Мессия (СИ) - "Пантелей"

Спящий Леопард проводил Филиппа до самого Новосибирска.

– Ты, если что, особо там с ними не закусывайся, Брат. Придёт время, и передавим всю эту погань, как тележное колесо давит неосторожных сусликов. Выслушай их, понаблюдай и возвращайся.

– Да ладно тебе, Брат. Ничего такого я делать и не собирался.

– Тем лучше, Филипп. Помимо Принципата, ты ещё и мой вассал, помнишь об этом?

– Конечно, Сир.

– Ну и хорошо. Приказываю тебе вернуться и привезти сведения, даже если для этого потребуется пожертвовать всей бригадой. Они воины, такая у них судьба, Господь им воздаст.

– А я, по-твоему, не воин.

– Не по-моему, Филипп. Послом тебя выбрал сенат. Нам нужны сведения, пусть даже плохие, но, главное, достоверные. Сейчас ты не воин, а посол. Повтори.

– Я посол. Но ведь Чингисхан никогда не трогал послов.

– Тот Чингисхан, Филипп. Тот, у которого мы не нависали оскаленными клыками над загривком. Может быть, он и правда был благородным человеком, а может быть просто играл в него, пока ему ничего не угрожало. Ты опытный воин, угрозу почувствуешь заранее. Поклянись мне, что вернёшься. Тебя отправляют не на войну, а Датская бригада – это не войско, а охрана. Им надлежит пожертвовать собой, ради защиты посла, и тех сведений, которые он несёт. Между прочим, в твоей бригаде все об этом знают. Все они – добровольцы. Клянись!

– Клянусь! Я очень постараюсь. А если что – не поминайте лихом и отомстите.

– Если случится «если что», я буду сильно жалеть, что когда-то посвятил тебя в рыцари.

– Ещё в дезертиры меня запиши. – усмехнулся Принц-Бастард.

– Дурак ты, прав твой отец. Храбрый дурак. Очень храбрый, но всё равно дурак. Ладно, езжайте, Сир Филипп, мы все будем за вас молиться.

Спящий Леопард молча развернулся, и, не оглядываясь, пошёл в сторону цитадели Новосибирска.

– Постойте, Сир Кеннет, а как-же посошок?

– Условия я тебе назвал – не оборачиваясь, на ходу, ответил король Русов – Либо ты клянёшься вернуться, несмотря на «если что», либо пей отвальную с легатом и его центурионами.

– Стой Кенни, я клянусь! Клянусь своей честью, что постараюсь вернуться даже ценой жертвы всей бригады.

– Честью – это хорошо. – Спящий Леопард остановился на полушаге, как робот из будущего, развернулся, и пошёл обратно – Наливай, Филипп, что там у тебя? «Ливиец»? Давай тогда лучше я налью, у меня «джин». Я принимаю твою клятву чести, не вернувшись, ты обесчестишь себя на веки. Как говорит твой отец «На здоровье!».

Глава 5

Третьего апреля 1201 года, круизная мини-эскадра Принцепса из двух кораблей нового типа[16] прибыла в замок-монастырь святого Жоффруа[17], расположившегося на острове, в устье слияния рек Поннани и Бхаратапужа, на восточном берегу южной Индии. Замок ещё строился, поэтому рыцарей ордена Святого престола в нём проживало совсем немного, только руководство строительством, да два десятка братьев, изучающих тамильский язык, чтобы стать миссионерами. После слияния всех монашеских орденов в один, чернецы исчезли как вид. Девизом ордена Святого престола стали слова Христа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих», поэтому все монахи теперь были воинами, а несогласных взять в руки оружие, просто расстригли в мир. «Отдать душу», в новом толковании Евангелия, значило совсем другое, чем пожертвовать жизнью. Бессмертием своей души рисковал каждый, лишив жизни другого, пусть даже и врага, но отстранённость от этого процесса чернецов, Ричард считал лицемерием и попыткой въехать в Рай на чужом горбу. Все они с удовольствием благословляли на ратные подвиги других, отпускали воинам грехи и служили благодарственные молебны после побед. Неправильно это. Этот вопрос Принцепс поднял на Конклаве в 1198 году, при обсуждении возможности и целесообразности объединении монашеских орденов и продавил его. Благо, что Принцепса сразу поддержал Святой Джанчито, а Папа, Патриархи и кардиналы конклава были, в основном, выходцами из рыцарей-крестоносцев, поэтому много усилий для этого и не потребовалось.

