Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы - Зыгарь Михаил Викторович

«Главное качество Березовского, – рассказывает владелец Альфа-банка Михаил Фридман, – он умеет искренне любить нужного ему человека. Если ему необходим Коржаков, то он его искренне любит в этот момент, не изображает любовь, а любит всеми фибрами души – настоящее чувство всегда ощущается. Отсюда и уникальный дар убеждения: любящий человек может убедить тебя в чем угодно. Он же искренен в своих чувствах и желает тебе только добра. Ты ощущаешь его тепло, и ты ему доверяешь».

Презентация книги назначена на 12 июня 1994 года – она должна состояться в так называемом президентском клубе на улице Косыгина, 42. Это один из особняков, построенных Хрущевым для членов Политбюро на Ленинских горах (сейчас они называются Воробьевыми), а в начале 1990-х превращенный в закрытый клуб с бассейном и теннисными кортами, баром и рестораном. Там бывают первые лица страны: Ельцин, Коржаков, Черномырдин и их окружение. Березовский становится первым бизнесменом, которого принимают в клуб.

За пять дней до презентации книги на Березовского совершено покушение. В центре Москвы на улице Новокузнецкой напротив офиса компании ЛогоВАЗ происходит взрыв. Бомба заложена в припаркованную рядом машину и срабатывает в тот момент, когда из ворот ЛогоВАЗа выезжает автомобиль Березовского. Водителю отрывает голову, охранник и восемь случайных прохожих ранены. Сам бизнесмен отделывается несколькими царапинами, но его лицо и руки обожжены. 12 июня Березовский все-таки решает пойти на презентацию книги Ельцина. Президент в ужасе смотрит на обожженное лицо спонсора книги. Через два дня он подписывает указ «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности».

Именно в клубе Березовский начинает тесно общаться с Коржаковым. И силовые органы всерьез берутся за расследование покушения. Считается, что убить Березовского хотел глава ореховской преступной группировки по кличке Сильвестр (Сергей Тимофеев). 14 июня, в день подписания президентского указа, арестовывают жену Сильвестра. Березовский к тому моменту уже улетел лечиться в Швейцарию. А через три месяца, 13 сентября 1994 года, в Москве взрывается машина Сильвестра. Ему везет меньше, чем Березовскому: он погибает на месте.

Баня и бойня

Вскоре после презентации книги Ельцина другая история из жизни президента выходит на телевидении – в куда более скромном виде. Молодая журналистка телеканала НТВ Елена Масюк по собственной инициативе едет на родину главы государства в село Бутка Свердловской области и снимает репортаж для воскресной итоговой программы. Программу ведет Евгений Киселев, вице-президент НТВ и один из самых популярных на тот момент телеведущих. Ему сюжет не нравится, и он долго не хочет ставить его в эфир. Киселев считает, что съемки плохие, и интервью неудачные, и закадровый текст неубедительный. «Какие-то дальние родственники, якобы седьмая вода на киселе, старики со старухами. Нищенствуют и президента ругают», – говорит он. Но в конце концов сюжет показывают – и зрителям в Кремле он не нравится. На следующий день Киселеву звонит Илюшин: «Вы не могли бы подъехать?» (Илюшин такого разговора не помнит и 25 лет спустя говорит, что не звонил.)

«Тяжелый у меня разговор с вами будет, – так, по воспоминаниям Киселева, начинает Илюшин. – Тяжелый-тяжелый, потому что даже прямо и не знаю… Вы даже не представляете себе, как обиделся Борис Николаевич, как обиделась Наина Иосифовна, как все обиделись… Ведь люди в вашем сюжете, они же к президенту никакого отношения не имеют… У него же в этом селе вообще никакой родни не осталось. Это все самозванцы! Он в этой Бутке толком и не жил…» «И что же теперь делать?» – спрашивает Киселев. «Не знаю, не знаю. Вот просто имейте в виду», – как бы по-дружески предупреждает Илюшин. (Члены семьи Ельцина спустя 25 лет говорят, что такого не было – никто не обиделся. Илюшин настаивает, что за все годы работы с Ельциным в Свердловске и Москве ни разу не получал указаний как-то реагировать на репортажи или публикации в СМИ.)

