Заклейменная. История о том, как я сбежала из секс-культа - Кристин Гасбарре

Но за десять лет в NXIVM я так и не поняла, что каждая из этих женщин хранила важный секрет. Каждый раз, когда мы все собирались в одном месте на тренинг, встречу по продажам или для обсуждения нового курса, я не подозревала, что каждая из них могла быть в какой-то момент сексуальным партнером Кита Раньера. А ведь каждая из этих женщин годами вместе работая над развитием образования, продажами и стратегиями вербовки, думала, что Кит выбрал именно ее как свою единственную подругу, в то время

как сам он считал их всех вместе взятых своими «духовными женами».

И ни одна не знала, что его учение, обещавшее сделать нас лидерами, в действительности превращало всех в его последователей – его последователей. Его учеников. Он хотел, чтобы мы боготворили его. Совершенно никто не осознавал до конца, как махинации и манипуляции Кита повлияли на наши жизни. Мы не столько учились у него, сколько нас обрабатывали и промывали мозги – и делал это он. Я узнала потом, что, обещая объединить нас, сделав сильными развитыми женщинами, Кит подрывал наши отношения друг с другом в шокирующих сценах за кулисами и пытался разрушить наши дружеские отношения – ради собственной пользы. Самопровозглашенный знаток науки, литературы и истории, Кит выбрал название NXIVM, создавая компанию в 1998 году с отсылкой на систему долговой кабалы во времена Юлия Цезаря. Нам сказали, что NXIVM означает «место обучения», но, вырвавшись на свободу и поискав информацию, я узнала, что в древние времена «нексумом» называли человека, который отдавал свои услуги в качестве возмещения долга, и тот, кому платили долг (хозяин), имел право неопределенное время требовать оказания услуг, в том числе и сексуального характера. Киту нравились такие изысканные термины, с отсылкой на что-то, что поймет только он.

Мы не знали, что Кит создал среди нас опасную психологическую иерархию. Что он считал нас не главными руководителями его компании, а видел в нас самых ревностных последователей его культа, и как он сказал Барбаре Буше в разговоре, который она сняла в 2009 году: «Я добился того, что люди убивали за мои убеждения». В период, который я считала нашим расцветом, некоторые начали понимать, что их участие в NXIVM было не дорогой к цели, а худшей ошибкой их жизни.

В 2009 году я была на пике, довольна работой финансово и эмоционально. Я была окружена женщинами разных поколений, которых считала наставниками, матерями и лучшими друзьями. Мне казалось, что я живу в мечте, зарабатывая на жизнь тем, что распространяю добро и просвещение в мире. Я верила, что мы самые удачливые и революционные женщины на планете.

Чего я не знала, так это, что моя верность этим женщинам и организации действительно изменит мою жизнь и заставит меня стать сильнее, но они не останутся рядом со мной. На протяжении последующих восьми лет некоторые из моих близких друзей исчезнут, двое тренеров умрут, а моя слепая верность сообществу проиграет моей интуиции. Все это случится вскоре после того, как моя лучшая подруга Лорен заманит меня в тот дом и прикажет раздеваться.

Часть первая. Обмен этическими ценностями

2005–2009

Глава 1. Основы

2005

Багамы

В детстве я часто оказывалась словно между двух огней, желая быть, как все, и в то же время выражать собственное мнение. Меня воспитали в Ванкувере двое добрейших специалистов по психическому здоровью, на которых повлиял социальный климат и политическая активность 1960-х и начала 1970-х годов. Одно из моих самых ярких детских воспоминаний – как восьмилетняя я отбираю игрушку «Мой маленький пони» у одной из девочек в моей команде Брауни[4]. Тем вечером дома моя мать с сочувствием, совершенно без осуждения села на кровать, поговорила со мной и заставила задуматься, почему сделанное мной не хорошо и как мне нужно

это исправить. Она поделилась со мной мыслью, что ребенок иногда крадет то, что считает отобранным у него. Мама была похожа на певицу канадско-еврейского происхождения Джоан Баэз[5] – очень умная, со струящимися волосами, в бархатном платье с марокканскими бусинами до пола, беззаветно влюбленная в фолк-музыку Ее специализацией было обучение в раннем детстве, и она вырастила меня, веря, что детей нужно воспитывать с уважением, давать им возможность развиваться и узнавать, кто они такие.

Мои родители ценили доброту. Мама влюбилась в отца после окончания университета в 1970-х годах, когда они с компанией друзей пытались открыть вегетарианское кафе в Йоркшире, в Англии. И да, их кафе под названием «Аллигатор» еще существует. Мой папа всегда был человеком, который никогда не откажется от своих убеждений, чего бы это ему ни стоило. В молодости он отринул аристократические традиции родителей, настоящих лорда и леди и вместо этого принял участие в демонстрациях в доках, выступая за честную оплату и улучшение условий труда для рабочих профсоюзов. Мое детское воспоминание об отце: он поет под гитару, маршируя в мирном протесте.

Даже расставшись, когда мне было почти три, родители объединились, будучи прогрессивны-

ми и сознательными людьми, чтобы воспитать меня как партнеры еще до того, как появился модный сейчас термин «совместное родительство». Они записали меня в детский сад районной школе, которая напоминала мне отдельный остров: кирпичное здание на огромном поле, с видом на пляжи, известные как Испанские Берега. Я жила ради занятий по литературе и театру. Обладая богатым воображением, я часто фантазировала, подружек у меня особо не было, ведь я была одной из двух девочек в нашей группе садика. После занятий, пока активные мальчишки играли в футбол, я играла с более добрыми мальчиками из моего класса, или шла одна целый квартал домой, чтобы сделать украшения на волосы, которые летом продавала на пляже.

Каждое лето с двенадцати лет мои родители отправляли меня в иудейский летний лагерь левых взглядов, откуда я возвращалась уверенной и смело велела парням из старшей школы отвалить, когда они поднимали руки и кричали мне: «Хайль, Гитлер!». Мне нравилось проводить лето в лагере, потому что я ощущала, что там мое место, и именно там, будучи подростком, я смогла развить навыки лидера и вожатого в лагере. Вернувшись в школу, я поняла, что мне интересно с ребятами, занимающимися театральным искусством. Я ходила в старшую школу в полосатых колготках и ботинках «Доктор Мартинс», одева-

лась в фиолетовые юбки или клешенные брюки и конверсы. Мои