История Тайной канцелярии Петровского времени - Василий Веретенников

„Всемилостивейший Государь! Доношу Вашему Величеству: именным Вашего Царского Величества указом прошедшего 717 году декабря в 9-й день по данному мне реестру от Вашего Величества определен я сверх старых на меня положенных многих подрядных и других дел к розыскным делам, а именно к делам Курбатова с Соловьевым и на других… по доношениям фискальским больше ста дел; и к тем делам дано мне помощников: два подпоручика Преображенского полка Языков да Семеновского полку Иванов; и из тех дел многие дела по следованию нашему пришли к розыску, а иные и к окончанию; и оных дел мне с выше-писанными моими помощниками одному к решению в доклад Вашему Величеству привесть не можно, понеже есть многие важные дела. Прошу Вашего Величества Государя, дабы поведено было сообщить меня к слушанию моих дел для подписания сентенцы или приговоров с офицеры Преображенского и Семеновского полков, которые определены к таким же делам к генералу-майору Голицыну и тех полков к майорам Юсупову и Салтыкову и Дмитриеву-Мамонову с офицеры… а у вышеписанных офицеров по данному Вашего Величества реестру дел перед моими — малое число“.

По этому мемориалу Петру докладывал Ушаков, который и извещает Кошелева письмом, что Петр ходатайство отклонил, но пожелал, чтобы Кошелев, как только это будет возможно, сам привез ему выписки. Этот мемориал и ответ на него хорошо характеризуют, между прочим, ту близость и своеобразие отношений, которые установились между Петром и канцелярией Кошелева. Так именно дело и шло: выписки о расследовании представлялись царю; он делал по поводу них замечания и резолюции, которые вносились в указную книгу; канцелярия по ним чинила исполнение и потом опять представляла „выписки“; причем, видимо, асессоры Языков и Иванов иногда самостоятельно их докладывали.

Часто подавались Петру и реестры по производящимся делам с вопросами, которые царь разрешал своими указами.

15 марта 1719 года следует указ о передаче всех дел, ведавшихся „в розыскной канцелярии, которая под ведением… Кошелева… в канцелярию, которая под ведением П.М. Голицына“, и Кошелев письмом извещает об этом Голицына. Так закончила свое существование канцелярия Кошелева.

Предметы ее ведения определялись царскими указами в каждом конкретном случае; однако из рассмотрения реестра дел, сделанного при сдаче делопроизводства кн. Голицыну, видно, что дела „против“ третьего пункта указа 1715 года, то есть о похищении казенного интереса, являлись почти единственными делами ведения кошелевской канцелярии, нередко именуемой „канцелярией розыскных дел“.

Личный состав приказных людей в 1718 году в канцелярии Кошелева состоял из одного дьяка (Иван Васильев), трех старых подьячих, семи средних, трех молодых подьячих; да кроме этих, постоянных как бы, были два средних и два молодых подьячих из Санкт-Петербургской губернской канцелярии и из Старой Русы. Значит, всего дьяков и подьячих было в канцелярии восемнадцать человек.

3. В книге сенатских дел, посвященной сношениям Сената с образованными в 1717 году майорскими розыскными канцеляриями, среди этих последних упоминается канцелярия князя Юсупова; это дает возможность с вероятностью приурочить образование канцелярии Юсупова к тому же 1717 году; во всяком случае, до нас дошло делопроизводство этой канцелярии по „бахмутскому делу“, которое ею начато следованием в 1717 году. Это большое дело, тянувшееся следованием до 1721 года, возникло по донесениям капитана Бахмутского батальона Чирикова о кражах при фуражировке полка в бытность его в Малороссии в 1713 и 1714 годах. К следствию был привлечен громадный материал в виде отчетности и разных оправдательных документов, видимо усердно изучавшихся в канцелярии Юсупова; кроме того, в канцелярии допрашивались свидетели и обвиняемые, а в случае нужды посылались на места от канцелярии сержанты.

Среди материалов этого дела попадаются прямые указы Петра, свидетельствующие, что царь сам наблюдал за производством следствия. Время от времени результаты следствия в виде выписок предлагались для приговора коллегии канцелярии Юсупова, которая и принимала решение. Асессорами канцелярии Юсупова были Украинцев, капитан Федор Скорняков-Писарев и поручик Бибиков. Однако необходимо отметить следующий факт: в делах, расследовавшихся в канцелярии Юсупова, находим два приговора, под которыми подписи Юсупова, Украинцева и Бибикова, то есть офицеров, принадлежащих к постоянному составу канцелярии Юсупова, стоят в самом конце после подписей Волкова, Дмитриева-Мамонова, Ушакова, Салтыкова, Пашкова, Голенищева-Кутузова, Бахметьева, Языкова, Иванова. В 1719 году состоялся такой же по форме „приговор“ за подписью тоже целого ряда гвардии штаб- и обер-офицеров (около 16 лиц), и между ними были Ушаков, Дмитриев-Мамонов, Салтыков, кн. П. Голицын, и опять в самом конце подписался Юсупов. Таким образом, кроме постоянной коллегии, стоявшей во главе канцелярии и чинившей приговоры, в некоторых случаях (вероятно, более важных) для слушания дел призывались другие штаб- и обер-офицеры, которые тоже находились „у розыскных дел“ и имели свои розыскные канцелярии (как Салтыков, Ушаков; Дмитриев-Мамонов, Волков) или являлись постоянными „асессорами“ какой-либо другой из канцелярий (как Пашков, Языков, Иванов, Голенищев-Кутузов и пр.).

