 дня — артиллерийский налет на заводские юго-западные районы города.
В группе текущая работа: тороплю с книгой о Подплаве.
К обеду достали полбутылки портвейна. Кислые рыбные щи, сомнительное какао. Хлеба мало. Свой завтрак и часть хлебной «порции» я отдаю.
Обстановка. Приказ — выгнать немцев на мороз по всему фронту! В занятых ими местах любыми способами жечь все дома, строения и пр.
Упорные бои за Тихвин. Отбиваем город. Поиски разведчиков на Ленинградском фронте.
Новые крупные атаки немцев на московском направлении и на Юге. Проблема противотанковой обороны (!).
На Финском заливе лед — до острова Сескара. Походы подводных лодок затруднены. Соединение Подплава готово сформировать на зиму три батальона с пушками и пр. Настроение у них несколько снижено.
Подвел итоги по писательским кадрам КБФ. В наличии двадцать пять писателей. Погибло до шестнадцати человек.
В газетах — о жестоких боях на Западном фронте…
7 часов. Воздушная тревога. Слышен гул «юнкерсов»; стрельба. Низкая облачность…
В Народном доме — «Евгений Онегин». Зал переполнен. С первых же тактов весь кошмар войны — в сторону! И чистая, гармоничная музыка — воплощение русской великой культуры — празднует победу.
22 ноября 1941 года.
