Записки босоногого путешественника - Несин Владимир

Я еще раз переночевал на вокзале и на свой день рождения вышел на территорию Аргентины. При этом на границе меня ждал приятный сюрприз: я стал в длинную очередь на таможенный досмотр, в которой надо было торчать около часа, но ко мне подошел офицер, посмотрел на мои босые ноги, спросил: «Русо?». Я подал паспорт, и он под любопытные взгляды из очереди провел меня к стойке. Оказывается, консул позвонил и попросил пропустить босоногого русского без очереди.

Аргентина

Дистанция по Аргентине примерно = 8000km: La Quiaca – Abra Pampa – Susques – Cafayate – Pie de Medano – Belen – Chilecito – San Jose de Jachal – San Juan – Mendoza – Malargue – Zapala – San Carlos de Bariloche – El Bolson – Esquel – Perito Moreno – Tres Lagos – Lago Viedma – 28 de Noviembre – Rio Gallegos – Estancia Monte Aymond – Rio Gallegos – Calet Olivia – Comodoro Rivadavia – Rawson – Puerto Madryn – Bahia Blanca – Miramar – Buenos Aires —Colon.

Вот я и в Аргентине. Сразу же чувствуется, что страна намного богаче: имеется асфальт и освещение на улицах. Кирпичные, а не сарайные постройки. Больше автомобилей на дорогах и т. д. Но и цены в магазинах в два раза выше. Теперь понятно, почему очередь на пересечение границы только в одну сторону: в Боливию все едут пустые, а возвращаются с товаром, в котором нередко попадается кокаин. По этой причине следующие пару сотен километров на дороге то и дело стоят патрули, которые могут остановить и обыскать любую машину. Также сразу же бросается в глаза большое число светлокожих людей, среди которых много симпатичных девушек. Наверняка культура этой страны отличается от культуры потомков инков, но эти различия не видны сразу.

А вот что мне бросилось в глаза в первый же день, так это матэ, без которого аргентинцы не обходятся ни одного дня. Его здесь пьют все от мала до велика: с утра до вечера. Отведал этот напиток и я в первый же день, так как оказалось, что здесь принято подавать «матэшницу» любому кто войдет в дом или даже просто подойдет к компании, пьющей в это время матэ и поздоровается. Для людей брезгливых этот обычай может показаться антисанитарным, так как приходится пить напиток через трубочку-мундштук, который только что держал во рту посторонний человек.

В отличие от японской чайной церемонии, способ приготовления и употребления матэ очень прост: в матэшницу (кружка от 100 до 500 г) засыпается матэ (несколько нарубленных трав). Туда же вставляется трубочка с мундштуком, конец которой имеет мелкие отверстия. После чего туда заливается горячая вода из термоса и сразу же подается гостю. Несмотря на то, что напиток не настаивается, он имеет ярко выраженный вкус, который не перебивает даже сахар, который (иногда на любителя) добавляют в воду в термосе. Так как матэшница доверху наполнена травой, то напитка хватает всего на 2—3 глотка, после чего туда опять заливается вода и передается следующему по кругу. Таким образом кружку наполняют раз 20, но, несмотря на это, даже последние порции напитка имеют вкус и запах благодаря тому, что воду наливают сначала вдоль трубочки, затем по кругу секторами так, что почти до конца остаются сухие участки.

Мате продается во всех магазинах в 500 гр и 1 кг упаковках и его разных названий, я насчитал не менее 30, и в состав каждого входит не менее 10 ингредиентов, так что любой может выбрать по вкусу. Забегая вперед скажу, что за свое пребывание в Аргентине я пил его практически каждый день, так что перепробовал почти все виды. Могу сказать, что ничего наркотического в нем нет. В основном он оказывает тонизирующее действие, поэтому дальнобойщики потребляют его больше, чем остальные, но даже они не дотянут до казахов, которые сидят с пиалами в руках целый день. Ну, а средний аргентинец, который в среднем выпивает 2 литра матэ в день и подавно.

Ну вот, пожалуй, и все об аргентинском мате. Хотя нет – не все. Матэшницу, наверное, можно увидеть в доме каждого туриста, побывавшего в Аргентине – это самый ходовой товар на прилавках сувенирных лавочек. Ну а что касается, собственно, напитка, то навряд ли какой турист повезет домой больше 2—3 пачек полюбившегося продукта. Так что суждено этим матэшницам пылиться и рассыхаться. Хотя рассохнутся только деревянные, а изготовленные из рога, кожи и пластмассы могут выполнять свою функцию и через десятки лет. Извиняюсь, если читателям описание аргентинского «чайника» показалось слишком длинным.

Ладно, поехали дальше. Следующую пару часов я, не торопясь, шел по городу, заглядывая в магазинчики и заговаривая с приветливыми прохожими, которых на улицах было раз в 20 меньше, чем в боливийских городах, так как автомобилей было раз в 10 больше. Хорошо хоть, что цены на продукты были всего в два раза дороже – теперь понятно, почему так в приграничном боливийском городе: он кормит два города.

