В добрый час! Гнездо глухаря - Виктор Розов

Аркадий. Думаешь, встретят с распростертыми объятиями? Актер низшей категории – соблазн невелик…

Петр Иванович. Да… Как-то у тебя нескладно получается…

Аркадий. Это я сам знаю.

Петр Иванович. Не совершил ли ты ошибки, Аркадий? Это бывает. Пойдет человек в молодости не по той дорожке, а потом всю жизнь раскаивается… Не ошибся? А?

Аркадий. Я уже размышлял на эту тему.

Петр Иванович. Да ты не злись, я – откровенно.

Аркадий. Откуда ты взял, что я злюсь? И я не раскаиваюсь, слышишь: не раскаиваюсь ни в чем!

Анастасия Ефремовна (входит). Узнавала относительно Андрюши. Очень трудно попасть, наплыв огромный. Поехала к Сазоновым, хотела Василия Ивановича расспросить. Оказывается, он в Бауманском нынче преподавать не будет. (Мужу.) Петруша, тебе что-нибудь нужно?

Петр Иванович. Нет, засиделся, косточки разминаю.

Анастасия Ефремовна (увидев фотографии, Аркадию). Маша была?

Аркадий. Да.

Анастасия Ефремовна. Нехорошо, Аркадий. Если ты решил порвать с девушкой, не надо ей и голову кружить.

Аркадий. Мама, я тебе говорил – жениться не собираюсь.

Анастасия Ефремовна. Тем более, тем более, это совсем нечестно.

Петр Иванович. Безусловно.

Аркадий. Я просил Машу не приходить…

Анастасия Ефремовна. Сама пришла? Очень по-современному…

Петр Иванович смеется.

Это, Петруша, скорее, грустно.

Петр Иванович. Нет, я вспомнил: когда мы жили еще в Иркутске… ушел ловить рыбу километра за три, и вдруг – ты, говоришь – гуляю! Вообще, Аркадий, нехорошо бобылем – пусто. Тебе двадцать восемь лет…

Анастасия Ефремовна. С его зарплатой заводить семью, Петруша, немыслимо… Здравый смысл говорит…

Петр Иванович. Настенька, неужели мы с тобой поженились, исходя из здравого смысла? По-моему, все происходило как раз наоборот. Ты вспомни-ка! Пожалуйста, не путай мальчишку.

Аркадий. Нет, папа, сваливать свои заботы кому-нибудь на плечи…

Петр Иванович. Не знаю… Для моих примитивных мозгов такие расчеты недоступны.

Анастасия Ефремовна. И потом, эта Маша…

Аркадий. Оставь, мама, ее в покое! (Уходит в другую комнату.)

Петр Иванович. Ты знаешь, он засиделся в девках. До двадцати пяти лет такие постные соображения не приходят в голову. Впрочем, когда на работе неприятности, весь свет становится не мил.

Анастасия Ефремовна. Может быть, ему переменить специальность? В двадцать восемь лет это еще не поздно. Так за него сердце болит, а он все обижается…

Входит Аркадий с чемоданчиком.

Петр Иванович. Ты сказал – рано.

Аркадий. Пешком пойду, прогуляюсь.

Петр Иванович. Останься минут на пять. Устроим маленький семейный совет. (Достает письмо.) От наших сибиряков. (Читает.) «Дорогие Петя, Анастасия Ефремовна и мальчики. Я к вам с просьбой, и большой. Особенно к тебе, Анастасия Ефремовна. Вот в чем дело: Алексей мой окончил нынче школу и мечтает поехать учиться в Москву. Не могла бы ты принять к себе Алешу на время учения в Москве, если он экзамены выдержит, на что у меня и надежда-то небольшая. Просьба моя нелегкая, я и писать об этом не хотела, и так вы для нас немало делаете, да Алексей уговорил, прямо заставил – упрямый до невозможности. Вы не стесняйтесь, сразу же напишите – нет, если нельзя. Я это не сочту за обиду. О нашей жизни напишу в следующий раз. А сейчас бегу на заседание завкома, кой-кому надо задать перцу. Я и дети целуем вас крепко. Ваша Оля». Вот… (Посмотрел на жену и сына.) Ну, принимаем гостя?

Анастасия Ефремовна. Как хочешь, Петя. Ольга – твоя сестра.

Петр Иванович. Нет, Настенька, письмо адресовано фактически тебе, да и все заботы лягут на тебя, твой голос – решающий.

Анастасия Ефремовна. Я только не понимаю, как людям не совестно, как не совестно!

Аркадий. Ничего особенного – парень едет учиться.

Анастасия Ефремовна. Все, все в Москву едут, как будто Москва резиновая! И так уже от народа задохнуться можно. Так нет – едут и едут!

Петр Иванович. Вполне понятно.

