Великие открытия (илл.) - Аугуста Йозеф

Дюбуа копал год, второй, третий — и все безрезультатно. Раскопки поглотили все его сбережения, но и самой маленькой косточки питекантропа он не обнаружил. Правда, попадалось много костей животных. К счастью, Дюбуа был не только упрям, но и терпелив — неудачи не остановили его.

Однажды Дюбуа получил с соседнего острова Ява обломки черепа, найденные неким ван Ритшотеном в каменоломне, где добывали мрамор. Обработав и соединив обломки, Дюбуа решил, что это череп австралоидного типа, но ни в коем случае не череп жителя Явы. Однако находка побудила ученого просить перевода на Яву. Его желание удовлетворили.

14 апреля 1890 года Дюбуа прибыл на Яву и немедленно начал раскопки неподалеку от Вадьяка, на южном берегу острова. Вскоре ему удалось найти обломки черепа. Но Дюбуа был хорошим анатомом и понимал, что ни этот череп, ни ранее найденный не принадлежат предкам человека. Следовательно, слои, в которых они обнаружены, относятся к более позднему геологическому времени, а значит, и искать в них кости питекантропа бесполезно. Поэтому Дюбуа изменил место раскопок: сначала он перенес их к Кедунг-Брубусу, в сторону от побережья, а затем — в окрестности селения Триниль, где местные жители давно находили древние кости. Самые крупные, принадлежавшие животным с хоботом, они считали костями великанов.

Дюбуа начал копать в этом районе в августе 1891 года. К концу сухого времени года уровень воды в реке понизился, обнажив слои пород, в которых находили кости. Вскоре и Дюбуа обнаружил здесь множество костей и зубов вымерших млекопитающих. Самой интересной из первых находок был зуб — третий верхний коренной, который сразу привлек внимание Дюбуа. Он принял его за коренной зуб большого шимпанзе, к тому времени на Яве уже вымершего. Спустя месяц всего в трех метрах от места, где был найден зуб, он откопал черепную крышку с сильно развитым надглазничным валиком. Однако Дюбуа все еще продолжал считать, что и это кости вымершего шимпанзе.

Период дождей прервал работы. Возобновились они только на следующий год. И вот в августе 1892 года в том же слое, на расстоянии всего пятнадцати метров от места первых находок, Дюбуа раскопал неповрежденную левую бедренную кость. И если зуб и черепную крышку можно было с большей или меньшей уверенностью приписывать шимпанзе, то в отношении этой кости у опытного анатома не могло быть никаких сомнений: она принадлежала существу, передвигавшемуся в вертикальном положении.

До окончания сезона Дюбуа нашел на том же месте еще один коренной зуб — на этот раз второй верхний. Ученый сразу опубликовал краткое предварительное сообщение о своих находках, но оно не привлекло особого внимания, так как было напечатано на страницах малоизвестного специального журнала.

Только в 1894 году Дюбуа издал в Батавии (нынешняя Джакарта) на немецком языке обширный иллюстрированный труд о своих находках. Название его было и впрямь сенсационным: «Питекантроп прямоходящий — человекообразный промежуточный тип с острова Ява». Дюбуа писал: «Питекантроп есть переходная форма, которая, согласно эволюционному учению, должна была существовать между людьми и антропоидами (человекообразными обезьянами). Он — предок человека!» На посланном Геккелю экземпляре автор сделал интересное посвящение: «Изобретателю питекантропа».

Итак, мечта Дюбуа осуществилась. В слоях туфа на берегу реки Соло у поселка Триниль на Яве он нашел остатки скелета, принадлежавшего существу с признаками одновременно и обезьяны и человека. Дюбуа счел это существо промежуточным типом между обезьяной и человеком. К названию Pithecanthropus, данному Геккелем, он добавил erectus — прямоходящий, поскольку бедренная кость явно указывала, что существо передвигалось в вертикальном положении.