Строящийся замок-монастырь, Ричард с Изабеллой осмотрели, но останавливаться в нём не пожелали, их каюты на корабле были гораздо удобнее, к тому-же, главной целью их захода в Индию ставилось посещение Мадурая, осмотр строящегося в нём храма Минакши и встреча с махараджей Кулоттунга Чола III, личного вассала Ричарда.

К идее чуть ли не кругосветного плавания, Изабелла сначала отнеслась без особого энтузиазма. Нет, мужу она, конечно, перечить не стала, но и радости в её глазах не наблюдалось. До момента осмотра флагманского корабля мини-эскадры «Вильгельма-Завоевателя». Военный корабль, но он изначально проектировался как яхта Принцепса. Стальная килевая балка и стальные шпангоуты позволили построить корабль немыслимых по нынешним временам размеров, длина его составляла почти четыреста футов[18], а ширина в районе мидель-шпангоута почти пятьдесят[19]. Из четырёх палуб, две были оборудованы для перевозки пассажиров. Вторая под апартаменты Ричарда и Изабеллы, с опочивальнями, кабинетами и санузлами, оборудованными ватерклозетами. К сожалению, из-за дефицита пресной воды, не было ни бассейна, ни ванн, ни душевых кабин, соблюдать гигиену предстояло, обтираясь «спиритусом-вульгарис», с добавкой жасминовой эссенции. Кроме апартаментов, на второй палубе располагались: зал приёмов, он же служил большой трапезной; личный камбуз четы Принцепсов; богатая (по нынешним временам) библиотека и кубрики для оруженосцев, пажей, службы охраны и прислуги. На третьей палубе размещались сорок двухместных кают для свиты и салон. Салон небольшой, трапезничать в нём одновременно могли только сорок человек, поэтому столовались они в две смены, а нужду ходили справлять в общий корабельный гальюн, но даже такие условия жизни на корабле были для придворных Изабеллы вершиной мыслимого комфорта. Четвёртая палуба размещала на своей площади каюты и кают-компанию для офицеров, кубрики и столовую для экипажа и абордажной команды, корабельный камбуз и склад провианта. В трюме были установлены два, работающих на спирте, двигателя внутреннего сгорания, приводящие в движение два электрогенератора, запас горючего, воды, боеприпасов, на всякий случай, на верхней палубе разместили четыре казнозарядных стальных орудия, калибром в три дюйма[20] и длиной ствола в сорок калибров: погонное, ретирадное и два бортовых, и груз, состоящий в основном из подарков. Контр-адмирал и капитан занимали вполне приличные каюты в кормовой надстройке, где располагался ещё и адмиральский салон. Четыре стальные мачты со стальным рангоутом, несущими парусное вооружение типа «барк»[21], были оснащены лебёдками с приводами от электромоторов, что позволило сократить команду корабля до шестидесяти восьми человек, из которых всего двадцать семь работали с парусами, включая механиков и электриков.

Винджаммер был лебединой песней парусного флота в той истории, они, в перевозке некоторых грузов, конкурировали с пароходами да начала Второй мировой войны, а уж в нынешнюю эпоху это был настоящей шедевр, сродни Марсианскому боевому треножнику из романа «Война миров» Герберта Уэллса в конце девятнадцатого века. Палубы и обшивка были пока деревянными, но проектом предусматривалась замена дерева на стальной лист, просто пока его прокатывалось очень мало, и весь он расходовался на изготовление инструментов путём горячей штамповки – от обычных лопат, до колёсных плугов, со стальной коробчатой рамой. Да, проза жизни, но вы сами попробуйте-ка построить светлое будущее без лопат и плугов. Чем-то пока приходилось жертвовать, и Ричард решил пожертвовать обшивкой своих кораблей. Двойная дубовая ненамного хуже, к тому-же ниже ватерлинии она была обшита листовой медью, что исключало обрастание днища корабля водорослями и ракушками.