Этим летом будет жарко (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

— Исчерпывающе, — откладывает изрядно измятую салфетку в сторону.

— Тогда предлагаю поесть. Я страшно голоден.

Официант расставляет тарелки и я, отрезав кусок сочного мяса, вгрызаюсь в него зубами и едва не урчу от удовольствия. Вкусно. Реально очень вкусно. Даже не ожидал. Становится плевать на интерьер, у них здесь шикарный повар.

Мои тарелки пустеют гораздо быстрее Жениных. Она изящно ест и рассматривает меня из-под опущенных ресниц, думая, что я не вижу. А я делаю вид, что и правда не вижу, но кожей ощущаю, как она скользит взглядом по моим рукам и чуть выше, пока позволяет обзор.

Нам приносят коньяк и яблочный сок. Я специально попросил с задержкой. Наливаю в ее бокал.

— Нет-нет, я не буду, — начинает предсказуемо отнекиваться.

— Жень… — тяну руку через стол и прикасаюсь к ее ладони.

Вздрагивает. Невесомо поглаживаю нежную кожу, ненавязчиво, будто случайно. Она задерживает дыхание. Зрачки в красивых глазах расширяются и делают их темнее. Смотрю в эти глаза, как в Черную дыру, затягивающую в себя все живое. Я хочу, чтобы эта женщина вспомнила, как она красива.

— Благородный напиток под цвет твоих глаз за знакомство.

Сам вкладываю в ее ладонь коньячный бокал. Накрываю своей, чтобы согреть напиток, и он раскрылся еще сильнее.

— Я не пытаюсь тебя напоить, — вру.

Очень хочу напоить, накурить и хорошо трахнуть. Так, чтобы она неделю ноги сдвинуть не могла. Напряжение в штанах мешает сидеть. Незаметно для нее опускаю вторую руку под стол и поправляю стояк.

— Это всего лишь коньяк. Пятьдесят грамм даже полезны. Спать будешь лучше, — чуть наклоняю голову на бок. Этот жест заставляет ее облизнуть губы.

Нравится… Да, ей все нравится. Но я только начал свою игру. Накрываю ее ладошку с бокалом второй рукой и поднимаю выше. Она, не сопротивляясь позволяет мне прикоснуться краем пузатого бокала к своим губам.

Убираю свои ладони, беру яблочный сок и ударяю стаканом о ее бокал. Вздрагивает, приходя в себя.

— Я считаю, что мне очень повезло встретить здесь именно тебя. Красивую женщину и сильного специалиста, — отправляю ей еще один аккуратный комплемент.

Пью, и ей ничего не остается, как поддержать меня. Наливаю еще порцию из красивого графинчика. Мы пьем за будущее нашего проекта.

После третьего бокала она слегка хмелеет, и я торможу, хотя соблазн продолжить очень велик. Тогда домой она сегодня не вернется, а завтра, скорее всего, принесет мне заявление об уходе. Я так не хочу.

— Рассчитайте нас, — прошу официанта. — Сейчас расплачусь и отвезу тебя, — снова прикасаюсь к Жениной руке.

Ее реакции чуть меняются, и маска слетает под воздействием градуса. Вместо моего строгого зама передо мной появляется просто Женя, истосковавшаяся по мужскому вниманию.

Выходим с ней на улицу. Она достает сигареты. Забираю пачку из ее рук, вытаскиваю одну и зажав между своими губами, прикуриваю для нее. Возвращаю. Женя принимает и затягивается. Почти поцеловались. Мой вкус точно остался на ее губах и это видно по тому, как она их снова облизывает.

Я тоже курю, разглядывая чистое синее небо с россыпью звезд. Красиво здесь. Летняя жара отступила, и одежда перестала липнуть к телу.

— Поехали? — кивает в ответ.

Помогаю ей сесть в машину, снова ненавязчиво прикасаясь. Легкие разряды электричества покалывают пальцы, и я захлопываю дверь, пока она не опустила взгляд вниз и не увидела красноречиво выпирающую ширинку.

Сажусь за руль. Она копается в сумке, достает телефон.

— Блин… — вздыхает и что-то раздраженно пишет.

— Дома потеряли? — завожу мотор.

— Да так, — отмахивается, не давая никаких внятных пояснений.

До ее дома едем молча. Она просит остановить в начале и не заезжать во двор. Гашу фары и свет в салоне. Разворачиваюсь к ней полубоком и убираю за ухо рыжую прядь волос.

— Спасибо за вечер, — очерчиваю пальцем скулу.

