Лондонская полиция во времена Шерлока Холмса - Светозар Чернов

Тюремный фургон "Черная Мария". "The Graphic", 1887

В 1849 году Центральное управление было соединено телеграфными линиями со зданиями частей в дивизионах. Постепенно связь протянули к большинству остальных участков, Центральное управление было связано прямыми проводами также с Министерством внутренних дел, с квартирами комиссара и его помощников. С конца 1870-х каждый полицейский чиновник рангом выше констебля обязан был управляться с алфавитным телеграфным аппаратом.

После бунтов 1886 года министр внутренних дел принял план, согласно которому полицейская телеграфная система должна быть соединена с телеграфной сетью Министерства почт, а любой полицейский при исполнении служебных обязанностей мог потребовать в ближайшей телеграфной конторе безотлагательной отправки срочной депеши через Главпочтамт в Скотланд-Ярд.

Кроме инспекторской и регистрационной комнат в здании части на Кингс-Кросс-роуд на первом этаже также располагались кабинет суперинтенданта и дивизионный отдел уголовного розыска. Однако детективы не всегда базировались там же, где и штаб-квартира дивизиона. Например, в Уайтчепле (Эйч-дивизион) дивизионный отдел уголовного розыска находился в другом участке того же дивизиона. Помещение детективов имело большую коллекцию фотографий и описаний преступников, которые были прежде или находились в настоящее время в розыске.

Как показывают ежегодные доклады комиссаров Столичной полиции, мемуары и многочисленные материалы в периодике, характерной особенностью лондонских полицейских участков были бильярдная и библиотека, которыми могли пользоваться сменившиеся с дежурства констебли.

На Кингс-Кросс оба помещения находились все там же на первом этаже. Камеры на Кингс-кросс, числом одиннадцать, были расположены в южном конце здания, к ним из комнаты регистрации вел хорошо освещенный коридор с зарешеченными окнами, которые давали достаточно воздуха для вентиляции.

Все камеры, кроме одной, были одинакового размера: 2,7 на 1,8 м при высоте 2,7 м. Исключением была камера, которую использовали при слишком большом количестве претендентов на место в кутузке — она была 4,3 на 4 м и на 60 сантиметров выше, и вмещала несколько человек.

Камеры имели беленые известью кирпичные стены и сводчатые потолки, цементный пол, двери с внутренней стороны были обшиты железными листами и имели закрывающийся проем для надзора и подачи пищи и воды. Окон в камерах не было, освещение осуществлялось из коридора через забранное толстым прокатным листовым стеклом окошко над дверью, в котором ночью зажигали газовую горелку с рефлектором.

У стены, противоположной двери, была установлена крепкая скамья шириной около 60 см, с холщовой подушкой, набитой соломой, и одеялом. Зимой в камерах подачей горячего воздуха в небольшие полости, устроенные под скамьей, поддерживалась температура 15,5 °C, для контроля за ней в коридоре устанавливались термометры. В каждой камере находился ватерклозет, смывное устройство которого располагалось снаружи в коридоре, а также электрический звонок, который при использовании не только подавал звуковой сигнал, но и показывал номер камеры на индикаторе в инспекторской.

Корреспондент "Виндзорского журнала" У. Дж. Уинтл, побывавший в 1897 году в одном из полицейских участков южного Лондона, описывал тамошнюю камеру как:

"…Высокую комнату приблизительно двенадцать футов на шесть футов, со стенами, облицованными белыми плитками, и цементным полом, хорошо нагретую трубами с горячей водой и освещенную большим зарешеченным окном днем, а ночью внутренним окном, снаружи которого горел газовый рожок.:

Мебель состояла исключительно из массивной дубовой скамьи, поставленной по одной стороне и надраенной до безупречной чистоты, какой, конечно, была и вся камера. В двери имелся скользящий ставень, и была установлена электрическая кнопка, служившая для вызова надзирателя в случае надобности."

Две камеры были отведены для доставленных в участок пьяных или находившихся в недееспособном состоянии. Поскольку при падении со скамьи такие лица могли получить травмы, в этих камерах вместо голого цементного был сделан деревянный приподнятый пол, имевший уклон в сторону двери.

В случае поступления в полицию бесчувственного человека вызывался для его осмотра дивизионный хирург, который выяснял причину такого состояния. Если оно проистекало от опьянения, то человека помещали в камеру, где он, периодически навещаемый приставленным констеблем, находился до момента, пока снова сможет управлять собой, после чего отпускался, давая обязательство явиться перед магистратом.

"Ночная смена" арестантов отправляется в суд. "The Graphic", 1887

Постоянных обитателей в этих камерах не было, здесь не задерживались больше чем на ночь. Обычно никого, кто мог раздобыть залог и не обвинялся в совершении серьезных преступлений, в участке не оставляли. Тех же, кого отпустить было нельзя, утром отвозили в полицейские суды, при которых имелись свои камеры. Здесь арестованные дожидались решения магистратов и либо отпускались вовсе после наложения штрафа, либо в 4–5 часов вечера доставлялись из суда в дом предварительного заключения и исправительные дома (если приговор выносился в порядке упрощенного производства).

Та часть участка, которая использовалась как казарма для констеблей, называлась участковым домом (section house), хотя существовали и отдельные участковые дома, предназначенные только для проживания полицейских.

Ежегодные доклады комиссара Столичной полиции показывали, что четыре пятых холостых констеблей проживали в участках или участковых домах, которых по Лондону насчитывалось порядка 160. Они были различных размеров и могли разместить от пяти-шести до шестидесяти человек.

В казарме Кингс-Кросской части проживало 80 констеблей. Обеспечение и снабжение этих домов производилось за счет казначейства полиции, но из жалования каждого из живущих вычиталось по 1 шиллингу в неделю. В стоимость проживания включалась кровать, сундук, пользование библиотекой, комнатами отдыха и необходимыми подсобными помещениями, а также — во всех новых участках — банными отделениями с горячей и холодной водой.

В Кингс-Кросской полицейской части просторная кухня, общая столовая, банное отделение, комнаты для переодевания и обуви, комнаты-сушильни для одежды, чуланы для хранения неиспользуемой одежды и т. д. и т. п. располагались в цокольном этаже, на втором этаже находились квартиры двух женатых инспекторов (а во многих участках также какого-нибудь женатого констебля, бравшего на себя обязанности смотрителя), читальный зал и несколько спальных помещений, под казармы были отведены и два следующих этажа.

Питание за общим столом происходило раз в