Прекрасная любимица (ЛП) - Кристина Лорен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По правде говоря, завернув за угол, я была решительно настроена рассказать Максу о нашем предстоящем вечернем ужине, когда снова заметила его, обнаженного по пояс, лишь в полотенце, обернутом вокруг бедер, со спящей малюткой на руках, и в этот момент я была твердо намерена послать ужин к чертовой матери, умоляя его снова запустить в меня своих сперматозоидов. Сию же секунду.
Сосредоточься, Сара.
─ Я забираю тебя на ужин, ─ сказала я. ─ Сюрприз! И, Господи Боже, неужели я это сейчас скажу, но тебе на самом деле стоит что-нибудь накинуть на себя прямо сейчас, иначе мы никогда не выберемся из квартиры.
Макс в замешательстве посмотрел на меня:
─ На ужин? Как тебе уда…? ─ садясь, произнес он. ─ То есть, я собирался позвонить тебе сегодня. Пригласить поужинать в эти выходные, но мама завтра уезжает в Лидс. Я совершенно забыл, что это было указано в расписании.
─ Именно об этом я и говорю: Джордж сегодня вечером присмотрит за Анной.
─ Вечером? Джордж когда-нибудь вообще видел ребенка?
Перейдя на другую сторону комнаты, нежно поцеловала его в губы:
─ Привет, ─ сказала я, подарив ему еще один поцелуй. ─ Я знаю, о чем ты думаешь, но все хорошо.
Забрав спящую малышку с его рук, я наклонилась, прижавшись носом к ее нежной маленькой головке, глубоко вдыхая ее собственный аромат. Разумеется, у нее были волосики Макса ─ на оттенок темнее моих, но уже с маленькими завитушками. Чистый запах младенца защекотал ноздри, и я почувствовала, как налились мои груди, молоко почти тут же проступило на одежде.
Кресло-качалка, которое Макс привез мне из Англии, стояло у окна в детской. В моем любимом уголке нашей квартиры, где я с лихвой могла насладиться видом на город, пока кормила грудью. Положив Анну, я посмотрела вверх на супруга.
Никаких сомнений, он думал, я сошла с ума:
─ Мы говорим об одном и том же Джордже?
─ Сегодня утром я позавтракала с ними, прежде чем отправиться на работу. Ты знал, что его мама была директором детского сада, пока он рос? Джордж работал там, когда учился в старшей школе, и до окончания колледжа. Он работал с грудничками.
Он явно недоверчиво посмотрел на меня.
─ Мы говорим об одном и том же парне, которому чуть за двадцать и который напялил висконсинскую сырную шляпу и несколько струящихся мантий Иисуса на Хэллоуин, называя себя «Сырусом»?
─ Единственный и неповторимый, ─ сказала я, смеясь при воспоминании. ─ Думаю, у него больше опыта ухода за детьми, нежели у нас. К тому же, мы будем неподалеку. Всего лишь за углом. Он сможет смс-нуть или позвонить при любом вопросе, и мы примчимся обратно, не пройдет и трех минут.
─ Но…
─ Никаких но. Именно это нам и нужно. А сейчас ─ одевайся, он будет здесь через пятнадцать минут.
Джордж показался на пороге нашего дома ровно через четырнадцать минут.
Из ванной я слышала, как Макс открыл дверь, позволив ему войти, и начал свой допрос «с пристрастием», сопровождая из комнаты в комнату.
─ А что насчет бутылочки? ─ спросил Макс, очевидно надеясь оказаться правым в том, что Джордж абсолютный профан в детских вопросах.
─ Сара кормит грудью, поэтому смею предположить, что вы храните сцеженное молоко в морозилке? А может даже свежее. В холодильнике. ─ сказал Джордж, я уверена, больше для себя, нежели для Макса. ─ Так о чем это я? Если честно, то за последние четыре месяца я видел грудь Сары чаще своей собственной.
Услышав звук открывающейся и закрывающейся морозильной камеры, я вошла в гостиную, наблюдая, как Джордж по порядку отвечает на вопросы Макса. Который, нехотя, выглядел удивленным.
─ Предполагаю, она сцеживает около шести унций молока [прим.пер. ─ 0, 18л], ─ продолжил Джордж. ─ Вероятно, каждые три часа или около того? Для начала подогрею молоко из холодильника ─ всегда только под теплой водой, ни в коем случае не в микроволновке. Ты же знаешь, все эти волны убивают полезные свойства, а потом если приспичит, воспользуюсь молоком из морозилки. Да впрочем, к тому времени вы, наверное, и сами вернетесь… ─ замолк Джордж.
─ У нас есть подогреватель для бутылочек, ─ сказал Макс, нахмурив брови, как я была уверена, в замешательстве. Джордж и правда выглядел более подкованным в уходе за грудничками, нежели мы. ─ А пеленки?
─ Ты имеешь в виду подгузники? Ох, вы, британцы, такие забавные. И ради бога, Максвелл, я мог бы запеленать тебя во сне, а ты бы даже ухом не повел. Я профи.
─ Ну или что-то вроде этого, ─ сказала я, спеша поцеловать его. ─ Прости, но Хлои здесь нет, а значит, я обязана отпустить очередную шуточку. Большое спасибо, что пришел.
Он отмахнулся:
─ Без проблем. Наверняка, мы с принцессой просто усядемся здесь и будем реветь под «Дневник памяти». Только вот уверен по совсем, совсем разным причинам.
Помимо поцелуев, объятий и напутственных инструкций, Джорджу понадобилось пятнадцать минут, чтобы вышвырнуть нас из квартиры.
***
Однако мы пошли не в ресторан за углом. Судя по всему, Джордж произвел настолько благоприятное впечатление, что Макс в последнюю минуту забронировал для нас столик в маленьком итальянском ресторанчике в нескольких милях от нашего дома. Я нервничала, находясь вдали от Анны, хотя на это не было причин, но в то же время чувствовала предвкушение.
Мы шли на свидание, только вдвоем, а сердце все еще стучит, как заведенное.
Пока Макс вел машину, я рассматривала его со стороны: свет уличных фонарей подчеркивал полноту его губ, гладко выбритый подбородок, и я вспомнила о нашем первом настоящем свидании ─ это же было оно? ─ когда он повел меня в ресторан «Царица Савская», и я не могла оторвать глаз от его рта. Все еще не могу.
Пресса уже не следовала за ним по пятам, как раньше, однако с рождением Анны увеличился спрос на фотки Горячего Папочки Макса Стеллы на Шестой Странице и всевозможные сплетни на интернет-сайтах. Не могу сказать, что винила их за это, и неважно как сильно была возмущена, когда эти писаки напугали меня в первый раз.
Я закрыла глаза, чувствуя, как сердце сдавило в тиски при воспоминании о нашей первой ночи после выхода фотографий в газете, которые заставили меня думать, будто он изменил мне. Он закатил вечеринку и после того как игнорировал меня всю неделю, я пришла, наконец-то готовая к разговору. Но все было не так просто, как я того ожидала ─ ему на самом деле было больно ─ за что я пару раз извинилась.
Я вспомнила маленькую, скупую улыбку, появившуюся на лице Макса следующим утром, когда мы проснулись вместе; он передал мне в руки последнюю частичку своего сердца.