Новый мир. Книга 1: Начало. Часть вторая (СИ) - Забудский Владимир

— Все хотят. Вот и стойте в очереди! — поддержал женщину еще один из «старожилов».

— Я постою! Но не за теми, кто стоит тут уже в десятый раз! Что я должен, сдохнуть здесь, пока вы в одиннадцатый раз будете пересказывать бюрократам одно и тоже, настраивая их против людей?!

— А что мы должны делать?! — агрессивно отозвался молодой парень в очереди. — Куда прикажешь отправиться, умник? На пустоши?!

— Какая мне разница?

— Ей, ты, закрой свою пасть и стань молча в очередь, а не то я надеру тебе зад! — пообещал ему мощный волосатый “шкаф”, тоже стоящий в очереди не первый раз.

— Лучше умерь свой пыл! — вступился за первого другой новоприбывший. — Пусть пройдут те, у кого есть реальный шанс!

Несколько других одобрительно новоприбывших кивнули, среди них — лысый мужчина с чемоданчиком, которого я давеча приметил, пробираясь сквозь толпу.

— Я не двинусь с места!! — сказал сутулый, но плечистый смуглый мужчина в очереди. — Прочь!

— Пропустите меня… — жалобно сказала совсем молодая азиатка с грудным ребенком, красивая, но бледная и худая. — Мой ребенок умрет с голоду, если я не пройду…

— Врешь, собака! — неожиданно ненавистно отозвалась горластая женщина из очереди с таким видом, будто готова была выцарапать бедной молодой матери глаза. — Не пускайте ее! Она уже три раза так проходила, я сама видела! У нее на ребенка даже документов нет, ее в жизни никто не пропустит!

Поднялся шум. Криков и взаимных нападок становилось все больше. Казалось, люди скоро начнут шипеть и рычать друг на друга, как дикие звери. Андерс окинул очередь печальным взглядом.

— Сейчас начнется драка, — сказал он печально. — А потом ворвутся охранники и успокоят всех… кого-то арестуют. Такое случалось уже два раза прошлой ночью. Во второй раз мне не посчастливилось оказаться в толпе. Еле отполз.

Я оглядел толпу. Лысый и еще человек десять-пятнадцать мужчин из прибывшей партии, похоже, уже готовы были пустить в ход кулаки. Исхудавшие и ослабевшие люди в очереди смотрели на них опасливо, но упрямо — никакая сила не заставила бы их покинуть свои места. Несколько миротворцев пытались унять спорщиков. Большинство же пока лишь мрачно наблюдали за сценой.

— Надо бы попробовать их успокоить, — пробормотал я.

— Лучше держись подальше, — посоветовал Андерс. — А то тебя задавят, прибьют или сделают, как меня, калекой. Был я уже как-то миротворцем. Люди в отчаянии, их словами не успокоишь.

Девушка с ребенком, которую я раньше приметил в очереди, села невдалеке прямо на пол и горько зарыдала. Ребенок уже и не кричал — или спал, или от голода потерял сознание.

— Ребенок без документов. Возможно, больной, — перехватил мой взгляд Андерс. — Молодую женщину, может, и пустили бы куда-нибудь. Но с ребенком — без шансов. Лишние рты нигде не нужны.

— И что же ей делать? — нахмурился я. — Не могут же все просто бросить ее здесь умирать.

— Все — это кто? — горестно усмехнулся Андерс. — Государства заботятся о своих подданных. А она чья подданная? Гуманизм Содружества очень избирателен. На «нерезидентов» он не распространяется.

— И что же, грудной ребенок умрет, и никому не будет до этого дела?

Андерс посмотрел на меня с интересом.

— Мальчик, ты, похоже, многого еще в жизни не видел.

Страсти в очереди, тем временем, накалялись.

— Последний раз повторяю — не лезьте сюда, шакалы! — вопила женщина в очереди.

— Вы все равно не пройдете! Прочь, карга! — лысый мужчина грубо оттолкнул ее.

С криком молодой парень из очереди бросился на него, но лысый, явно более сильный, ударил его кулаком в лицо и тот плашмя упал на пол с подбитым глазом.

— Бей их! — крикнул кто-то из прибывших.

— Стоять! Не пропускать! — воинственно скомандовала женщина в очереди.

