Когда исчезают звёзды - Наталья Ветрова

– Неужели это правда? – еле слышно прошептала я.

Но его лицо оставалось спокойным. На нём застыла равнодушная маска. Он повернулся, и злорадно улыбнувшись, произнёс:

– Боишься?

Я была в растерянности. Да, я боялась. Ещё с детства мне рассказывали обо всех злодеяниях версейцев. Я выросла с этим страхом, он был у меня в крови. Ведь ещё ни один народ не побеждал Версейских завоевателей, и даже Совет миров не хотел становиться на защиту других планет против этих убийц. Между нами был хрупкий мир, который сейчас оказался на грани разрушения.

– Да, мне страшно – честно призналась я – А ты не боишься?

Но он только расхохотался.

– Арелия, девочка моя, разве ты ещё не поняла? Я ничего не боюсь!

Моргисс внезапно поднял руку к моему лицу, и кончиками пальцев дотронулся до разгоряченной от волнения щеки. Я вздрогнула, дёрнувшись в сторону. Меня застал врасплох этот жест. Но причина была не только в холодных пальцах. Просто Моргисс намного лучше остальных тегравийцев способен от лёгкого касания увидеть отрывки прошлого. И за ту секунду прикосновения, мог увидеть то, что нельзя – мои воспоминания о Земле или Денисе.

Лицо Моргисса по-прежнему оставалось невозмутимым, лишь в глазах мелькнула недобрая искорка.

– Арелия – спокойно сказал он – Тебе надо беречь себя. Я понимаю, ты напугана, но к чему так вздрагивать от малейшего прикосновения? Меня же ты не боишься?

Его уравновешенный, вкрадчивый голос немного успокоил. Надеюсь, он не успел увидеть ничего лишнего. Я попыталась справиться с эмоциями, и тихо ответила:

– Конечно, нет. С чего тебя бояться? Ты же никогда не причинишь мне вреда.

В его чёрных глазах на долю секунды отразилась еле заметная грусть, хотя нет… Наверное, мне показалось. Он опять рассмеялся.

– Ну как я могу причинить вред дочери правителя? Я же не сошел с ума!

В это время отец, выждав определённую паузу, поднял руку вверх. В ту же секунду весь гомон голосов стих.

– Друзья мои, я прошу вас успокоиться. Мы все с ужасом думаем о последствиях, которые могут обрушиться на нас, но прошу, сохраняйте твёрдость и решимость – только это поможет спокойно решить, что делать дальше.

Собрание длилось ещё около получаса. Все были в растерянности, и никто не мог предложить ничего конкретного. Единственным правильным шагом было намерение собраться на Совете миров, и принимать решение вместе с представителями других звёздных систем. Ведь если Версейские завоеватели нападут, в опасности будут все двенадцать звёздных систем, входящие в состав Совета миров.

Мне пришлось долго ждать, когда после собрания все начали расходиться. Я стояла в стороне, ожидая отца. Да, теперь просьба о Денисе могла вызвать самую непредсказуемую реакцию. В сложившейся ситуации мой поступок может быть воспринят более резко, чем я рассчитывала. Но Донрена всё не было, и я уже начала беспокоиться, что могу не успеть поговорить о землянине. Увидев, как в дверях появился Моргисс, я быстро отвернулась и сделала шаг назад, в надежде, что он меня не заметит. Но через несколько секунд поняла, что верила напрасно.

– А ты что, прячешься? – надменно спросил он – Или меня ждёшь?

Его высокомерие переходило всякие границы, ведь он прекрасно знал, что его ждать я точно не могла.

– Я жду отца. Мне надо с ним поговорить.

– О чём же?

Нет, это невыносимо! Но я не хотела сейчас ссориться, поэтому старалась ответить спокойно и сдержанно.

– Тебе не кажется, что это наши личные дела и разговоры? Или посвящать тебя в каждую беседу с отцом?

Но на Моргисса никак не повлияло это замечание, и он лишь пренебрежительно пожал плечами.

– Можно подумать есть тайны, о которых я могу не знать. Не думал, что у тебя такое мнение обо мне.

Я уже открыла рот, чтобы многое сказать о своём мнении на его счет, как увидела Донрена, и заносчивость Моргисса уже не имела никакого значения.

Быстро подойдя к отцу, я просила его пройти в сторону, подальше от любопытных глаз. Нас никто не должен услышать.

– Арелия – его голос казался уставшим и напряжённым – Теперь ты понимаешь, почему пришлось отозвать тебя из экспедиции? Такие дела творятся… Совет миров в отчаянье… У нас так мало времени… Всего неделя, может чуть больше… Даже страшно подумать, какая может начаться война. Мы не воевали уже несколько столетий, а теперь…

Он замолчал, печально опустив глаза. На его морщинистом лице происходила мучительная борьба между сомнениями и выбором. Я нежно обняла его, пытаясь успокоить.

