Фрактал - Ксения Лазорева

- Тогда ответь мне, ты жив? - задал вопрос Зоар.

- Я жив.

- Даже после того как твое сердце пронзил кинжал.

- Да.

- Почему ты жив?

- Потому, что я нужен моему народу и миру, потому, что я проложу верный путь, отсекая неверные, и достигну вершины Древа.

- Сможешь?

-Смогу.

- Даже убить этим мечом?

- Если потребуется.

- Своего собственного брата?

Рука Сая дрогнула, когда он ощутил растерянность. У него никогда не было брата, Зоар имел в виду что-то иное. Но что бы это ни было...

Зоар снова рассмеялся и протянул руку навстречу Саю.

-Иди сюда,- произнес он голосом Валентайна, и лицо Бога снова стало его собственным, вновь облачившись в маску. Сай колебался лишь мгновение, но потом поставил ногу на первую ступень. Внезапно он понял, что меча больше нет в его руке, и увидел, что оружие появилось в руке Зоара. Но он продолжил подниматься, зная, что если Зоар решит его убить, все равно он уже ничего не сможет противопоставить ему, в конце концов этот меч принадлежал Слепому Богу. -А теперь,- легкая волна головокружения и Сай обнаружил себя сидящим на троне, а перед ним стоял Зоар, преклонив одно колено. Теперь, когда его лицо оказалось так близко от короля, Сай понял, насколько нечеловеческим оно было, нечеловечески прекрасным и устрашающим своей изначальной силой. В легендах говорилось, что Слепые Боги происходили напрямую от сына Аттрактора, который являлся создателем всего Древа. - Теперь,- руки Зоара быстро повернули клинок, направив его себе в грудь. И Сай с ужасом понял, что его собственные ладони также легли поверх рукояти, и отнять их он уже не мог,- теперь убей меня,- просто произнес Зоар. - Ну же, так мы будем единым целым, и ты станешь завершенным, как и я. Ты сомневаешься? - в голосе Зоара послышались опасные нотки.

- Нет.

- Тогда...

Руки Сая толкнули эфес вперед, он отвернул голову, ожидая сопротивления, но меч точно пронзил воду. Улыбаясь, Зоар смотрел на клинок торчащий из своей груди, от которого расходились волны.

'Эта жертва за твою жизнь',- читалось в глазах Зоара.

То, что Сай принял за ослепительное солнце, затопило светом тысячи звезд пространство тронного зала, стирая в своем сиянии Зоара, меч, лестницу, трон и самого Сая.

Открыв глаза, некоторое время король смотрел вверх, пока разрозненные осколки разноцветной мозаики не превратились в свод потолка в королевской сокровищнице. Подняв правую ладонь, сквозь пальцы он взглянул на купол. Все это не было просто сном, он действительно... Приложив ладонь к сердцу, Сай ощутил его медленное размеренное биение. Ничего не изменилось, он не ощущал в себе никаких перемен. Поднявшись, король обнаружил себя полностью одетым, даже его волосы были уложены в такую же аккуратную прическу как обычно. И все же, где-то внутри него теперь спала страшная необъяснимая и не поддающаяся пониманию сила. 'Я отсеку все неверные ветви древа и достигну его вершины...' - повторил он словно заклинание. Оглянувшись на пентаграмму, линии которой теперь были едва заметны, Сай Валентайн направился к выходу из сокровищницы.

- С возвращением, ваше величество.

Сай едва взглянул на стоявшего слева от дверей Лантиса. Впервые тот едва заметно поклонился ему. Поправив выбившуюся прядь волос, Сай ничего не ответил, лишь слегка улыбнулся. Шагов за своей спиной он так и не услышал, а когда, отойдя чуть дальше, обернулся, там не было никого.

'Словно призрак, он растворился, словно призрак',- подумал он. Но таким и должен быть хранитель королевских секретов.

Глава 2. Дорога к свободе.

Часть 1.

(Настоящее время. Пограничная гарнизонная тюрьма Риокии.)

Кальвин Рейвен проснулся не от крика стражи, а от сильного удара по спине. Самодельная полка, которую он соорудил из обрывка простыни и двух кусков щепок, рухнула на него вместе с добрым десятком книг. Не самое приятное пробуждение. Хотя, если сравнивать с его обычным распорядком дня, хотя бы что-то новое. Еще не открывая глаз, Кальвин ощупью нашел на полу рядом с собой стило, и нарисовал еще одну звездочку на днище своей койки. Если заглянуть, уже почти половина ее была исчерчена. Не было нужды считать его отметки, чтобы понять, что прошло уже не менее трех месяцев, но и не больше полугода, если учесть, что отмечать звездочки он начал заново после того, как весенний разлив реки затопил и ров вокруг тюрьмы, и все нижние этажи. В одной такой камере и содержали пленника под номером 21. Сколько еще таких же, как он попали в плен в тот день в битве при Аркли? Он не имел ни малейшего понятия. На самом деле Кальвину не было до этого никакого дела.

Если говорить начистоту, гарнизонная пограничная тюрьма Севрей в Риокии была не самым худшим местом, где он мог оказаться. Одним из ее замечательных порядков было правило выбора каждым узником одной привилегии для себя, касалось ли это еще одной кормежки в день или лишнего помывочного дня. На самом деле быть военнопленным не так уж плохо. В ожидании официальных переговоров об обмене пленными, могли проходить месяцы. А с пленными необходимо обращаться хорошо, ведь они были почетными преступниками, как называли их в обычаях этой чудной страны. Но, казалось, даже для этого народа, который был просто помешан на правах гражданского населения, пусть даже то был чужестранец и пленный, просьба о привилегии Кальвина удивила даже их.

Конечно, было бы неплохо, чтобы к миске полной гороха и миске полной каши добавилась бы еще одна полная рыбы или мяса. Но прикинув, что в четырех стенах всего два на два метра ему придется провести неопределенное время, Кальвин решил выбрать другое. Такое огромное количества времени не занятое ни тренировками, ни походами,- это была слишком большая роскошь для него. Поэтому когда на вопрос Кальвина, есть ли где-то поблизости библиотека, был дан положительный ответ, Кальвин попросил принести ему несколько книг по истории и магии Риокии. Ничего противозаконного в его просьбе не нашли, и поэтому покрутив у виска и пожав плечами, начальство послало кого-то из своих в ближайший город, оказавшийся как ни странно столицей Риокии. За три месяца пустая камера Кальвина превратилась в книжный склад. Он давно перестал обращать внимание на запах пыли. Просто аккуратно откладывал уже изученные фолианты справа, а новые, что приносили ему, слева. Удивительно все же насколько разным было понимание истории и техники произнесения все тех же пяти уровней заклинаний в соседних странах. Делать выписки ему было не на чем. Листы бумаги не входили в его привилегию по мысли начальства тюрьмы. Поэтому он перечитывал одну страницу по два раза, стараясь не столько запомнить, сколько понять суть написанного в книге. Кто знает, для чего эти знания могут приходиться в будущем. Может ему удастся открыть собственную школу? Ведь когда-то мирные переговоры все же закончатся, и ему предстоит возвращение в Астал.