В ноябре 1718 года полковник Кошелев был послан Петром для „нужнейших дел“, и на время его отсутствия Петр указал дела его розыскной канцелярии ведать и следовать „лейб-гвардии Преображенского полку господину майору Юсупову“. Но участие Юсупова в делах этой канцелярии замечается слабо.

В 1719 году „декабря в 5 день лейб-гвардии майор и Его Царского Величества генерал-адъютант господин Румянцев объявил, что Царское Величество указал именным своим указом канцелярию, которая была под ведением генерала майора и лейб-гвардии оборшт-вахт-мейстера Михаила Афанасьевича Матюшкина ведать ныне господину бригадиру и лейб-гвардии оборшт-вахт-мейстеру господину князю Юсупову“. Но видимо, это заведование продолжалось недолго, ибо уже в сентябре 1720 года идут указы за подписью Матюшкина, хотя имеется и несколько решений за подписью Юсупова и несколько реестров по делам, представленным им царю. 5 февраля 1720 года в Тайную канцелярию было прислано донесение из „канцелярии ведения бригадира и лейб-гвардии майора господина князя Юсупова“, в котором говорится, что дела, которые следовал в Киеве капитан Головкин, „об излишних сборах“ и о притеснениях жителей, „именным его царского величества указом приняты в канцелярию нашего ведения“. В ноябре 1720 года Макаров письмом требует сведений от князя Юсупова по „канцелярии ведения вашего“, а в 1722 году был указ с распоряжением о деньгах, имевшихся по канцелярии Юсупова; упоминание о канцелярии кн. Юсупова встречаем еще в 1723 году.

Количеством дьяков и подьячих канцелярия Юсупова немного отличалась от других розыскных канцелярий: в 1718 году количество приказных людей, в ней бывших, колебалась в пределах 13–16 подьячих всех трех статей.

4. Письмом Сенату от 12 декабря 1717 года кн. П.М. Голицын объявляет, что царским указом от 9 декабря того же года за собственноручным подписанием Петра „поведено нам о делах, о которых при оном указе объявлено, следовать и розыскивать“, ввиду чего Голицын требует от Сената определить подьячих для этих дел и их „прислать к нам в канцелярию“. Существовала ли канцелярия Голицына ранее, этого мы, к сожалению, установить не можем. В реестре врученных ему в то время дел помечены следующие пять лиц, о взятках и превышении власти которых „должен был следовать“ Голицын: „1) московский губернатор Нарышкин; 2) вице-губернатор князь Путятин; 3) Александр Кикин; 4) светлейший князь; 5) Яков и Василий Корсаковы“. Почти все дело Корсаковых, начатое по донесению фискала Поповцева, дошло до нас; тянулось оно до 1721 года, когда „следование“ по нему канцелярии Голицына обрывается. Из сохранившихся материалов видно, что обвиняемые и свидетели по делу допрашивались и давали объяснения обычно в присутствии асессоров-офицеров канцелярии, которые во главе с Голицыным „по указу великого государя“ „приказывали“ о дальнейших шагах следствия или, „слушав сей выписки“, „приговаривали“; каждое из таких определений канцелярии подписывалось Голицыным и асессорами.

В апреле 1718 года канцелярия Голицына принимает некоторое участие в следствии по делу царевича Алексея и его сообщников. Мы имеем „определение“ Тайной канцелярии с упоминанием поручика Козлова, который назван асессором голицынской канцелярии.

В 1719 году 15 марта Петр велел передать все дела, ведавшиеся „в розыскной канцелярии, которая под ведением Кошелева… Петру Михайловичу Голицыну“; об этом Кошелев особым письмом извещает Голицына. По реестру передачи видно, что к Голицыну попадали дела по взяткам, кражам казенного имущества и т. п., то есть по третьему пункту указа от 1715 года. Но уже 4 мая того же года Голицын все эти дела передает Матюшкину при следующем письме: „Государь мой Михаила Афанасьевич! Прошедшего марта 24-го дня сего 1719 года полковник господин Кошелев письменно мне предложил, что того ж марта 15-го дня Царское Величество именным своим государевым указом указал: розыскные дела, которые в его ведомстве были для исследования, отдать в канцелярию ведомства нашего; при котором письме тем делам и реестр прислан; а прошедшего апреля 10-го дня Его ж Величество, слушав упомянутого реестра, указал по именному своему государеву указу тем делам в ведении быть у вас, и о чем и вы Его Величества именной указ имеете; и того ради для известия вам оным делам подлинный упомянутый присланный реестр и письмо полковника Кошелева при сем к вам посылаю. Слуга Ваш кн. П. Голицын“.