Цвет неба - Джулианна Маклин

Глава 18

Через пару дней после нашей ссоры в комнате Меган я приготовила для Майкла особенный ужин. Его любимый: лосось в глазури из кленового сиропа, картофельное пюре с чесноком и тушеными овощами.

Я приняла душ и надела юбку (Майкл всегда говорил, что юбки мне особенно идут), накрыла на стол, поставила фарфоровый сервиз, который нам в свое время подарили на свадьбу, достала свечи.

Я хотела объяснить мужу, что мне нужно время. И только.

Никак не могла выбросить из головы наш разговор в больнице – про еще одного ребенка. Я хотела попросить Майкла немного подождать. Да, сейчас все было не очень хорошо, но, возможно, в один прекрасный день я буду готова двинуться дальше.

Только не сейчас. Пока нет.

Майкл позвонил в шесть часов и сказал, что будет дома в семь часов, так что я все приготовила, налила себе бокал вина, зажгла свечи и села за стол.

Мой муж притащился в полночь.

К тому моменту я перестала ждать, сложила еду в пластиковые контейнеры, поставила их в холодильник, переоделась в пижаму, легла в постель и включила телевизор.

Я слышала, как Майкл внизу ходит по кухне. Как он поставил контейнер с лососем в микроволновку и нажал на кнопку. Через некоторое время послышались его тяжелые шаги на лестнице.

Я быстро выключила телевизор и сделала вид, что сплю. Я просто не могла смотреть ему в глаза. Я не хотела разговаривать. И уж точно не собиралась интересоваться, почему он вернулся так поздно, чтобы снова не поссориться.

Через пару минут Майкл скользнул под одеяло.

Глава 19

С момента смерти нашей дочери прошло всего девять месяцев, когда однажды Майкл пришел домой с работы, усадил меня на кожаный диван в гостиной и сказал, что уходит от меня.

Он пояснил, что больше не может выносить моих слез, что я перестала быть той женщиной, на которой он когда-то женился, что у него должен быть шанс на светлое будущее.

Я сидела прямо, глядя на его невероятно красивое лицо – с возрастом Майкл стал только привлекательнее, – и мой мозг вдруг перестал работать. Нет, я не разрыдалась. Думаю, что слезы уже кончились.

Но я онемела. Не то чтобы я была удивлена. Нет. Когда-то мы с Майклом были родственными душами – безумно, страстно влюбленными друг в друга, – но сейчас казалось, что все это ушло в какую-то далекую, другую жизнь. Мне исполнилось тридцать шесть. Слишком много всего случилось с тех пор, как мы ужинали в ресторанах и занимались любовью на ковре в гостиной.

Майкл прав. Я больше не та, на ком он женился. Не лучезарная девушка, которой прочили лавры новой звезды литературных кругов Нью-Йорка. Я не ношу юбки и не хожу в туфлях на высоком каблуке. Я всего лишь эмоционально выпотрошенная, страдающая мать, которая даже уже больше не мать, потому что моя дочь умерла.

Мы оба знали, что связь между нами утрачена давно. Мы больше не чувствовали того, что раньше, и наши планы на будущее совсем не совпадали.

Мы просто перестали любить друг друга.

– Может быть, нам просто нужно немного больше времени, – покорно предположила я, делая последнюю попытку спасти наш брак, потому что никогда не была трусом, и мне становилось плохо от одной мысли о еще одной потере. – Прошло всего девять месяцев.

Майкл покачал головой.

– Все запуталось уже давно, и мы оба это знаем. Не думаю, что есть какой-нибудь способ все исправить.

– Но я не хочу так просто сдаваться, – настаивала я. – Ты действительно думаешь, что будешь счастливее один? Мы ведь когда-то были командой. Может, у нас получится начать все сначала.

Майкл поставил локти на колени. Он посмотрел на свои руки, потер ладонь подушечкой большого пальца.

– Я не буду один, – объяснил мой муж. Потом надолго замолчал, но в конце концов поднял голову и посмотрел прямо мне в глаза. – Я люблю другую женщину, Софи. И она ждет ребенка.

На несколько секунд я буквально ослепла. Перед моим взором поплыл белый туман, а затем он медленно рассеялся, и я смогла сфокусироваться.

Откинувшись на кожаную спинку дивана, я глубоко вдохнула, пытаясь принять и переварить тот факт, что теперь мой брак спасти совершенно невозможно. Было слишком поздно. Все рухнуло. У Майкла ребенок от другой женщины. После смерти Меган он смог жить дальше, а я все еще носила по дочери траур.

Вот что я получила за то, что боролась за ее жизнь. Больше я бороться ни за что не смогла бы. По крайней мере, когда дело дошло до того, чтобы удержать мужа.

Но развод – это уже совсем другое дело.

