Ветер полуночи - Джон Блэкбэрн

— Нет-нет, спасибо, все в порядке, просто я немного устал. Пожалуй, мне следует подышать свежим воздухом.

Билл поднялся, сунул рукопись под мышку и направился к двери, провожаемый подозрительными взглядами посетителей, сидевших за стойкой бара.

Смеркалось. Мелкий дождь, мешаясь с речным туманом, образовал вокруг уличных фонарей светящиеся круги; в облаках мелькала тощая луна. Билл нерешительно постоял на тротуаре, вошел в метро и купил билет до Уэст Норвуда…

В темноте, сквозь туман Билл видел запущенные сады, обвалившуюся штукатурку, давным-давно не крашенные, в глубоких трещинах стены. Очевидно, все строения в этом районе были обречены на снос.

Однако в некоторых из этих домов еще жили. Кое-где светились огни в незавешенных окнах, из проигрывателя гремела мелодия последней эстрадной новинки, несмотря на дождь и мрак, в заросших сорняками садах играли дети.

Лишь на некоторых домах Билл нашел номера. Нерешительно посмотрев на улицу, поднимавшуюся по отлогому склону, Билл заглянул в бумажку с адресом, выписанным им из протоколов судебного дознания: «350-й Вересковый холм, Эскейн-хауз». Он направился к трем мальчуганам, одному белому и двум цветным, энергично строившим при свете уличного фонаря вигвам на месте, бывшем когда-то теннисным кортом.

— Эскейн-хауз? — Двое ребят помладше при его приближении отбежали в сторону, но старший остался на месте. — Здесь нет такого.

— Как же нет, должен быть! — Билл достал из кармана шиллинг и потряс им. — Это где-то здесь, поблизости. Дом номер 350.

— Номер 350? — К Биллу осторожно приблизился самый маленький мальчишка. — Это же крысятник!

— Крысятник?! — Билл зажал шиллинг в кулаке. — А скажи, где этот крысятник?

— А зачем вам знать? — спросил старший, не сводя глаз с руки Билла. — Все равно там теперь никто не живет.

— А вот и живет! Например, человек по фамилии Джон Кеплин.

— Джон Кеплин?! — Мальчонка удивленно посмотрел на Билла. — Который шофер на грузовике? На большом красном грузовике?

— Правильно, на большом красном грузовике. Ну, скажи, где его дом?

— Вон на самой горе — большой, похожий на замок. Но Питер сказал вам правду. Там уже никто не живет. Все уехали. Дом непригоден для жилья, и его скоро — тю-тю…

— Ты хочешь сказать — снесут? А мистер Кеплин тоже съехал?

— Все съехали. — Несмотря на соблазн получить награду, ребятам начали надоедать расспросы. — Оттуда все съехали еще недели две назад.

— Спасибо. — Билл вручил мальчишкам шиллинг и отправился дальше. Вот невезение! До завтра вряд ли узнаешь, куда переселены жильцы дома. Хоть он не представлял себе, что сказать Джону Кеплину, но твердо знал, что обязательно должен был переговорить с ним.

Крысятник! Примерно на полпути к вершине холма дорога делала поворот, образуя нечто вроде полукруга. Ни одно из окон не было освещено, и дома тут явно были нежилыми уже давно. Очевидно, дом № 350 был последним, который освободили жильцы.

«Большой, похожий на замок»… Билл поднялся на крыльцо в надежде найти указатель с новыми адресами жильцов, но ничего не обнаружил. Висевшая на ржавых петлях дверь с вырванным внутренним замком и разбитыми стеклами была распахнута настежь и качалась от ветра. Спрашивая себя, какое наказание может быть за проникновение в предназначенное к сносу пустое здание, Билл прошел в дверь, чиркнул зажигалкой и, высоко подняв ее, сделал несколько шагов по лестнице. Обычно он не боялся темноты, но в этом доме, очевидно, был лабиринт коридоров, а запах сухого гниения подсказывал ему, что в любой момент у него под ногами может провалиться половица.

Второй этаж. Площадка показалась ему неустойчивой и осевшей, и он представил себе образования серой плесени, покрывшей балки, на которых она держалась. Под ногами хрустнула валявшаяся на полу штукатурка.

Третий этаж. Здесь половицы были еще более неустойчивы, и из коридора несло отвратительной гнилостной вонью. Дом показался Биллу не только заброшенным, но и каким-то зловещим, наполненным отчаянием. Из темных углов за ним наблюдали маленькие острые глазки. Он слышал шорох. «Крысятник», — вспомнилось ему. Прошла всего лишь неделя-другая, как из дома съехали жильцы, но тут уже кишели другие квартиранты.

Квартира № 9 — квартира Кеплина. Дверь сорвана и валялась на площадке; проникавший через пыльное окно вечерний свет едва освещал маленькую комнатушку. Так же как и в квартире, внизу, здесь оставался ненужный хлам: кусок расползающегося ковра и покосившийся гардероб, стол на трех ножках, заваленный какими-то бумагами. Билл нагнулся, надеясь, что, может быть, одна из них поможет узнать, куда переехал Кеплин.

