Черный пудель, рыжий кот, или Свадьба с препятствиями - Елена Михалкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Саша с Галкой обменялись взглядами, в которых читалось одно слово. «Дурдом».
– Гнать малолеток в шею! – возмущалась Алевтина.
– Я те погоню! – прорезалась старушка.
– Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови! – немузыкально завыл Григорий.
Макар наклонился к Сашиному уху:
– Я пацанов нейтрализую. А ты держи все под контролем.
Саша засмеялась ему вслед. Удержать эту вечеринку под контролем можно было только связав всех присутствующих.
Кристина вытащила из дома магнитофон и отплясывала перед женихом полный страсти танец. В стороне мрачно улыбалась кудрявая черноволосая Рита. Алевтина пискляво вещала о любви, соединяющей сердца, Григорий голосил «есть в графском замке черный пруд», Пахом Федорович икал. Посреди этой катавасии сидела бледная Галка и не сводила взгляда с танцующих.
Все вертелось, кружилось, бранилось и пело, злилось и хохотало, и Саша почувствовала, что и ее захлестывает и несет эта дурная волна. Хотелось то ли выпить, то ли набить кому-нибудь морду. И чтоб плечо раззуделось, а рука размахнулась. Или наоборот.
– «Ма-ахнатый! Шмель! На душистый! Хмель!» – надрывался магнитофон.
– Цапель серый – вах! – в камышах, – сказал бесшумно подошедший Макар. – А что это у нас цыганская дочь вытворяет?
Кристина мелко трясла обнаженными плечами перед Олегом. Вслед за плечами тряслись и близрастущие части тела.
Рита схватила лысого парня за руку и ведьмой ринулась к танцующим. К ним присоединился Григорий, и вокруг жениха двинулся разнузданный хоровод.
– «Так вперед за цыганской звездой кочевой!»
Мимо опять лениво пролетела стрела. Алевтина взвизгнула.
– Мы в гномика целились! – долетел жалобный детский голос. – Извините!
– А кто у нас гномик? – хладнокровно осведомилась Саша. Она рассудила, что если уж оказался на чаепитии у мартовского зайца, лучше принимать все как должное. – Кого ты назначил на роль жертвы?
Макар фыркнул.
– Да я им обычного садового гнома нашел. Тяжелый, подлец! И краска вся с него облупилась. Зато теперь у них есть мишень. Кстати, ты знаешь, что в местном цветнике обитает куча мифических существ?
– Почему же в цветнике? – Саша прищурилась на танцующих. – Прямо сейчас вижу кадавра, ведьму, русалку и сатира.
Илюшин молчал. Она обернулась к нему и наткнулась на странно насмешливый и теплый взгляд серых глаз.
– Ты что как смотришь? – смутилась Саша.
– И эльфа.
– Что – эльфа?
Вместо ответа он наклонился и поцеловал ее. На несколько очень долгих секунд все вокруг растворилось в летящей яблоневой листве, и музыка деликатно притихла, и пьяные голоса сатиров заглушил ветер.
– Горько! – вдруг заорали над ухом.
Саша вздрогнула, открыла глаза и обнаружила нависающую на ними щекастую красную физиономию.
– А что это вы тут целуетесь? – на удивление внятным голосом поинтересовался дядя Гриша. – Разве вы жених с невестой? – Он щелкнул пальцами. – Кстати, я уж подзабыл: кого замуж-то выдаем?
«А взгляд у него трезвый».
Эта мысль неприятно кольнула Сашу. Да нет же, он просто пьянчужка! В следующую секунду, словно подтверждая характеристику, дядя Гриша рванул на груди рубаху и надрывно выкрикнул:
– Свобода! Гибнет свобода!
– Чья? – удивился Петруша.
– Холостяцкая!
Он погрозил кулаком в небеса.
– Сириусу больше не наливать, – вполголоса сказал Макар.
– Сириуса надо бы отправить к Большому Псу!
Саша и Макар одновременно повернулись на эту реплику.
Елизавета Архиповна как ни в чем не бывало взяла двумя пальцами дольку лимона и сжевала, не морщась.
– Что это значит? – спросил Григорий.
В наступившей тишине его голос прозвучал почти испуганно.
– Да заговаривается Елизавета Архиповна, – сладким голосом заверила жена. – Перебрала малость.
Старушка взглянула на нее голубыми глазками. Ох и кусачий же это был взгляд! На месте Алевтины Саша улепетывала бы уже со всех ног, наплевав на свадьбу и чувство собственного достоинства. Было что-то такое в Елизавете Архиповне… Жутковатенькое. Как в богомоле.
«Баба-Яга!»
Старушка сложила губы в трубочку.
– Ай-яй-яй! Что же ты, Алевтина, никакого почтения к старшим не проявляешь?! – Ничего не прозвучало особенного. Но Саше показалось, что жена Григория вздрогнула. – Гришку ты за бейцы держишь, это каждая дворняга знает, – невозмутимо продолжала Елизавета Архиповна. – Кстати, как там тебе, Григорий, – не жмет? – Григорий оскалился в кривой ухмылке, но промолчал.