Анастасия Ефремовна. Куда мы его положим?

Петр Иванович. Это не проблема. Можно к ребятам в комнату.

Аркадий. Нет уж, пожалуйста, не надо. С меня хватит и Андрея. (Отцу.) У тебя в кабинете диван свободен.

Петр Иванович. Ну что ж, давайте ко мне.

Анастасия Ефремовна (Аркадию). Не выдумывай!.. Отец до трех часов ночи занимается, у него люди бывают, а там кто-то будет лежать и храпеть… Нет, как люди сами не понимают!..

Петр Иванович. Ты же во время войны с детьми жила у них около двух лет!

Анастасия Ефремовна. Ну хорошо, давайте вот здесь, на середине, кровать поставим!

Аркадий. Ты, мама, не волнуйся!

Анастасия Ефремовна. Как я могу не волноваться? Кто этот Алексей? Что он из себя представляет? Андрюша такой восприимчивый, неуравновешенный… Больше всего боюсь дурного влияния. А тут непременно начнут ходить приятели, девицы какие-нибудь появятся…

Петр Иванович. Не преувеличивай.

Анастасия Ефремовна. Это неизбежно, Петя, и даже естественно. И потом, ну почему я должна на кого-то готовить завтраки, обеды, ужины, заботиться, наблюдать? Я же за него целиком обязана буду отвечать. Та же Оля за все потом с меня спросит. А как он будет себя вести – мы же не знаем.

Петр Иванович. Ты действительно напрасно нервничаешь.

Анастасия Ефремовна. Да, Петя, я нервничаю. Андрея сейчас надо устраивать в институт. Как? Просто ума не приложу… (Аркадию.) За тебя все сердце выболело… Ты думаешь, я не вижу, как ты мучаешься? Я устала от забот. Мне не двадцать пять лет…

Аркадий. Решайте как хотите. Мое мнение – парень должен приехать. (Пошел, но остановился.) Можете устраивать его в моей комнате, не возражаю. (Уходит.)

Анастасия Ефремовна. Я понимаю, Петя, отказать неловко, неудобно. Но пойми, мы можем попасть в еще более нехорошее положение. У тебя – огромная работа; вдруг я что-то пропущу, недогляжу… Нет, я напишу Оле совершенно искренне, она не обидится. Алеша может устроиться там, на периферии. Институтов теперь много везде… Я напишу сегодня же… Даже телеграмму дам. Да-да, именно телеграмму, а то Алеша может запоздать с подачей документов.

Петр Иванович. Когда мы жили в одной комнате, ты как-то добрее была, Настя.

Анастасия Ефремовна. Просто у меня было больше сил. Ты думаешь, мне самой все это приятно? Но лучше сразу, уверяю тебя, сразу и честно.

Петр Иванович. Ну что ж, Алексей не пропадет… (Пошел к себе.)

Анастасия Ефремовна. Петя, у тебя нет знакомств в Бауманском училище?

Петр Иванович. Нет. У Николая Афанасьевича я встречал Коробова, но это так – шапочное знакомство.

Анастасия Ефремовна. Коробова? Декана?

Петр Иванович. Да.

Анастасия Ефремовна. Николай Афанасьевич с ним в хороших отношениях?

Петр Иванович. Кажется. А что?

Анастасия Ефремовна. За Андрюшу надо как-то похлопотать.

Петр Иванович. Пусть занимается лучше – вот и все.

Анастасия Ефремовна. Он занимается… Но конкурс огромный…

Петр Иванович. Не нравится мне это «похлопотать»…

Анастасия Ефремовна. Ничего особенного, Петя. Не мы одни так делаем… Николай Афанасьевич не скоро приедет?

Петр Иванович. На днях.

Звонок.

Если ко мне – скажи: нет дома. (Уходит.)

Анастасия Ефремовна идет открывать дверь. Возвращается с Галей и Вадимом.

Анастасия Ефремовна. Проходите, проходите, будущие студенты. Как дела?

Вадим. Нервы взвинчены до предела, Анастасия Ефремовна. Выбираем себе дорогу на всю жизнь. В такой момент просчет опасен.

Андрей (входя). Эх вы! Обещали в семь часов, а уже девятый… Я тут с тоски помираю… Приятели, называется! (Тихо, Гале.) Ты почему вчера не пришла?

Галя. Нездоровилось.

Андрей (подозрительно). Да?

Галя. Ну, тогда – не хотела.

Андрей. Ты не обижайся, Галка, но я тебя ждал, ждал… Пошли, товарищи.

Вадим. Вот, получай конспекты по физике и алгебре.

Андрей. А ты?

Вадим. Пробежал вкратце. Точные науки – не моя стихия.

Анастасия Ефремовна. Счастливчик ты, Вадя! Институт внешней торговли… Как красиво звучит!..