Главное внешнее отличие сразу же бросается в глаза – все, даже маленькие окраинные улочки, заасфальтированы и освещены, а, кроме того, на них есть урны для мусора. Правда, не думаю, что уборщикам мусора привычен дизайн урн, установленных на центральных улочках. Они выполнены в виде керамических кувшинов под наклоном вмурованных в бетон. Смотрится, конечно, неплохо, но выгребать мусор из такой полутораметровой «вазы» гораздо труднее, чем его туда бросать. Хорошо хоть, что ими пользуются только прохожие, а бытовой мусор люди собирают в большие пластиковые мешки и вечером выставляют на улицу возле дорог. Ночью, правда, из-за этих мешков улицы выглядят не очень приглядно, но зато уборщики рано с утра имеют хорошую физическую зарядку – они бегут рядом с машиной и на ходу забрасывают туда мешки.

Ну вот я и на окраине: дорога, ведущая вглубь страны на удивление пустынна – не более одного авто в час. Возможно, мне придется заночевать где-нибудь в степи. Иду дальше – вот и первый дорожный указатель: до кладбища 3 км. До столицы чуть меньше трех тысяч. Да, никогда не знаешь куда попадешь быстрее – но в этом плане у меня свои плюсы: у путешественника хоть и больше шансов попасть на кладбище, но зато он и его близкие более подготовлены к такому раскладу.

Но ладно. Не будем о грустном. Много ли путнику нужно – солнышко печет не слишком. Птицы поют, ветер освежает. Правда, вот пора обедать, но воды пока нигде не видать, а всухомятку есть не хочется – пройду еще немного, может, кто подвезет до ближайшего поселка.

Через час я дошел до одинокого домика и направился туда. Учуяв незнакомца, навстречу сразу выбежали три больших собаки. Это не страшно – они просто делают свою работу: предупреждают хозяина. Ну, а вздумают атаковать – у меня мачете на поясе. За собаками вышел хозяин и, отозвав собак, пригласил меня во двор. О, я как раз вовремя – на ветке подвешен только что забитый барашек, с которого уже снята шкура – значит скоро будет свежина! Тушу обрабатывают пожилой человек – по-видимому, отец мужчины, вышедшего мне навстречу. Его мама уже на кухне (небольшое строение во дворе), а его жена пошла в город за покупками и заодно проведать 3-х детей в школе—интернате.

Моего испанского хватает, чтобы говорить на бытовые темы, тем более с простыми сельскими жителями. Я лично люблю и уважаю их – ведь именно они кормят нас всех, а что даем им мы? Вы можете сказать – сельскохозяйственную технику. Так она нужна не им, а нам, чтобы увеличить число людей, которые будут продавать и перепродавать эти продукты, а также производить автомобили и самолеты. А много ли крестьян летает на этих самолетах? Не помню, кто из мудрых сказал: «Хочешь быть счастливым – умерь свои желания». Так вот, сельские жители – это и есть люди, живущие по этому закону, хорошо бы и всему нашему урбанизированному обществу умерить свои желания, хотя бы для того, чтобы сохранить природные ресурсы для внуков.

Сейчас читатели подумают – ну вот, поел баранинки и на философию потянуло. Нет, это не так – я всегда пишу свои заметки уже после путешествия, находясь где-нибудь в уединенном месте, а именно когда я шаг за шагом вспоминаю походные будни, меня посещают эти мысли.

А во время путешествия я не просто сторонний наблюдатель. Я каким-то образом проникаюсь атмосферой и энергией этого места, в котором я в данный момент нахожусь. Пока я там, я живу их заботами, поэтому, где бы я ни был, я ощущаю потребность сделать что-нибудь. Например, здесь я сразу начал собирать кизяк, так как увидел, что недостаточно топлива.

Другие примеры: находясь среди безработных моряков в Карачи, я помогал им искать работу. Находясь среди бомжей, наркоманов и алкоголиков я, конечно, не начинал пить, но пытался как-то помочь им! Я, конечно, не думаю, что этим своим участием приношу кому-то большую пользу – скорее, это полезно для меня. Таким образом, я детально запоминаю все происходящее, так как оно не только увидено, но и прочувствовано.

Пообедав, я вышел на дорогу, несмотря на то, что хозяева приглашали меня остаться заночевать. Через пару часов меня подобрала машина, водитель которой объяснил мне, почему редкие машины не останавливаются для случайных путников. Оказывается, по этой дороге идет наркотрафик в Аргентину и Чили, поэтому здесь часто стоят полицейские кордоны. Конечно, в связи с этим у водителей, видящих одинокого путника с рюкзаком, возникает мысль: «А вдруг рюкзак набит листьями коки, которые в Боливии продается легально на каждом углу. Но здесь, в Аргентине, если у кого коки более чем 100 грамм, будут большие неприятности. Позже я видел такие кордоны. Если ничего и не найдут, то час водитель потеряет – точно там не только все вещи перетрясут, но и обшивку дверей снимают и запаски спускают и разбортовывают. Вооружены эти полицейские автоматами, и автомобили у них похожи с форсированными двигателями, так что убегать или сопротивляться нарушитель навряд ли станет. А вот насчет морального облика самих блюстителей закона пока не знаю. У мексиканских полицейских, к примеру, это все также есть, но все знают, что в Мексике всё возможно, если есть деньги.