– А про яблочную тетку ты никому ни полсловечка, – пробормотала Елизавета Архиповна совсем уж странное.
Саша тоже решила бы, что старушка заговаривается. Но очень уж проницательно смотрела старая ведьма.
А главное, Алевтина занервничала. Выпила залпом вина из чужого бокала. Храбро закусила куском вареной колбасы и без промедления тяпнула водки.
Петруша, у которого из-под носа утянули стопку, только глазами захлопал.
– Елизавета Архиповна, ну что вы всем настроение портите, – миролюбиво укорила Нина.
Старушка тоненько захихикала:
– Э-э, мил моя! Я даже еще и не начинала!
– Хорошо ведь сидим, празднуем…
Розовое личико Елизаветы Архиповны выразило преувеличенное изумление.
– Что ж вам праздновать? Сына ты выдаешь за пиявку московскую!
«Пиявка московская» только усмехнулась. То ли Галка устала переживать, то ли дошла до стадии, когда «чем хуже, тем лучше».
– Дочь – за тамбовского болвана, – продолжала старушка с милейшей улыбкой.
– Чево?!
Тамбовский болван, он же лысый олух, угрожающе приподнялся с места.
– Сядь, лободырный! – посоветовала Елизавета Архиповна. – Тебя в приличное место позвали, дурня! А ты…
Она сокрушенно махнула белоснежным платочком.
«Ей-богу, у нее сейчас из рукава косточки полетят».
– Лободырный… – шептал рядом впечатленный Макар. – Только б ее не прервали! Может, она еще кого-нибудь обзовет!
– Словарик составляешь? – тоже шепотом спросила Стриж.
– Рука бойцов колоть устала! – взвыл патриарх так, что все вздрогнули. – Мочи их… картечью!
Нина закрыла лицо руками. Макар хрюкнул и сполз на стуле.
– Угомоните его кто-нибудь!
– Не то, что нынешнее племя!
– Да отвезите же его в дом!
– В чистом поле под ракитой богатырь лежит убитый!
– Я его сам сейчас убью!
Патриарх напоминал попугая, который порет чушь, но всегда удивительно к месту.
Наконец лысый юнец, которому больше всех досталось от Елизаветы Архиповны, схватил коляску со старцем и потолкал к дому. Оставшиеся вздохнули с облегчением.
Но радость их была преждевременна.
– Как там змея называется, которая свой хвост жрет? – сладко пропела Елизавета Архиповна.
– Дура оголодавшая, – предположил Гриша.
– Это ты дура оголодавшая, – отрезала старушка. – Мимо юбки пройти не можешь, слюной захлебываешься. А змея – она человек нормальный.
– Уроборос, – подсказала Саша.
И съежилась на всякий случай.
Однако старушонка глянула на нее одобрительно.
– Точно! Уроборос! Вы все тут уроборосы.
– Это почему еще? – взвилась чернокудрая Рита.
– Дык поедом себя едите, что не уберегли мальчонку!
– Елизавета Архиповна!
– Ты, змея подколодная, уж поди и топорик приготовила!
Рита в онемении уставилась на старушку. И непонятно было, то ли ее поразило оскорбление, то ли старушка неожиданно попала в точку.
Вернулся Ритин друг и встал, набычившись, в тени деревьев.
– Всех вас насквозь вижу! – Страшно довольная эффектом Елизавета Архиповна откинулась на стуле. – А ты чего молчишь, Петюня?
Петр поперхнулся куском рыбы.
– Петрушу-то не трожь, – внезапным басом потребовала Нина.
– Ой! Ой! – Старушка всплеснула руками. – А то что? К Ивану своему пойдешь?
Нина Борисовна глотнула воздух, как рыба, вытащенная из воды.
– Это что еще за Иван? – удивилась Алевтина и закрутила головой во все стороны. – Кто такой? Почему мы не знаем?
«Дура непроходимая», – ужаснулась Саша.
А старушонка зашлась в злорадном хихиканье.
– Вы посмотрите на себя! Хи-хи-хи!.. Один другого хлеще! А ты, Петька, что молчишь? Уворованное маслице вспоминаешь? Интендантишка!
Петруша начал багроветь.
– Эх, компашка! – подытожила Елизавета Архиповна. – Один убивец, другой ворюга, у третьего пожар в штанах… Ты, Ритка, чего лыбишься? Я про тебя все знаю! Плацдарм-то уже подготовила, а?
Рита молчала, только глаза яростно блеснули из-под челки.
– Ритк, о чем она? – громко спросила Кристина.
– Старый человек Елизавета Архиповна, – спокойно ответила вместо дочери Нина. – Не знает, что говорит.
Старушка удовлетворенно сложила ручки на животе.
– Посмотрю я на тебя, Нинка, когда внуков будешь выпрашивать. Невеста-то у вас бесплодная, м?