Толпа смешалась, взорвавшись криками и проклятиями. В гущу кинулись полдюжины новых мужчин и пару женщин, столбики попадали, ленточки перепутались, в воздухе летали чемоданы и ругательства на полудюжине языков.

— Вы же люди! Перестаньте! — взывал какой-то мужчина к голосу разума.

— Нельзя же так! — поддержала его какая-то женщина.

— Получи, гад! — верзила из очереди с ревом заехал кому-то в ухо своим кулачищем.

Я в полном смятении глядел на эту вакханалию, разрываясь между осторожностью и порывом броситься в самую гущу разнимать драчунов. Оглянувшись на Андерса, я заметил, что он даже не шелохнулся. Возможно, стоит брать пример с его спокойствия?

Мордобой едва не докатился до нас. Какого-то толстого мужчину кинули прямо нам под ноги, но он быстро поднялся и, не отряхиваясь от пыли, бросился на своего обидчика.

А затем под сводами терминала раздался резкий хлопок, с которым разорвалась светошумовая граната. По толпе прокатился вопль удивления, она невольно расступилась. Сквозь просвет в волнующемся море людей я рассмотрел на фоне вывески «Выход в город» десятка три офицеров СБ в угрожающего вида экипировке для подавления массовых беспорядков: тяжелых доспехах, шлемах с задвинутыми забралами, со щитами и дубинками. Они заканчивали выстраиваться в клин. Над строем парили несколько дронов, периодически ослепляя толпу яркими вспышками наподобие вспышек старых фотокамер.

— Пассажиры! — прозвучал компьютеризированный голос из недр одного дрона. — Вы нарушаете правопорядок! Вам предписывается немедленно прекратить насилие и разойтись!

— Да пошли вы! — заорал кто-то из толпы. — Впустите нас!

— Впустите нас!! — повторил еще кто-то.

— И откройте чертовы пищевые автоматы!

— Нам нечего есть!

— Чертовы фашисты!

В сторону охранников аэропорта полетели случайные предметы из числа наименее ценного содержимого багажа и плохо привинченного имущества аэропорта. Щиты сомкнулись. Метательные орудия ударялись о них с громким металлическим стуком.

Компьютер еще несколько раз воззвал к благоразумию, но эти призывы были едва слышны сквозь усиливающийся гомон. Тогда дроны перешли к своей вспомогательной функции. В сторону людей неслышно засвистели тонкие дротики. Несколько активистов на переднем краю толпы, один из которых, засучив рукава, как раз размахивался для очередного броска, вздрогнули, задергавшись от ударов электрическим током.

Строй ощетинившихся щитами эсбэшников решительно двинулся на толпу, раздавая налево и направо мощные удары щитами и дубинками. Разили всех, кто попадался под руку.

Толпа, не ожидавшая такого жестокого обращения, попятилась. Тех, кто падал, нещадно давили. Самые сообразительные и уже бывавшие в таких переделках пассажиры прислонялись к стенам и закрывали лица руками — их эсбэшники не трогали. Несколько драчунов, в том числе и давешний лысый мужик, попытались дать отпор — им особенно досталось.

На месте, где прошел строй правоохранителей, осталось лежать с дюжину людей, которые ворочались, кашляли и стонали, заляпывая пол кровью. Среди них я заметил одного из давешних миротворцев, тщетно пытавшихся утихомирить толпу.

Убедившись, что толпа недовольных рассеяна и волнение подавлено, строй сотрудников СБ попятился назад, схватив и потащив с собой валяющихся на полу людей. Вскоре они исчезли из виду и все затихло. На место схватки подъехал робот-уборщик, принявшись методично отмывать кровь. Люди начали опасливо показываться из укрытий. Несколько самых бойких, воспользовавшись моментом, заняли освободившиеся места в очереди, но это не спровоцировало новых недовольных возгласов — все были слишком шокированы.

После побоища установилась удивительная тишина. Очередь удлинилась, но никаких споров и пререканий больше не наблюдалось. Даже тон разговоров как-то незаметно сошел на шепот. Мрачная тишина, перемешиваемая шелестом шушуканий, окутала терминал. Я различал лишь обрывки фраз — «безумие», «надеюсь, людям хотя бы окажут помощь», «кто-то должен за это ответить». Какая-то женщина плакала, причитая, что СБ побила и увела ее мужа, а ведь он ничего плохого не сделал, и она не знает, где теперь его искать.