– Всё будет хорошо. Я уверена, что Совет миров найдет выход, и наш мир будет сохранён.

Он слабо улыбнулся.

– Ты еще такой ребёнок. Не всё бывает хорошо и заканчивается благоприятно, даже если в это сильно верить… Ну скажи, как вы слетали?

Началось. Вот она – точка переломного момента. Я приготовилась, насколько было возможно.

– Нормально. Подготовлю отчет об экспедициях, и расскажу обо всём на Совете миров. Вот только… – я замолчала, собираясь с духом и призывая на помощь всё своё мужество – Только возникли небольшие проблемы… на Земле…

Донрен вопросительно посмотрел, ожидая объяснений. Я же решила выпалить всё сразу, не утаивая ничего. Вот момент, от которого будет зависеть жизнь Дениса и моя дальнейшая судьба. Только бы хватило сил.

– Там возникла ситуация… – нерешительно начала я – Был найден раненый землянин. Он умирал. Наверное, ты скажешь, что я поступила неправильно, нарушив инструкции Совета миров, но я решила ему помочь. На корабле удалось восстановить его сломанный позвоночник, но времени на полное выздоровление не хватило… В общем, он сейчас на моём корабле…

Я замолчала, сжавшись внутри, словно ожидая удара. Отец не отрывая глаз, смотрел на меня. На его лице не отражалось никаких эмоций, и это было хуже всего. Повисло напряжённое молчание. Стало так тихо, что удары моего сердца, казалось, громким эхом звучат в пространстве.

– Пожалуйста, пойми, я не могла бросить его умирать – тихо прошептала я – Позволь ему на время остаться.

И вновь молчание. Секунды сводили с ума от ожидания пугающей неизвестности. Только через минуту отец нарушил ледяную тишину.

– Ты понимаешь, что за этим может последовать? – серьёзно спросил он – И как отреагирует наш народ и Совет миров на это? Ты слишком легкомысленно поступила, Арелия.

– Отец, прошу, позволь спрятать его на некоторое время! Никто не узнает! А потом он вернётся на Землю! Обещаю!

– Нет – послышался полный решимости ответ. – Ему нельзя здесь оставаться. И ты знаешь, что с ним будет. Он отправится в Мерцающую зону.

Эти слова поразили, словно молния. Всё, на что я робко надеялась, рухнуло. Отчаянье захватило целиком, и чувство паники стало разрастаться тягучей паутиной. Нет, я не могла этого допустить. Так не должно быть, это неправильно! Сердце болезненно сжалось, и комок предательски подступил к горлу. Стало тяжело дышать, и впервые за долгие годы, горькие слёзы отчаянья появились на глазах.

– Отец! Умоляю тебя! Всего несколько дней помогут ему окрепнуть! Клянусь, он не побеспокоит нас!

Сквозь пелену, внезапно закрывшую мир, я заметила, что Донрен с жалостью и скрытым презрением смотрит на меня. Он не видел моих слёз с тех пор, как я была ребёнком. Их не видел никто. Никогда. А сейчас я стояла, беспомощно вытирая глаза, и было ужасно больно… и стыдно. Я понимала, что теперь многое может поменяться в его отношении ко мне. Ведь заплакать – значит показать слабость, недопустимую для тегравийцев, особенно для членов семьи правителя Тегравии.

Глава 6

Я пыталась успокоиться, но это плохо получалось. Когда же, через бесконечность, мне удалось взять себя в руки, отец нежно провёл рукой по мокрой щеке.

– Пять дней – всё, что могу обещать. Дальше придётся самой объяснять Совету миров, почему ты взяла землянина к нам. Скрывать от них правду мы не будем.

Я не могла поверить. Чувство радости, словно лавиной обрушилось, затмевая недавний стыд и боль.

– Спасибо! Я никогда не забуду твоей доброты!

Но он лишь сдержанно улыбнулся, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Мне пора. Ещё много дел. Спрячь землянина до собрания Совета миров и пусть Юнития в этом поможет. Она умеет хранить секреты.

– Да отец, благодарю!

Он ушёл, скрывшись за дверью. Какое-то непонятное чувство затмевало радость того, что всё решилось благополучно. Нечто неприятное, тревожное и холодное сидело глубоко внутри и шептало – сегодня я сделала самую большую ошибку в жизни.

Через некоторое время я оказалась на корабле. Я спешила к Денису, чтобы обрадовать его и сообщить – самое страшное позади. Он сможет поправиться, а после вернуться на Землю, ну а я… Что же, моя участь сейчас не сильно волновала. До её решения было целых пять дней.