Цена ошибки. Вернуть дочь (СИ) - Фомина Татьяна

Меня настойчиво отталкивали от двери в комнату, обжигая дыханием и прикосновениями. Пришлось снова схватить Лену за запястья и немного встряхнуть, чтобы выбить из пелены, которой заволокло её глаза.

– Лена! Прекрати! – рявкнул на неё, но это совершенно не подействовало.

– Не могу, – прошептала Дунаева, продолжая тянуться губами к моему лицу. – Одна ночь! Прошу!

– Лена! Ты в своём уме? – спросил, но, судя по затуманенному взгляду, с умом у Дунаевой очень сложные отношения.

Развернул девушку к себе спиной и буквально вынес в коридор, закрыв прямо перед её носом дверь на замок, но тут же раздался настойчивый стук.

– Игорь! Открой!

Ушёл в комнату, чтобы не слышать истерические крики, прекрасно различимые даже через закрытую дверь. Отдохнул, называется. Стук и ругань не прекращались. Со злости чуть не выронил айфон, когда доставал, и набрал мать.

– Игорёшенька! – Размазало по моему уху елеем.

– Ты это специально сделала? – грубо прервал тягучий сироп, льющийся в ухо через динамики.

– Что такое, мой родной?

– Не прикидывайся, пожалуйста! – взревел, практически себя не контролируя. – Если эта долбанная конференция твоих рук дело, я сейчас же возвращаюсь домой!

– Стой, Игорь! Нет! Я не имею никакого отношения к конференции! – всполошилась мать.

– Тогда с чего вдруг Дунаева живёт в номере напротив?

– Леночка? – сказала мать с таким удивлением, словно ничего об этом не знала.

– Мама, не устраивай комедию! Я не верю в такие совпадения. Неужели ты до сих пор не поняла, что это всё бес-по-лез-но?

– Игорь, я ничего такого не делала. Не надо меня обвинять во всём!

– Тогда какого чёрта здесь забыла Дунаева?

– Леночка просто спросила, чем ты занимаешься. Я ответила, что едешь в командировку по работе. И всё!

– И при этом назвала гостиницу?!

– Ну да. А что здесь такого? Вы можете прекрасно провести время вместе после работы.

Меня всего передёрнуло от такой «заботы».

– А это ничего, что Лиза должна вот-вот родить?

– Игорёш, не начинай. Ты думаешь, Лиза не знает, что все мужчины в командировках… расслабляются?

И тут меня окончательно сорвало.

– То есть, ты хочешь сказать, когда отец уезжает по работе, то тоже может расслабиться? Или ты сама подбираешь ему кандидаток для «расслабления»?!

– При чём здесь отец?! – с визгом возмутилась родительница.

– Ты сама только что сгребла всех мужчин, уезжающих из дома, в одну кучу. Значит, всё знаешь и даже даёшь добро, чтобы папа тебе изменял? Ах, нет, пардон – расслаблялся – теперь это так называется.

– Игорь, не надо переиначивать мои слова! – с дрожью в голосе упрекнула меня мать. – И потом, какая измена? Вы с Лизой даже не женаты.

– Не женаты?! А тебе напомнить, почему мы до сих пор не женаты?! – взревел я, совершенно не контролируя эмоции. – Нет? А что так?

– Игорь, пожалуйста! – взмолилась родительница, но остановиться я уже не мог.

– И ты ещё заявляешь, что мы не женаты, подсовывая мне Дунаеву? А потом что, предъявишь Лизе мою измену, так?!

– Игорь! Я никого тебе не подсовываю! Я не знала, что она приедет.

– Хватит лгать! Это Лиза может поверить в твоё искреннее сожаление, которого нет от природы, но не я. Мы зарегистрируемся, как только я вернусь, – твёрдо озвучил своё намерение.

– Игорь!

– Что, мама?

– Послушай меня, сынок…

– Я тебя слушал. Больше не имею ни малейшего желания. И очень жалею, что не перестал этого делать раньше!

Нажал отбой и со злости швырнул телефон на стол. Он прокатился по начищенной до блеска поверхности и упал на пол. Мягкий ковёр смягчил удар, но для меня это не имело никакого значения. Сейчас я действительно жалел, что не настоял на своём, а поступил, как просила Лиза. Только ради её спокойствия я согласился с уговорами отложить нашу регистрацию.

К моему огромному облегчению крики за дверью прекратились. Ушла Дунаева сама, или её успокоили сотрудники гостиницы, для меня было абсолютно безразлично. Посмотрел на часы: Лиза скорее всего уже спит, поэтому звонить я не стал. Я уехал рано утром, а уже безумно скучал. Принял душ, долго стоял под горячими струями и собирался лечь спать, как зазвонил телефон. Звонила мать. Вот что ей опять нужно?