— Что ты делаешь? — она совершенно теряется. Коньяк работает на меня на все сто процентов.

— Ничего, — убираю руку. — Не опаздывай завтра, — включаю свет, и он бьет нам по глазам.

— Пока, — сама открывает дверь, выскальзывает на улицу, оставляя после себя только запах.

Мне остается смотреть ей в спину, пока та не скроется за подъездной дверью, и ехать домой, гасить свое неудовлетворение собственными силами.

Глава 7

Евгения

С приятным теплом в груди и пустой головой подхожу к подъезду. Поднимаю голову на наши окна. В гостиной мелькает белое пятно от телевизора. В глубине души я надеялась, что Вася спит, но похоже, так и не дозвонившийся до меня муж, решил дождаться загулявшую жену. Я уже отвыкла от него такого. Когда звонит, беспокоится. Сегодня это дико раздражало. Получается, я сама себе противоречу. Не этого ли я хотела? Вернуть внимание мужа себе, оторвать его от компьютера.

— Странная ты, Женя. Нелогичная, — говорю сама с собой поднимаясь по ступенькам. — Надо на гормоны кровь сдать. Уверена, дело в них.

Дверь решаю открыть своим ключом. Время то ещё в принципе детское, но пусть Васька спит. Пожаааалуйста.

— Мда, Рузанова. Это не гормоны, это коньяк!

Включаю бра в прихожей. Ее заливает мягким жёлтым светом. Его вполне достаточно, чтобы переобуться, бросить сумку и не спотыкаясь пройти в квартиру.

— Ты поздно, — из дверного проема появляется Вася. В тех же шортах, что надел утром, а футболку сменил на майку-боксерку.

— Я же тебе написала, мы были на двух важных встречах, потом был деловой ужин. Что за панику ты развёл?

— Деловой ужин с новым молодым и богатым боссом? — продолжается допрос. — Вы были там вдвоем? На этом ужине.

— Вась, ты чего завелся сегодня? Отелло, — не могу сдержать улыбки.

— Считаешь, у меня нет повода? Жена провела вечер с другим мужиком, вернулась затемно, еще и бухая!

— Дурак, ты Васька. Ему девятнадцать лет. Де-вят-над-цать. Нашел к кому ревновать! К мальчику. Я в душ, ладно? Ног вообще не чувствую. — протискиваюсь мимо него к комнате.

— Ужин можно не греть, как я понимаю? — не отстает он.

— А ты приготовил? Умница, — чмокаю его в нос. — Я на завтрак съем. Чай сделаешь?

Муж кивает, а я ныряю в шкаф за своим халатиком и закрываюсь в ванной. Открыв воду, долго смотрю на себя в зеркало. Глаза пьяно блестят, щеки горят, как у девственницы после первого поцелуя, а на скуле до сих пор ощущается прикосновение пальцев Ивана. Вот что он себе позволяет?

"Признайся, тебе ведь понравилось. Это было похоже на свидание" — издевается внутренний голос, почему-то напоминая мне Динку.

— Не понравилось мне! Мне не может такое нравиться! Не с ним! — раздражаюсь на себя.

Раздевшись, встаю под едва теплую воду и подставляю лицо под капли. Они стекают по щекам, подбородку, шее, задевают ставшие гиперчувствительными соски и падают вниз.

Горьковатый, тяжелый запах Кравцова все еще стоит у меня в носу. Этот засранец позволил себе бесцеремонно напоить меня и перешагнуть личные границы.

Только пила я сама, глядя в его светло-серые глаза, как загипнотизированная.

Ой, дура… Куда? Нельзя. Ненормально это.

А что нельзя? Глаза закрыты, а низ живота ноет, истосковавшись по мужской ласке. Так, глупая женская фантазия. Ее же я могу себе позволить? Всего один разок, на секундочку, а завтра снова буду сильной, независимой… И уставшей.

Ванечка сказал, у меня глаза красивые. Это вызывает улыбку, а ладонь сама скользит по животу вниз. Со стоном зажимаю ее между бедер и толкаю пальцы во влажную плоть. Кусая губы, двигаю ими внутри, вытаскиваю, раскрываю набухшие складочки и размазываю смазку. Мне стыдно и жарко одновременно. Там же муж, а я тут… Но между ног все ноет от желания, и я давлю на клитор, ускоряю движение пальцев быстро взрываясь ярким, голодным оргазмом, и на дрожащих ногах опускаю на дно ванны.

— Черт… — тяжело дыша, упираюсь лбом в колени.

В дверь раздается тихий стук.