Новые находки и исследования показали, что питекантроп является не промежуточным, «недостающим» звеном между человекообразной обезьяной и человеком, а нашим далеким примитивным предком, но заслуга Дюбуа не становится от этого меньше.

Мы не забудем и место, где было сделано открытие. Окрестности поселка Триниль малопривлекательны. Но там стоит камень с лаконичной и загадочной для непосвященного надписью:

Р. е. — 175 м О—N—О — 1891/93

Мало кто приходит сюда и немногие понимают эту надпись, которая означает, что в 175 метрах отсюда на восток-северо-восток в 1891–1893 годах был найден Pithecanthropus erectus.

Этот камень и надпись на нем — не памятник, это постоянное напоминание о научном подвиге, о большом открытии, положившем начало разгадке тайны.

Огонь

В пещерах и широких расщелинах горных отрогов издавна находил прибежище первобытный человек. С одной стороны до самого моря простиралась бескрайняя равнина, покрытая небольшими перелесками и густым кустарником, а с другой — далеко в глубь гигантского континента тянулись горные цепи.

На равнине первобытные люди добывали пищу, собирая плоды, клубни, луковицы и сладкие коренья. Здесь ловили мелкую и крупную дичь, с вожделением поглядывая на стада гигантских первобытных слонов и на отшельников-носорогов, — охотиться на них они пока не решались. Простые деревянные палицы и грубо обработанные камни или даже кости, которыми они пользовались в качестве оружия, были для этого совершенно непригодны, да и им самим еще не хватало ловкости и хитрости. Зато иногда удавалось подстеречь у водопоя диких лошадей, убить в зарослях гиену, вытащить из норы какого-нибудь грызуна, а то и захватить врасплох на берегу реки зазевавшегося гигантского бобра — трогонтерия. Часто преследовали первобытные люди и стада страусов. Однако настигнуть этих огромных птиц они могли, лишь загнав их в густой кустарник. Чаще всего им приходилось довольствоваться крупными яйцами, которыми были полны страусиные гнезда.

У входа в пещеру пылает большой костер. Люди очень заботятся о запасе сухих ветвей для него. Уже много времени прошло с тех пор, как они случайно овладели огнем. Это было после большой засухи, когда все вокруг высохло от жары. Острая молния, прорезав черное небо, расщепила и подожгла ствол сухого дерева. От падающих на землю горящих веток вспыхнула пожелтевшая трава, а ветер погнал огонь во все стороны. Это море огня не мог потушить даже начавшийся дождь. Несколько тлеющих угольков, которые люди, преодолевая страх, принесли в пещеру в полых костях, превратились в маленький костер, когда самые смелые положили на них немного сухой травы и веток. Сначала люди боялись огня — он больно кусал, если к нему неосторожно приближались. Но когда они научились обращаться с огнем и заметили, что от него исходит приятное тепло, он прогоняет темноту ночи и отпугивает хищных зверей, то подружились с ним.

Однажды люди очень испугались. Много дней с серого неба хлестали потоки дождя. Все вокруг промокло насквозь. В костер бросили последние сухие ветки. Языки пламени, похожие на нетерпеливых красных змей, жадно набросились на них. Но вскоре пламя стало спадать, гаснуть. Люди сидели на корточках вокруг потухшего костра, и глаза их были полны страха. Зачарованно смотрели они на тлеющие угольки, которые гасли один за другим. Обшарили всю пещеру, бросились наружу, пытаясь отыскать сухие ветви. К счастью, дождь начал стихать, и вот под нависшей скалой нашли несколько сучьев, до которых не добралась вода. С радостным ворчанием разгребли люди пепел костра и, собрав кучку еще тлеющих угольков, бросили на них несколько щепочек. Увидев пробивающиеся вверх маленькие язычки пламени, они испустили крик радости. Этот случай научил людей следить, чтобы для костра всегда было припасено достаточно сухих веток, так как сырые огонь не принимал и умирал под ними, если не был достаточно высоким и сильным.