Разрушение и воскрешение империи. Ленинско-сталинская эпоха. (1917–1953) - Борис Акунин

Сталинская паранойя обрушивалась и на тех, кто издавна считался вернейшими и надежнейшими его помощниками.

В 1951 году Сталин внезапно приказал арестовать свирепого, по-собачьи преданного министра госбезопасности Абакумова и устроил чистку в самом министерстве. В 1952 году уволил, а затем отправил в тюрьму своего многолетнего начальника охраны генерала Власика — за недостаточную бдительность. В начале 1953 года заподозрил бессменного личного помощника Поскребышева в том, что тот ворует документы, и тоже посадил.

К концу около Вождя уже не осталось людей, с которыми он начинал свое восхождение к власти.

Вячеслав Молотов, с середины тридцатых годов второй человек в государстве, целых 11 лет занимавший пост главы правительства, угодил в опалу в начале 1949 года, потеряв пост министра иностранных дел.

Неразлучный со Сталиным еще с Гражданской войны «первый маршал» Ворошилов начал утрачивать влияние в первые месяцы войны, когда оказался слабым полководцем. Положение его становилось всё более шатким. Никита Хрущев впоследствии рассказывал, что Сталин подозревал, будто Ворошилов является английским агентом.

Лазарь Каганович, «железный нарком», тоже вышел из ближнего круга. Его еврейское происхождение теперь стало гандикапом.

Угодил в опалу и Анастас Микоян, нарком с 1926 года и член политбюро с 1935-го.

На XIX съезде партии, последнем, в котором участвовал Сталин, никто из этих прежних фаворитов не был включен в состав «руководящей пятерки».

Кроме самого Вождя в этот высший политический штаб вошли выдвиженцы эпохи «зрелого сталинизма»: Георгий Маленков, Лаврентий Берия, Николай Булганин и Никита Хрущёв.

Борьба за влияние

У всех этих людей, очень разных, имелось одно общее качество: они не принадлежали к категории «вождей». Это были выходцы из «второго эшелона» власти.

Георгий Маленков (р. 1901) начинал как партийный кадровик, постепенно поднимавшийся со ступеньки на ступеньку в аппарате ЦК и ставший кем-то вроде личного сталинского надсмотрщика за номенклатурой ВКП(б). Главные таланты Маленкова состояли в психологическом манипулировании Вождем и придворном интриганстве — тут ему не было равных.

Лаврентий Берия (р. 1899), человек весьма извилистой судьбы (в юности служил в контрразведке независимого Азербайджана), начал свою карьеру в Закавказье и в высшие органы власти попал только в 1938 году, на ключевую должность наркома внутренних дел. Берия тоже был искусным интриганом, но, кроме того, являлся хорошим организатором. Сталин поручал ему самые ответственные (и очень разные) направления деятельности. Перед войной Берия провел очередную, пост-ежовскую чистку в спецслужбах. В Государственном Комитете Обороны он курировал авиационную промышленность. В августе 1942 года был командирован на самый критический участок фронта — оборону Кавказа. В 1944–1945 гг. руководил массовой депортацией репрессированных народов. Затем возглавил и успешно осуществил работы по созданию ядерного оружия. На фоне тусклой послевоенной плеяды «вторых лиц» Берия выглядит самой яркой фигурой. Силен он был еще и тем, что после ухода с должности наркома внутренних дел (в декабре 1945 г.) сохранил крепкие связи в органах госбезопасности, где на многих ключевых позициях находились его назначенцы.

Николай Булганин (р. 1895) в 1947 году сменил Сталина на посту министра обороны и был произведен в маршалы, хотя никогда не командовал войсками. Во главе вооруженных сил Вождю нужен был не герой войны, а человек послушный и неопасный. Эти два качества в конце сороковых стали главным залогом успешной карьеры. В 1949 году Сталин сделал удобного человека своим первым заместителем в Совете министров. При стареющем Вожде это означало, что работой правительства фактически руководит Булганин.

Ни у кого не вызывал опасений и Никита Хрущев (р.1894), сначала считавшийся «человеком Кагановича», но со временем приобретший самостоятельный аппаратный вес. В 1949 году он был переведен из украинских руководителей на должность московского партсекретаря и стал членом «ближнего круга», непременным участником ночных застолий Вождя — это был признак наивысшего статуса. Веселый, жизнерадостный Никита Сергеевич, готовый и спеть, и сплясать для скучающего диктатора, вероятно, тоже казался Сталину человеком безопасным, хотя, в отличие от Булганина, был очень непрост.

Берия, Булганин, Маленков, Хрущев

В первые послевоенные годы место главного фаворита занимал Андрей Жданов, которого Сталин после убийства Кирова поставил руководить Ленинградом. Жданов был силен, во-первых, личным доверием Вождя, а во-вторых, своей «командой», в которую входили заместитель председателя Совета министров Николай Вознесенский, секретарь ЦК Алексей Кузнецов, ленинградский партийный руководитель Петр Попков, председатель Совета министров РСФСР Михаил Родионов. Всё это были люди довольно молодые, немногим за сорок.

Сам Жданов курировал идеологию и культуру — сферы, которыми Вождь в это время особенно интересовался, на чем, собственно, и зиждилось влияние фаворита. Жданов инициировал — по желанию Сталина либо предугадывая его желания — публичные кампании, за которыми диктатор увлеченно наблюдал и в которые вмешивался. Кроме уже поминавшейся «философской дискуссии», Жданов «навел порядок» в композиторском цехе, осудив «формализм» в творчестве Вано Мурадели, Сергея Прокофьева и Дмитрия Шостаковича. Затем последовала экзекуция литературы, которая неправильно воспитывала молодежь «в духе наплевизма и безыдейности». Главный тезис ждановских разносов транслировал сталинскую идею о том, что искусство должно быть понятно простым людям. Вообще вся советская идеология этого периода была проникнута возвращением к догмам самого реакционного самодержавия, только лозунг «православие — самодержавие — народность» трансформировался в триаду правоверного марксизма, поклонения Вождю и «близости к народу».

Этот поворот был частью общего курса на реставрацию Империи. Культурно-идеологическим сопровождением этого процесса и ведал Жданов, координируя все свои действия со Сталиным.

Достигнутое положение позволило Жданову сильно потеснить конкурентов. В 1946 году при его участии был отправлен в опалу главный полководец минувшей войны Георгий Жуков (Сталин относился с ревностью к популярности маршала в войсках). Затем Жданов переиграл и сместил из секретарей ЦК Маленкова и тогда же нанес чувствительный удар по Берии, сковырнув с поста министра госбезопасности В. Меркулова, давнего бериевского соратника.

Но в 1948 году ситуация наверху изменилась. Жданов скоропостижно скончался, и Маленков с Берией, ставшие союзниками, снова резко пошли вверх. Они без труда справились с осиротевшей ждановской «командой», сконструировав так называемое «Ленинградское дело» о некоей мифической «антипартийной группе». Несколько десятков функционеров с «ленинградским прошлым» были арестованы и отправлены в пыточный застенок. Вознесенского, Кузнецова, Попкова, Родионова и еще троих рангом пониже расстреляли.

Но в самом конце жизни Вождь стал опасливо относиться к чересчур оборотистым соратникам, даже если они были полезны. Над головой незаменимого Берии начали сгущаться тучи.

В 1951–1952 гг. в Грузии развернулось большое следствие по коррупции среди партработников мингрельского происхождения. Оно быстро приобрело политический характер, разрабатывалась версия о некоем