Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира - Валерио Массимо Манфреди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я также старался восстановить язык, типичный для некоторых кругов и разных персонажей (женщин, мужчин, солдат, проституток, врачей, художников, прорицателей), держа в уме по большей части комических поэтов (особенно Аристофана и Менандра) и авторов эпиграмм, которые в своем искусстве воспроизводили разговорный язык своей эпохи, даже в его простонародных и непристойных особенностях. Те же поэты стали для меня бесценным источником для восстановления многих аспектов повседневной жизни, таких как мода, кухня, пословицы и поговорки.
Что касается исторических событий, я держал в памяти труды Плутарха, Диодора Сицилийского, Арриана и Курция Руфа с некоторыми ссылками на Помпея Трога и «Роман об Александре». Для воссоздания антропологии и костюмов я опирался в основном на собрания анекдотов, несущих в себе больше жизни, чем определенные пассажи Плиния, Валерия Максима, Теофраста, Павсания или Диогена Лаэрция, но в известной степени черпал и из соответствующих источников вроде Ксенофонта, Элиана, Аполлодора, Страбона и, естественно, Демосфена и Аристотеля, а также пользовался фрагментами из забытых греческих историков. Археологические источники в основном помогали мне восстановить антураж, интерьеры, предметы домашнего обихода, оружие, утварь, мебель, машины, кухонную посуду, а недавнее открытие царской гробницы в Вергине позволило реалистично воспроизвести похороны Филиппа II.
В момент передачи в печать книги я хотел бы поблагодарить всех друзей, которые помогали мне консультациями, в особенности Лоренцо Браччези, который сопровождал меня на этом долгом и не всегда легком пути по следам Александра, а также Лауру Гранди и Стефано Теттаманти, которые, если можно так выразиться, страница за страницей следили за рождением этого романа.
Валерио Массимо Манфреди
Пески Амона
Глава 1
С вершины холма Александр окинул взглядом песчаный берег. Картина почти в точности воспроизводила то, что происходило на этом самом месте тысячу лет назад: сотни протянувшихся вдоль морского берега кораблей, тысячи воинов, – но город Илион, наследник древней Трои, на этот раз не готовился к десятилетней осаде, а, наоборот, распахнул ворота, чтобы принять его, Александра, потомка Ахилла и Приама.
Увидев скачущих к нему товарищей, царь пришпорил Буцефала и направил его к крепости на горе. Ему хотелось войти в древнее святилище Афины Илионской первым и в одиночестве. Доверив коня подошедшему рабу, Александр ступил на землю храма.
Внутри, погруженные во мрак, поблескивали неясные фигуры, и после лазурного неба Троады и полуденного солнца глаза не сразу привыкли к темноте.
Старое здание заполняли древности – оружие, хранящее память еще о Гомеровой войне, об эпопее десятилетней осады стен, построенных богами. Возле каждого из этих овеянных столетиями предметов виднелись таблички с надписями: вот кифара Париса, а вот доспехи Ахилла с огромным, расписанным людскими фигурами щитом.
На протяжении веков блеск этих реликвий поддерживали чьи-то невидимые руки – из благочестия и ради любопытства верующих. Реликвии висели на колоннах, на потолочных балках, на стене целлы. Но насколько все это истинно? А насколько лишь продукт хитрости жрецов и их желания обогатиться?
Александр внезапно почувствовал, что в этом беспорядочном нагромождении предметов, напоминающем скорее кучу барахла на рынке, чем обстановку святилища, истинна лишь одна вещь – его страсть к древнему слепому поэту, его собственное безграничное восхищение героями, которых низвело в прах время и бесчисленные события, происшедшие с тех пор меж берегами Проливов.
Он пришел сюда без предупреждения, как однажды его отец Филипп явился в храм Аполлона в Дельфах, где никто его не ожидал. Услышав чьи-то шаги, Александр спрятался за колонной рядом с культовой статуей – внушительным каменным изображением богини Афины Паллады, раскрашенным и в настоящих металлических доспехах. Грубый примитивный образ богини был высечен из цельного темного камня, а на лице, почерневшем от времени и лампадного дыма, эффектно выделялись перламутровые глаза.
К статуе подошла девушка в белоснежном пеплосе и с волосами, собранными под такой же белоснежной шапочкой; в одной руке она держала ведерко, а в другой губку.
Девушка поднялась на пьедестал и стала вытирать губкой поверхность скульптуры, распространяя под высокими стропилами сильный и резкий запах алоэ и лаванды. Александр бесшумно подошел к ней сзади и спросил:
– Ты кто?
Девушка вздрогнула и выронила ведерко, которое упало на пол и откатилось к самой колонне.
– Не бойся, – успокоил ее царь. – Я всего лишь паломник, желающий выказать почтение богине. А ты кто, как тебя зовут?
– Мое имя – Дауния, и я храмовая рабыня, – ответила девушка, напуганная видом Александра, который явно не был простым паломником: под его плащом виднелись блестящий панцирь и поножи, а когда он двигался, под нагрудными латами слышалось бряцание звеньев металлической портупеи.
– Храмовая рабыня? Никогда бы не сказал. У тебя прекрасное лицо и очень гордый взгляд – видно, что ты из знатного рода.
– Возможно, ты привык видеть рабынь в храмах Афродиты; они действительно в первую очередь рабыни – рабыни мужской похоти, – а уж потом служат храму.
– А ты нет? – спросил Александр, поднимая с пола ее ведро.
– Я девственница. Как и богиня. Ты никогда не слышал о городе женщин? Я прибыла оттуда.
Ее акцент звучал очень необычно, царь никогда такого не слышал.
– Я даже не знал, что есть такой город. Где он находится?
– В Италии. Называется он Локры, и им правят женщины. Его основали сто семейств – потомки женщин, некогда бежавших из Локриды, их изначальной родины. По преданию, оставшись вдовами, они жили со своими рабами.
– А почему же ты оказалась здесь, в столь далекой стране?
– Чтобы искупить вину.
– Вину? Какое преступление могла совершить такая молодая девушка?
– Это не я. Тысячу лет назад, когда на Трою легла ночь, вот здесь, на этом самом месте – на пьедестале священного Палладия, чудесного изображения Афины, что упало сюда с неба, – Аякс Оилид, наш национальный герой, насильно овладел Кассандрой, дочкой Приама. С тех пор локры платят за это кощунство дань: по две девушки из самых знатных семей должны целый год отдать служению в святилище богини.
Александр покачал головой, словно не веря своим ушам. Снаружи донесся топот множества конских копыт – подъехали его товарищи.
Тут вошел жрец, который сразу понял, кто стоит перед ним, и отвесил глубокий поклон:
– Добро пожаловать, властительный господин. Мне жаль, что нас не предупредили: мы бы оказали тебе иной прием.
Он кивнул девушке, чтобы ушла. Но Александр задержал ее:
– Я как раз хотел прийти вот так – незаметно. Эта девушка рассказала мне необычайную историю, какой я и вообразить себе не мог. Я слышал, что
