Бойтесь своих желаний - Екатерина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Михаил падает рядом со мной, и мы оба тяжело дышим. Я пытаюсь прийти в себя, чтобы проанализировать свое состояние, но все, что я сейчас чувствую — это блаженство. Вот теперь не жалко и умереть, потому что я впервые получила оргазм не от стимуляции клитора, а потому что мужик самозабвенно долбился в меня. Я готова даже поаплодировать этому самородку. Но позже. Надо хоть чуть-чуть отдохнуть, сейчас я не способна даже поднять руки, чтобы сомкнуть ладони.
Глава 5
Я уже в четвертый раз падаю на кровать, задыхаясь, и готова умолять Мишу оставить меня в покое. Он подтягивает меня к своему неугомонному телу и крепко прижимает, заставив положить голову на его грудь. Слышу, как часто барабанит его сердце, в такт моему собственному. Я не решаюсь положить руку ему на живот или, тем более, обнять, потому что это не мой мужчина. И вообще все, чего я сейчас хочу — это уснуть на часик, чтобы перезагрузиться, а потом сбежать, не оглядываясь. Ну и аппетиты у этого мужчины! Просто сногсшибательные, и это сейчас не аллегория. Я трусь щекой о грудную клетку Михаила, устраиваясь поудобнее.
— Ты только с войны или из армии? О, Боже, ты, наверное, только из тюрьмы, вышел! — ахаю я от ужасающей догадки.
Грудная клетка Миши ходит ходуном от смеха.
— Что? Это что за чушь?
— Мужчины любят секс, но не настолько. У тебя его давно не было?
— Давно не было, — нехотя отвечает он. — Но… тюрьма?
Он снова засмеялся, а я чувствую, как меня покидают силы, и зеваю, широко раскрыв рот и совсем не прячась.
— Значит, очень давно не было. А почему?
Я прикрываю веки. Миша начинает отвечать, но я его уже не слышу, потому что отключаюсь.
Просыпаюсь как от толчка. Нет, не того, о котором вы сейчас подумали. А такого легкого в спину. Разлепляю налитые свинцом веки и поворачиваю голову. Ага, не как от толчка, а именно от него. Мишина ладонь упирается в мою спину, пытаясь что-то, видимо, нащупать. Она шарит по позвоночнику, а потом находит талию и, обняв за нее, Михаил резко дергает меня на себя, впечатывая в свое тело. Издает шумный выдох и снова засыпает. Я понимаю, что мне бы, по-хорошему, сейчас выскользнуть из его захвата и сбежать, но в его объятиях так сладко спится, что я решаю дать себе еще немножко времени на восстановление. Потом я точно встану и тихонько уеду.
Но тихонько не получается, потому что Миша просыпается раньше меня и к тому времени, как я наконец открываю глаза, уже слышу негромкий разговор из кухни и стук посуды. Встаю с кровати, проскальзываю в ванную, где на скорую руку привожу себя в порядок, принимаю быстрый душ и одеваюсь, и только потом появляюсь на пороге кухни. Замираю, глядя, как два вчерашних амбала уплетают оливье. В момент моего появления Миша как раз ставит на стол чашки с кофе. Он переводит на меня взгляд и улыбается.
— Доброе утро. Присоединяйся.
Я крепче сжимаю в руке микроскопическую сумочку, с которой появилась в этой квартире, и осознаю, что мне лучше ретироваться.
— Доброе. Спасибо, я не голодна. — Поднимаю телефон как доказательство моего вранья, и тыкаю в него пальцем. — Мне надо срочно бежать. Подруга позвонила, у нас в квартире потоп. Там соседи сверху, видимо, хорошо отпраздновали, что теперь нас заливает.
Три пары глаз смотрят на меня с подозрением, Миша при этом прищурился и у меня складывается впечатление, будто он может услышать мои мысли. Я, наверное, слишком громко думаю. Или просто паникую. В общем, это еще один сигнал к бегству.
— Ну пока, — коротко выкрикиваю я, разворачиваюсь на пятках и спешу в прихожую, где накануне были разбросаны мои вещи.
Но теперь пуховик висит на вешалке, а на узком комоде слева от нее лежат мои рукавички, шапка и аккуратно сложенный шарф. Вообще странновато для мужчины проявлять такую педантичность. Мой папа, например, помечает территорию носками, и никакие увещевания мамы Аллы на него не действуют. Я быстро запрыгиваю в сапоги и, как только срываю с вешалки пуховик, в прихожей появляется Миша. Прислоняется плечом к стене, сложив руки на груди, и наблюдает за тем, как я одеваюсь.
— Я тебя обидел чем-то?
— Что? Нет, конечно, — отвечаю, избегая его взгляда.
— Тогда почему ты так быстро уходишь?
— Мне правда пора.
— Можно было так и сказать, необязательно придумывать всякую чушь.
— Это не чушь, у нас правда…
— Белка! — рявкает он так, что я, дернувшись, замираю с шапкой в руках. — Повернись ко мне.
Я медленно разворачиваюсь и поднимаю взгляд на недовольного Мишу.
— Я их сейчас выгоню.
— Не надо. Это твои братья. Кстати, они на тебя не похожи.
— Похожи, ты не рассмотрела.
Я быстро пожимаю плечами, считая миссию по отвлечению внимания успешно завершенной, и продолжаю одеваться. Миша подходит ко мне вплотную. Тянется, чтобы поправить мою шапку, а потом его ладони съезжают мне на щеки, и мы застываем на мгновение.
— Ты не должна уходить.
— Должна, — так же тихо, как и он, отвечаю я.
— Мне мало. Я готовил тебе завтрак, хотел накормить и повторить то, что было ночью.
У меня между ног все болезненно сжимается, но не от томления, а от того, что я бы, пожалуй, сделала перерыв. Дней так на десять, пока мое лоно оправится от потрясения. А потом можно и повторить.
— Ты хочешь, чтобы я стерлась? — абсолютно серьезно спрашиваю я, а Миша негромко смеется.
— Обещаю быть нежным.
— Ты не умеешь.
— Ты могла бы меня научить.
Я вздыхаю и отнимаю его ладони от своего лица.
— Миш, мы встретились, переспали. Это было замечательное приключение, но давай на этом и закончим.
Он фыркает.
— Такое со мной впервые. Еще никогда девушка
