Главная книга для родителей. Искусство слушать и говорить (сборник) - Элейн Мазлиш

Отец (понял, что дело идет к спору, поэтому решил попробовать изменить тактику). Так, значит, ты действительно хотел бы телескоп с мощностью 200.

Дэвид. Да, потому что тогда я бы смог смотреть на кратеры.

Отец. Ты хочешь тщательно рассмотреть их.

Дэвид. Точно.

Отец. Знаешь, чего бы я хотел? Я бы хотел, чтобы у меня было достаточно денег, чтобы купить тебе этот телескоп. Нет, с твоим интересом к астрономии я бы хотел, чтобы у меня было достаточно денег для покупки телескопа с мощностью 400.

Дэвид. С мощностью 600.

Отец. 800.

Дэвид (все с большим энтузиазмом). С мощностью 1000.

Отец. С… с…

Дэвид. Я знаю… я знаю… Если бы ты мог, ты бы купил мне такой, как на Маунт-Паломар!

Когда мы оба засмеялись, я понял, в чем все дело. В момент фантазирования очень важно отпустить себя, быть во всех отношениях фантазером. Хотя Дэвид понял, что этим кончится, он, казалось, оценил то, что я всерьез отнесся к его желанию».

«Мой муж и я взяли Джейсона и его старшую сестру Лесли в Музей естественной истории. Мы получили большое удовольствие от посещения, а дети вели себя замечательно. Однако уже на выходе нам попался магазин сувениров. Наш четырехлетний Джейсон пришел от них в восторг. Большая их часть продавалась по завышенной цене, но мы наконец купили ему небольшой набор камней. Затем он начал ныть, чтобы ему купили модель динозавра. Я попыталась ему объяснить, что мы уже и так потратили больше, чем рассчитывали. Муж сказал ему, чтобы он перестал хныкать, ведь он должен быть доволен тем, что мы купили ему. Джейсон начал реветь. Муж потребовал, чтобы он прекратил, потому что он ведет себя как ребенок. Тогда Джейсон повалился на пол и начал рыдать еще громче.

Все смотрели на нас. Мне стало так стыдно, что я бы предпочла провалиться сквозь землю. Затем, не знаю как, но у меня появилась идея, я вытащила из сумки карандаш и бумагу и начала писать. Джейсон спросил, что я делаю. Я ответила:

– Я записываю, что Джейсон хотел бы иметь динозавра.

Он уставился на меня и добавил:

– И еще призму тоже.

Я написала: «И призму тоже».

Затем он сделал то, что меня шокировало. Он подбежал к своей сестре, которая наблюдала все это, и сказал:

– Лесли, расскажи маме, что ты хочешь. Она это запишет и для тебя тоже.

Поверите вы или нет, но на этом все закончилось. Он шел домой в очень миролюбивом настроении.

С тех пор я много раз использовала эту идею. Если мы с Джейсоном оказывались в магазине игрушек и он бегал вокруг, указывая пальцем на все, чего он хотел, я доставала карандаш и клочок бумаги и все это вносила в его «список желаний». Это, казалось, приносит ему удовольствие. И это вовсе не означало, что я должна ему покупать что-то из перечисленного, если это не какой-то особенный случай. Я думаю, Джейсону в его «списке желаний» нравилось то, что он таким образом не только показывал мне, чего он хочет, но и то, что я оказывала ему внимание, записывая это».

Последняя история говорит сама за себя.

«Я только что пережила один из самых мучительных периодов своей жизни. У моей шестилетней дочери Сюзанны и раньше бывал круп, но никогда не случалось таких приступов, как в этот раз. Я была в ужасе. Она не могла дышать, и у нее изменился цвет лица. Я не смогла дозвониться в «Скорую», поэтому я повезла ее в больницу на своей машине, вместе с сыном Брайаном и моей мамой, которая в этот день была у нас в гостях.

Мама практически билась в истерике. Она постоянно повторяла:

– Боже мой! Она не может дышать. Мы не успеем! Что ты сделала с этим ребенком?

На тон выше, чем мама, я сказала:

– Сюзи, я знаю, что тебе тяжело дышать. Я знаю, что это жутко. Тебе скоро помогут. У тебя все будет хорошо. Если хочешь, можешь держаться за мою ногу, пока мы едем.

Она вцепилась мне в ногу.

В больнице над ней столпились два врача и несколько медсестер. Моя мама все еще разражалась тирадами и бессвязными речами. Брайан спросил, действительно ли Сюзи умрет, как говорит бабушка. У меня не было времени отвечать, потому что врачи пытались выгнать меня из комнаты, а я знала, что Сюзи необходима моя поддержка. По ее глазам я видела, что она страшно напугана.

Они сделали ей укол адреналина. Я спросила ее:

– Это больно, правда?

Она кивнула. Затем они вставили ей трубку в горло. Я заверила ее:

– Я знаю, что трубка причиняет боль, но тебе это поможет.

Она все еще не могла нормально дышать, и они засунули ее в кислородную палатку. Тогда я сказала:

– Наверное, странно, когда столько пластика вокруг. Но это тоже поможет тебе дышать и поправиться.