Билет футбольного тотализатора, счет за газ, старый календарь с изображением пышной полуобнаженной девицы, восседающей на горлышке пивной бутылки, письмо: «…Дорогой сэр! Мы уже трижды напоминали вам о необходимости уплаты задолженности в сумме…», — билет тотализатора на лошадь Летучий Джордж, проигравшую на бегах в Эпсоме, еще письмо с требованием о возврате денег, еще один билет тотализатора, два счета, книжка сберегательной кассы, на которой не оставалось ни пенса, старые газеты. Узнать тут что-либо было невозможно. Раздался скрип, и Билл замер. Дверь в соседнюю комнату распахнулась от сквозняка. Биль осторожно подошел к двери и повыше поднял зажигалку. В плетеном кресле полусидел-полулежал мужчина, вытянув перед собой ноги. На нем была кожаная куртка, вельветовые штаны, а на пальце правой руки блеснул перстень. Перед ним на столе стояли бутылка и пепельница, полная окурков. Джон Кеплин, видимо, вернулся на старую квартиру за какими-нибудь вещами и решил отпраздновать это событие. В дальнем углу комнаты послышались возня и писк. Крысятник!..

— Мистер Кеплин, — заговорил Билл. — Извините, что я помешал вам, но…

Сквозняк усилился, шарф, прикрывавший шею и часть лица, скользнул на пол, и в колеблющемся свете зажигалки Билл увидел, что Кеплин мертв, и, очевидно, уже давно.

6

— Инспектор скоро будет, сэр, — сообщил дежурный и взглянул на часы. — Может быть, вам налить еще чашку чая? Говорят, чай хорошо успокаивает нервы.

— Нет-нет, спасибо, сержант. Мне уже значительно лучше. — Билл покачал головой и затушил в пепельнице еще одну сигарету — наверное, десятую после его прихода в полицию. Все только что испытанное казалось ему теперь происшедшим давным-давно. Овладевшее им чувство ужаса, когда в мерцающем пламени зажигалки он увидел мертвеца, паническое бегство с падениями по лестнице, звонок в полицию из телефона-автомата… Полицейский участок с его запахом вымытого пола и линолеума, спортивными трофеями-кубками в стеклянном шкафу и фотографиями здоровяков с мячом или крикетной битой в руках казался ему теперь частью иного мира.

— Вот и он, сэр. — Дежурный встал, услыхав шаги в коридоре.

Дверь распахнулась. Вошел инспектор.

— Мистер Ирвин, сэр, — представил сержант.

— Спасибо, Уильсон, пока вы мне не нужны.

Полицейский инспектор подождал, пока за сержантом закрылась дверь, и, повернувшись к Биллу, широко улыбнулся. Это был полный, уютно выглядевший человек с лицом, которое могло принадлежать управляющему банком, опасающемуся потерять важного клиента, или страховому агенту, только и пекущемуся о благополучии своего подопечного.

— Добрый вечер, мистер Ирвин. Моя фамилия Макбет. Только, пожалуйста, не цитируйте: «Черт не измыслит имени, чей звук мне был бы ненавистней!» Я слышу это по меньшей мере десять раз на неделе, и мне уже начинает надоедать.

— Хорошо, хорошо, инспектор, не буду. — Билл улыбнулся.

— Благодарю вас. Пожалуйста, садитесь, мистер Ирвин. — Макбет указал Биллу на стул и тоже сел.

— Да, мистер Ирвин, представляю, что вам пришлось пережить. Брр… крысы! Кошмар! Терпеть не могу их. Чем скорее будут снесены все эти дома а районе Верескового холма, тем лучше. Ну, а теперь я постараюсь быстренько побеседовать с вами, и потом наша машина доставит вас домой. — Он положил перед собой бумагу с напечатанным на машинке текстом и нахмурился.

— Ну-с, мистер Ирвин, я ознакомился с заявлением, сделанным вами сержанту Уильсону. Сегодня, около восьми часов вечера, желая переговорить с Джоном Кеплином, вы зашли в дом № 350. Кеплина вы нашли при весьма неприятных обстоятельствах, после чего выбежали из дома и позвонили нам. С Кеплином вы хотели встретиться в связи с тем, что он был водителем грузовика, который сбил вашу супругу… Примите мое глубокое соболезнование в связи с этим… Хотите сигарету, сэр?

Он протянул Биллу пачку.

— Так вот, мистер Ирвин, мне хотелось бы узнать, о чем, собственно, вы намеревались беседовать с Кеплином?

— О чем я намеревался беседовать с ним? — переспросил Билл, пытаясь сосредоточиться. — Честно говоря, не знаю, инспектор… Пожалуй, я хотел расспросить его об обстоятельствах смерти моей жены, поскольку мне было высказано предположение, что она погибла не в результате несчастного случая. Сегодня я встретился с человеком… — Биллу показалось, что дым от сигарет сгустился, превращаясь в туман, в котором он увидел крупное, дряблое лицо Поуда, и на фоне приглушенного шума таверны услыхал монотонное гудение его старческого, хриплого баса.