Я подалась вперед, уперла локти в колени и посмотрела ему в лицо.

– Не пытайся запудрить мне мозги, Майкл. Иначе тебе мало не покажется.

Пару секунд муж помолчал, а затем встал и кивнул.

– Не сомневаюсь. И мне правда жаль, Софи. Правда.

Было видно, что сказать ему больше нечего.

При разводе Майкл проявил себя как человек рассудительный и добрый. Я получила не только дом в Вашингтоне, но и большую финансовую выплату, на которую купила новый автомобиль. Он также обязался выплачивать мне алименты ежемесячно, пока я не выйду замуж.

Предполагаю, он чувствовал себя виноватым, что изменял жене, пока я заботилась о нашей умирающей дочери.

Я не стала его переубеждать. Пусть эта вина остается с ним.

Однажды утром, когда ярко светило солнце, я ехала на новой машине за покупками, как вдруг увидела их вместе – Майкла и его прекрасную молодую невесту. Они прогуливались рука об руку по Седьмой авеню и выглядели омерзительно счастливыми.

Ее звали Люси Райт. Молодая сотрудница их юридической фирмы. Густые светлые волосы, летнее платьице до колена с девчачьим принтом, босоножки на высоком каблуке.

Люси Райт была чрезвычайно привлекательна. Никто не стал бы этого отрицать. И, наверное, в ней была какая-то искра. Такая же, какая была и во мне до того, как весь мой мир пошел прахом. То, что в первую очередь привлекло Майкла и во мне.

Когда я проехала мимо них, то почувствовала боль, заметив ее округлившийся животик, и меня внезапно захлестнула волна ревности. Не потому, что Люси отняла у меня мужа и теперь с ним спит. Нет, вовсе не из-за Майкла, потому что я уже знала в тот момент, что он мне совершенно безразличен.

Меня переполняла зависть. Люси выглядела готовой ко всем радостям материнства. У нее не было страха, который бы точно чувствовала я, окажись на ее месте.

В тот момент я осознала, что уже больше никогда не смогу ощутить столь блаженный оптимизм. Мне бы просто не хватило смелости завести еще одного ребенка.

Я даже не была уверена, что когда-нибудь смогу полюбить кого-то вновь. От этой мысли мне стало так жутко, что я съехала на обочину и долго-долго сидела в машине с заглушенным мотором.

Глава 20

12 февраля 2007 года

В первую годовщину смерти Меган мне приснился жуткий сон. Я снова оказалась в отделении интенсивной терапии, и врачи с медсестрами так же в панике метались вокруг постели моей дочери, закачивая лекарства в трубки, которые торчали из ее вен, делали искусственное дыхание – это были последние мгновения жизни дочери, проведенные в безнадежной попытке спасти ее.

И вдруг глаза Меган широко распахнулись, она потянулась ко мне и сказала:

– Не оставляй меня, мамочка. Мне страшно!

Мои глаза тоже открылись, и весь следующий час я проворочалась в постели, погружаясь все глубже и глубже в пучину горьких воспоминаний, снова прокручивая в голове все эти ужасные события. Я знала, что нужно перестать думать о смерти Меган, перестать беспокоиться о том, где она теперь – если она вообще теперь где-то, – а вместо этого сосредоточиться на той радости, что она успела принести в мою жизнь.

Я заставила себя вспомнить те несколько блаженных лет, когда у Меган была ремиссия – тогда я посмотрела на мир новыми глазами. Некоторое время я могла понять и оценить, каким бесценным подарком был мой приход на этот свет, и смаковала каждый новый день с дочерью.

Я подумала, что бы сказала Меган, если бы могла видеть меня сейчас. Одинокую и печальную.

Думаю, чтобы мне не было так больно, она тоже начала бы тосковать.

Одна мысль об этом заставила меня подняться с постели. Я позавтракала – сварила яйцо вкрутую, приняла душ, а потом позвонила сестре и спросила, можно ли приехать и погостить пару дней. Мне хотелось обсудить с ней свою дальнейшую жизнь – может, мне удастся вернуться к работе. Конечно, писать снова на регулярной основе я не собиралась – по крайней мере, пока, – но подумала, что могла бы взять какую-нибудь редактуру на дом.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – сказала Джен. – Мы с Джо как раз только вчера тебя вспоминали. И Меган, конечно. Мы скучаем по тебе. Приезжай. Как скоро ты сможешь быть здесь?

– Дай мне час на то, чтобы собрать вещи! – сказала я.

Сказано – сделано: ровно час спустя я уже надела дубленку и бросила сумку в багажник своего компактного внедорожника.

В тот ясный зимний день, выезжая из города, я могла чувствовать, что Меган там, на заднем сиденье. Каждые пару минут я смотрела в зеркало заднего вида и видела ее лучезарную улыбку.