На чиновничьем языке такое предупреждение означает, что собеседник должен сам все понять и загладить свою вину – уж по крайней мере больше не допускать подобных ошибок. Киселев рассказывает о встрече владельцу телеканала Владимиру Гусинскому и генеральному директору НТВ Игорю Малашенко, но они, конечно, не придают сигналу никакого значения и решают, что опасаться совсем не стоит. Они ошибаются. По мнению Киселева, именно с этого сюжета и начинается война окружения Ельцина против Гусинского.

Владимир Гусинский по образованию театральный режиссер, он окончил ГИТИС, но уже в советские годы занялся бизнесом. Сначала практиковал частный извоз, потом создал кооператив, который производил металлические изделия, а в 1989 году основал коммерческий банк – Мост-банк.

В 1993-м к нему приходят тележурналисты Евгений Киселев и Олег Добродеев с предложением организовать телекомпанию, которая производила бы аналитическую программу «Итоги». Идея Гусинскому нравится, и он решает не мелочиться, а запустить сразу частный телеканал. Его называют НТВ, и он выходит в эфир в октябре 1993-го, даже без согласования с Кремлем – на частоте петербургского телевидения. Позже Владимир Гусинский и его заместитель по аналитической работе Сергей Зверев договариваются с Виктором Черномырдиным и администрацией президента – и Борис Ельцин подписывает указ, позволяющий НТВ вещать несколько часов в день на четвертой кнопке.

Бизнес Гусинского развивается стремительно, осенью 1994 года он не обращает никакого внимания на рассказ Киселева о поездке в Кремль и недовольстве Ельцина. Все внимание Гусинского тогда приковано к борьбе за авиакомпанию «Аэрофлот». Он хочет сделать принадлежащий ему Мост-банк уполномоченным банком «Аэрофлота», поскольку, по правилам бизнеса 1990-х, не так важно, кому принадлежит компания, – важнее, кто контролирует денежные потоки. И в целом все получается. До тех пор, пока заместитель Гусинского Зверев вдруг не начинает замечать, что все будто бы упирается в какую-то невидимую преграду. Почти готовы нужный указ президента и постановление правительства – но, вспоминает Зверев, «я чувствую, что кто-то работает против нас».

Зверев приезжает к Гусинскому в баню и говорит: «Вова, ты таки будешь смеяться, но я понял, кто нам мешает. Это Борис Абрамович Березовский». «Этого не может быть», – отвечает Гусинский. Зверев приводит убедительные доказательства. Тогда Гусинский обещает: «Я с ним разберусь».

Деловые интересы Березовского и Гусинского никогда раньше не пересекались. Про интерес Березовского к «Аэрофлоту» до этого момента никому не известно. И Гусинский не намерен уступать: «Пусть он хуй сосет у пьяного ежика», – комментирует он, используя свое любимое выражение.

Гусинский приглашает Березовского на встречу и начинает ее словами: «Боря, ты же должен понять, мы тебя трахнем». Тот говорит: «А как?» Гусинский подробно рассказывает, какие связи в правительстве, в Кремле, в мэрии Москвы и в остальных госструктурах он задействует. Березовский внимательно слушает и подыгрывает, время от времени вставляя: «А я тогда так» или «А я на это отвечу вот так». Гусинский распаляется. В конце его монолога Березовский говорит «ну ладно» и уходит. «Вова, зачем ты ему все сдал? – спрашивает Зверев. – Ты же просто выложил все карты на стол ему, зачем?» «Мы его испугали», – отвечает Гусинский.

«В общем, не Гусинский трахнул Березовского, а совсем наоборот», – так описывает Зверев последствия той встречи.

19 ноября 1994 года правительственная «Российская газета» публикует статью без подписи под названием «Падает снег». В предисловии к тексту говорится, что это не редакционный материал, а анонимное письмо, якобы пришедшее в редакцию. Газета не собиралась его публиковать, а хотела сначала силами журналистов проверить изложенные в нем факты. Но как только началось расследование, в адрес редакции сразу же стали поступать угрозы. Тогда руководство газеты решило из принципа не уступать давлению и напечатать текст как можно быстрее.