– Да?

– Игорь! – Голос мамы был взволнован.

– Я слушаю.

– Игорь, пожалуйста, сходи к Лене! – кричала в трубку мать.

– Куда? – Мне показалось, что я ослышался.

– К Леночке! Ей плохо!

– Серьёзно?!

– Да! – Мама не заметила моего сарказма. – Она мне позвонила вся в слезах, а потом… Потом мне показалось, что она упала в обморок! Сходи! Вдруг ей нужна помощь!

– Мам, если Лена, как ты говоришь, упала в обморок, то как она откроет мне дверь? Подползёт, откроет, а потом снова в обморок шмякнется. Так что ли?

– Игорь! Как можно быть таким бесчувственным?!

Встречный вопрос «Как можно быть такой наивной?» остался неозвученным.

– О! У меня это наследственное. Если ты так переживаешь за Дунаеву, позвони администрации гостиницы и обрисуй им ситуацию. У них должны быть запасные ключи от всех номеров.

– Да при чём тут администрация?! Игорь! Неужели тебе так сложно…

– Мне не сложно, – перебил мать на полуслове. – Мне это на фиг не упало, смотреть на ваши концерты и тем более в них участвовать.

– Игорь, я тебя как мать прошу. – Мама снизила тон, и я услышал слабые всхлипывания. – Я очень переживаю за девочку.

Несколько секунд я молчал, потому что на двести процентов был уверен, что Леночка специально разыграла весь этот спектакль. Но я хорошо знал мать – она будет переживать всю ночь, пока не успокоится.

– Хорошо.

– Спасибо, сынок! Я знала, что ты откликнешься…

Дальше я уже не слушал. Пришлось заново одеваться и выходить из номера. Стучать в соседний номер не имел ни малейшего желания, поэтому спустился на первый этаж и обратился к дежурному администратору, обрисовав во всех подробностях ситуацию. Молодая девушка, дежурившая на ресепшене, правильно истолковала мою просьбу, тем более о Дунаевой она уже знала, и, учитывая, что Леночку грозились выселить за неподобающее поведение, согласилась помочь, поставив в известность своё руководство. Действуя не совсем в рамках правил, Ольга, такое имя было на бейдже, пригласила ещё двух свидетелей на случай, если дверь всё-таки не откроют.

Небольшой командой, состоявшей из четырёх человек, мы подошли к номеру, где остановилась Дунаева. Стучать и даже стоять рядом с дверью я категорически отказался. Получив в ответ сардоническое качание головой от администраторши, я беспомощно развёл руками. Меня попросили сообщить, что человеку плохо – я сообщил. На этом мою миссию можно считать выполненной.

Ольга вежливо, но в то же время достаточно громко постучала в номер. Тишина. Честно говоря, я уже успел подумать, что Дунаевой действительно поплохело. Однако Ольга постучала ещё раз. Так и не дождавшись ответа, нажала на ручку – оказалось не заперто. Администратор сделала шаг вперёд, входя в номер, как на её шее вдруг повисла Леночка, на которой кроме соблазнительного двухцветного сине-чёрного кружевного белья, больше открывающего, чем скрывающего, и чулок ничего не было.

– Госпожа Дунаева, что вы себе позволяете?! – Громким голосом отрезвила администратор опешившую Леночку.

Продолжение концерта смотреть я не стал. Рыцарем я никогда не был, да и спасать полуголых девиц не имел ни малейшего желания. Поэтому с чистой совестью и выполненным долгом вернулся в свой номер, отослал матери сообщение, что её подопечная жива-здорова, и уснул практически мгновенно. Перелёт, увеличившееся время в сутках и усталость взяли своё.

А утром раздался звонок, расколовший мой мир надвое. Как бы я хотел, чтобы его не было.

Именно об этом я думал, стоя напротив окон, где всегда жила Лиза. Сколько раз я дежурил здесь, дожидаясь её. И моё ожидание было всегда вознаграждено. Но не сейчас. Увидев Лизу, вышедшую на балкон, не сразу поверил своим глазам. Как же безумно мне её не хватало. Прошло всего десять дней, а мне казалось, что целая вечность. Даже, когда я учился вдали от неё, не было такой душераздирающей тоски, ведь я знал, что она меня ждёт, мы всё равно увидимся, и я смогу обнять её. А сейчас… Я сам лишил себя этого теми словами, которые теперь был готов забрать обратно, наплевав на всё. Только это мало что изменило бы. Лиза их не забыла и вряд ли простит.