Русские и пространство-время - Галина Георгиевна Юрковец

В уставшей от долгого похода армии действия царя вызвали резкое недовольство, они воспринимались как отдаление от «своих» и приближение к «варварам». Так и не дойдя до северного «края» земли, Александр назначил сатрапов земель, организовал там греческие колонии, разместил военные гарнизоны и весной 327 года до н. э. выдвинулся в южном направлении. Эта экспедиция получила название «Индийский поход», однако собственно территорию современной Индии она почти не захватывала, ограничиваясь спуском по течению реки Инд к Эритрейскому (Аравийскому) морю. Здесь Александр надолго не задерживается, быстро исследует окружающее пространство: рассылает «самых быстроногих воинов. вглубь страны поймать кого-нибудь из индов», а также самолично в составе небольших команд осматривает побережье в пределах трех дней конного пути и выходит на суднах в открытое море. Результаты разведки раскрывают ее цели и описаны у Арриана: «Они установили, что у индов — по крайней мере у тех, до которых дошел Александр с войском, а он дошел до многих, — золота нет вовсе, и жизнь они ведут вовсе не роскошную…они чернее прочих людей, кроме эфиопов…». Очевидно, что Александр ищет богатый южный народ. Соратники не понимают действительного смысла метаний царя: «Проехав через устье Инда, он выплыл в открытое море, по его словам, чтобы увидеть, нет ли где поблизости земли, а мне думается, еще больше затем, чтобы сказать, что он плавал по Великому Внешнему морю».

Восточный поход Александра Македонского можно сравнить с первым выходом в открытый космос. Всё здесь было скрыто туманом неизвестности: горы, реки, города, народы — ничего не имело своих «цивилизованных» греческих названий и географических привязок. Данный факт представляет огромную проблему для современных историков, изучающих эпоху Великого полководца. К тому же, несмотря на большое количество описаний, сделанных участниками походов, эти первоисточники не сохранились. Каллисфен, придворный летописец похода Александра и племянник Аристотеля, попал в опалу и из похода назад не вернулся. Вся информация о походе черпается из греческих и латинских сочинений, составленных несколькими веками позднее, прежде всего это труды Страбона (63–23 гг. до н. э.), Помпея Трога (1 век до н. э.), Плутарха (45–120 г.), Арриана (86–160 г.), Курция Руфа (1 век н. э.) и других. У них был доступ к первоисточникам, но они пропускали воспоминания очевидцев через своеобразную цензуру, отсеивая ту часть, которая не совпадала с их собственными представлениями. Тумана добавляет и широкое применение европейских топонимов к азиатским объектам. В результате общепринятая историография Александра Македонского строится путем сложных реконструкций, имеет много нестыковок и противоречий. Это порождает множество фантомов — альтернативных версий.

На Рисунке 2 представлена карта Эратосфена, древнегреческого географа и ученого, возглавлявшего знаменитую Александрийскую библиотеку. Она датируется примерно 240 годом до н. э., т. е. составлена 100 лет спустя Восточного/Индийского похода с учетом полученных в его ходе сведений.

Бактрия и Согдиана на карте Эратосфена расположены в верхней части Азии. Однако при этом север Азии информационно не слишком отличается от севера Азии на более древних картах (Рисунок 1). Эратосфен не исправил серьезные ошибки, касающиеся этих территорий: Каспийское море через некое «горло» по-прежнему сообщается с океаном; в Каспийское море с востока впадают две огромных реки Яксарт и Окс, хотя в действительности здесь нет никаких больших водных артерий; не указан самый крупный в Азии Обь-Иртышский бассейн с такими большими реками, как Обь, Иртыш, Тобол; неточное расположение горных массивов. Меотида (Аральское море), куда впадает Танаис (Яксарт-Сырдарья) и которая столь часто упоминается сподвижниками Александра, вообще не отмечена на карте.

Возникает вопрос — чем занимался в походе так тщательно подбираемый «ученый отряд»? Почему на карте не видно результатов их работы? Согласно современным представлениям Бактрия и Согдиана находились на территории сегодняшних Узбекистана и Таджикистана в восточном междуречье Амударьи и Сырдарьи (Рисунок 3), которые на карте Эратосфена называются Окс и Яксарт. Почему же за столь длительное время нахождения здесь ученые не обследовали этот район и не внесли хоть какие-то изменения в более ранние представления? Ведь не для прогулки их брал с собой Александр.

Возможно, причина кроется в том, что перед учеными ставилась первоочередная задача обследования не столько окрестностей Каспия и Арала, сколько «краев земли» — севера Западной Сибири и юга Индии, все остальное было вторично. Ведь если внимательно исследовать верхнюю и нижнюю части карты Эратосфена, то можно заметить, что нет больше ни бессмертных гипербореев, ни купающихся в золоте эфиопов. Никаких следов! Эфиопам отказано в размещении даже в месте их дислокации — на территории Африки, хотя в период своего правления Александр лично встречался с эфиопским посольством. Это не те эфиопы, которых он ищет. «Ученый отряд» отлично справился с главной задачей и теперь греки, точно знают, что ни один из проживающих там народов не может претендовать на звание любимчика богов — обычные варвары. Вместо легендарной Гипербореи на карту нанесен реальный Северный океан. Вместо блистательной мифической Эфиопии — реальная Индия, правда ее расположение на карте является скорее восточным, чем южным.

При этом Страбон отмечает, что Эратосфен опроверг многие из сведений спутников Александра [6], посчитав их основанными на ошибочных географических представлениях. Однако, представляется, что сведения сподвижников Александра были вполне точны, а ошибался как раз Эратосфен, не учтя применение Александром и его окружением нарицательной азиатской топонимики, зеркальной по отношению к европейской.

Можно только представить себе, каким разочарованием для Александра оказались итоги работы исследовательской группы — это сравни разрушению Вселенной! Никакие завоевания земель, никакие военные победы не могли смягчить этого потрясения основ. Великое покорение мира лично для Александра обернулось великим мировоззренческим поражением. Все историки так или иначе отмечают наличие водораздела в жизни и личности Александра Македонского. После возвращения из азиатского похода удача, казалось, отвернулась от Александра. Он неохотно подчиняется тому, что зовется долгом или обязанностью. Стал сверх меры суеверен, подозрителен, подвержен перепадам настроения. Все больше уединяется, избегая общества, много читает, может со страстью предаться развлечениям, пирам и возлияниям.

Но несмотря ни на что, мощная, деятельная натура Александра не позволяет ему признать поражение. Если отсутствует мир, нарисованный на греческой религиозно-мифической картине — мир гипербореев и эфиопов, то наверняка есть мир, открытый ему египетскими жрецами. Значит, в противовес греческой цивилизации, находящейся на юге европейской разделительной системы, должна существовать не менее развитая цивилизация на севере азиатской разделительной системы. И где-то далеко на азиатском севере, возможно в Океане, за пределами обитаемой Ойкумены, существует земля обетованная. Современники отмечают, что