Право на поражение - Эдуард Катлас

Ветер возник из ниоткуда, так же как и огонь. Пламя окружило пару – рыцаря и мага, а ветер подул изнутри, из центра возникшего круга, отклоняя сполохи пламени от них наружу.

Виктор продолжал бормотать, улыбаясь:

Свела воединоИ небо и пламяСудьбы паутинаПод алое знамя.

Пламя, повинуясь порывам ветра, начало закручиваться в сложные узоры, которые, казалось бы, невозможно создать из обычного огня. Оно поднималось все выше и в какой-то момент заслонило рыцаря и мага от остальных.

Одна ли дорогаВедет их друг к другу?Огонь-недотрогуИ зимнюю вьюгу?

С этими словами Виктор отступил еще на шаг назад. Огонь, отклоняемый пламенем, чудесным образом не тронул его, полностью окружив рыцаря. Полыхнул в последний раз, сомкнувшись вокруг мертвеца. Пламя оказалось настолько раззадорено ветром, что, когда оно опало, даже доспехи рыцаря оказались оплавлены. Внутри же них не осталось ничего. Вместо пламени пришел мороз, как будто восстанавливая нарушенный баланс сил природы. Изморозь покрыла сталь доспехов, и они начали крошиться прямо на глазах.

Но это было еще не все. Виктор дочитал свой стишок:

Вплела судьбы в сетиБогиня-шутница,Не сломит их ветер,Не выжжет зарница[1].

В склепе резко похолодало. От жара пламени в одно мгновение не осталось и следа. Маг вобрал в себя энергию, всю силу, которую ему смогли отдать старые стены королевского замка, пусть и оскверненные предателем. Как будто он оказался рядом со своей башней и обрел всю энергию, которая она накопила для него за долгие годы. Избранный для него был лишь ступенькой, встав на которую он получил доступ к башне.

А стихотворение – ключом к запертой двери.

Теперь он был готов.

Затворник, окружив себя непроницаемой защитой, вновь смотрел на своего главного соперника. Но его взгляд изменился. Как будто он наконец-то понял, что встретился не с очередной своей игрушкой, куклой, призванной исполнять его замыслы. А с настоящим врагом. Достойным. Поединок с которым можно и не выиграть.

Скелеты рыси и медведя, до сих пор неподвижно сидящие у ног некроманта, рванулись вперед, навстречу магу.

Две белые мерцающие тени возникли по обе стороны от Виктора. Они меняли форму, делая это часто и так быстро, что невозможно было понять, стоят ли рядом с ним воин и лучник, или это два зверя: рысь и медведь, пришедшие защитить мага.

– Лашан, Грегор… они же ушли? – в ступоре проговорил Фантом, оказавшийся рядом.

– Кто вам сказал? – ответил Виктор. – Сейчас они и там и здесь. Слишком сильны наши клятвы, данные когда-то. Настолько сильны, что позволяют им вернуться, когда приходит время. Ненадолго, чтобы помочь живым друзьям.

– Так ты тоже некромант, в конце концов, – расхохотался в центре склепа Затворник.

– Они здесь по своей воле, если ты понимаешь разницу, – ответил Вик. – Мне лишь позволено помочь им добраться. И они по-прежнему мои друзья.

– Он не помнит этого слова, – шепнул Фантом.

Звери столкнулись. Два скелета животных натолкнулись на бесплотные призраки рыси и медведя, как будто на непреодолимую преграду. Костяная рысь от столкновения просто распалась, рассыпалась на отдельные кости, которые, в свою очередь, моментально начали превращаться в пепел. Медведь выдержал первый удар. Но тень Грегора мерцнула, видоизменившись в прозрачного медведя. И послышался рык. Рев лесного черного медведя, самого грозного из всех, что приходилось видеть отряду. Этот рык Фантом, как следопыт и рейнджер, не смог бы перепутать ни с чем. И от него кости второго медведя, созданного Затворником, задрожали, начали терять крепость в сочленениях. Костяное подобие жизни рассыпалось вслед за первым.

А тени зверей вернулись к Виктору, создав около него внутреннюю защиту, не позволяющую даже приблизиться к нему никому из мертвецов, до сих пор остающихся в схватке. Показывая, что биться с магом с помощью железа отныне бессмысленно.

Затворник передернул плечами и скривился, как будто съел что-то кислое, но потом вновь ухмыльнулся:

– Это не единственные мои любимчики. Говорят, что даже духи королей сильнее обычных людей. Пора это проверить, башенник?

Крышки всех саркофагов снесло. По дороге они придавили несколько мертвецов и едва не снесли голову Пройдохе. Он успел уклониться в последний момент, зато мертвец, с которым он сражался, не был столь удачлив. Каменная плита сбила гвардейца с ног и придавила к стене, дробя кости.

Пройдоха посмотрел на своего противника – мертвец еще шевелился, но сражаться, придавленный плитой, уже не смог бы. Пройдоха задумчиво огляделся вокруг, ища нового врага. Его взгляд уткнулся в открывшийся рядом саркофаг, от крышки которого он так удачно уклонился. Враг оказался ближе, чем он думал.

Из своих гробов вставали мертвые короли.

– Вы должны гордиться. С вами сражаются все поколения королевского рода Сунары. От первого известного до самого последнего. Уж я-то знаю – я был их историком и знаю все их древо. А последнего я убил лично, так что и в этой части нет никаких сомнений.

Короли достались воинам. К магу они даже не приближались, ощущая угрозу, исходящую от теней рыси и медведя. Так что команда, только-только достигшая некоторого равновесия в бое с мертвецами, вновь оказалась полностью поглощенной сражением.

Мугра перехватил удар меча одного из вновь восставших мертвецов на мгновение раньше, чем тот достал Коэма, и оказался с мертвым королем лицом к лицу. Хотя лица не было, это был скелет чуть ли не родоначальника рода. Времени на меч уже не оставалось, и вместо этого Волк схватил мертвеца левой рукой прямо за череп. Полыхнуло пламя, ударив вниз, вдоль позвоночника скелета, и череп рассыпался прямо в руке воина. На пол падали уже раскаленные осколки.

Мугра подмигнул Коэму, мол, видишь, тоже кое-что умею, и ринулся к следующему врагу.

Виктор сделал шаг вперед. В то же мгновение, а может быть, даже чуть раньше, шаг вперед сделали призраки Лашана и Грегора.

Маг ударил посохом о каменный пол. С потолка склепа прямо из центра над Затворником ударила молния. Кружащиеся кости защитили некроманта, но молния ветвилась, била и била, окутывая сферу из костей мерцанием белого огня. Кости, одна за другой, начали опадать, теряя связь с магией Затворника.

Лжекороль повторил движение, которое сделал в первый раз, и еще множество трупов взорвалось, отдавая сфере кости, вновь ее усиливая. Молния исчезла, бессильно растворившись в новых костях.

Подул ветер. Сначала несильный, вскоре он заставил Затворника опереться на спинку своего кресла. Кости, одна за другой, выдувались из сферы и падали, ударяясь о стену за Затворником.