Затем я просунула руку через застегивающуюся часть палатки, взяла ее за руку и сказала ей:

– Я тебя не оставлю. Я буду здесь с тобой, даже когда ты заснешь. Я тут буду так долго, как ты захочешь.

Ей стало немного легче дышать, но у нее все еще было критическое состояние, я осталась с ней еще на семьдесят два часа без сна. Слава богу, она выжила.

Я знаю, что без этих семинаров все было бы иначе. Я впала бы в панику. Разговаривая с ней так, как я разговаривала, давая ей понять, что знаю, как ей тяжело приходится, я смогла ее настолько успокоить, что она не сопротивлялась медицинскому лечению.

Я действительно чувствую, что помогла спасти жизнь Сюзи».

2. Учимся взаимодействовать

Глава 1. Пять навыков

К этому моменту ваши дети скорее всего уже подарили вам несколько возможностей использовать на практике умение выслушивать. Дети обычно громко и четко дают нам понять, что их беспокоит. Я знаю, что у меня дома каждый день с детьми был как вечер в театре. Потерянная игрушка, слишком короткая прическа, школьный доклад, новые джинсы, которые не очень хорошо сидят, драка с братом или сестрой – любая из этих ситуаций могла вызвать достаточно слез и перерасти в трехактную драму. Нам всегда хватало тем для этого.

Единственная разница заключается в том, что в театре падает занавес и публика может расходиться по домам. Родители же не могут себе позволить такую роскошь. Так или иначе мы должны иметь дело с обидами, гневом, разочарованием и при этом сохранять рассудок.

Мы теперь знаем, что старые методы не работают. Все наши объяснения и заверения не действуют на детей и только изнуряют нас. Однако и новые методы могут вызвать некоторые затруднения. Несмотря на то что мы осознаем, насколько утешительнее может быть чуткий ответ, его все еще не так просто дать. Для многих из нас этот язык является новым и странным. Родители, с которыми я работала, говорили мне:

«Я сначала чувствовал себя так неловко, не так, как обычно, как будто я играю роль».

«Я чувствовала себя притворщицей, но, видимо, делала все правильно, потому что мой сын, который никогда ничего другого не говорит, кроме «Да», «Нет» и «Я что, должен?», вдруг начал со мной разговаривать».

«Я чувствовала себя комфортно, но детей это смутило. Они смотрели на меня с подозрением».

«Я поняла, что никогда раньше не слушала своих детей. Я ждала, когда они закончат разговаривать, чтобы сказать то, что нужно. Умение слушать – это тяжелая работа. Надо сосредоточиться, если вы не собираетесь дать банальный ответ».

Один отец сообщил нам: «Я попробовал это, но оно не сработало».

«Моя дочь вернулась из воскресной школы с мрачным лицом. Вместо обычного: «Почему такая кислая мина?» – я сказал ей:

– Эми, ты как будто очень расстроена чем-то.

Она разрыдалась, побежала в свою комнату и хлопнула дверью».

Я объяснила этому отцу, что даже если «это не работает», оно на самом деле работает. Эми услышала в тот день совсем не то, что обычно, она услышала, что кого-то волнуют ее чувства. Я убедила его не сдаваться. Когда Эми будет знать, что она может рассчитывать на одобрительный ответ своего отца, она будет чувствовать достаточный комфорт, чтобы поговорить о том, что ее тревожит.

Наверное, самый запоминающийся ответ я слышала от подростка, который знал, что его мать посещает мои семинары.

Мальчик пришел из школы, злобно бормоча себе под нос:

– Они не имели права не пустить меня в команду только потому, что у меня не было спортивных брюк. Мне пришлось сидеть и наблюдать всю игру. Это так несправедливо!

– Это, должно быть, очень расстроило тебя, – заботливо сказала она ему.

Мальчик огрызнулся на нее:

– Ты всегда на их стороне!

Она взяла его за плечо:

– Джимми, я не уверена, что ты меня слышал. Я сказала, что это, должно быть, очень расстроило тебя.

Он моргнул и уставился на нее. Затем он сказал:

– Папе тоже надо пойти на эти курсы!

До этого момента мы обращали внимание на то, как родители могут помочь детям справиться со своими негативными чувствами. Теперь мы бы хотели перевести внимание на то, как родителям справляться со своими собственными негативными чувствами.

Одно из присущих родителям разочарований связано с ежедневной борьбой за приемлемое для нас и общества поведение детей. Это может быть сводящая с ума, очень тяжелая работа. Часть проблемы заключается в столкновении потребностей. Потребность взрослого – некоторое подобие чистоты, порядок, вежливость и соблюдение режима. Детям на это совершенно наплевать. Сколько из них по собственному желанию будут мыться, говорить «спасибо» и «пожалуйста» или менять свое нижнее белье? Сколько из них хотя бы наденут его по собственному желанию? Очень много родительской энергии уходит на то, чтобы помочь ребенку адаптироваться к социальным нормам. И чем усерднее мы стараемся, тем больше они сопротивляются.