Целительница из другого мира - Лидия Андрианова

И информация насчет особой магии, необходимой, чтобы стать стражем, Леону известна.

Граф Дэлстан же не мог или не хотел смириться с таким положением. Он с упорством из раза в раз пытался пролезть в ряды стражей и каждый новый отказ принимал как личное оскорбление. И вину возлагал именно на племянника короля. Считая его главной причиной, не дающей ему, Дэлстану, стать стражем.

В чём крылась причина столь одержимого желания стать стражем, рисковать собственной жизнью, защищая королевство, Кейнар не понимал. Леон был не тем человечком, которого волнует благополучие других.

Впрочем, сейчас не время думать о графе Дэстане. Скоро Кейн увидит свою жену.

Мысли об Ариелле отзываются теплом в груди, и на губах стража мимолетно возникает улыбка.

Интересно, ждет ли его жена? Волнуется? Не передумали ли она?

Желая как можно скорее увидеть жену, убедиться, что она все еще хочет превратить их формальный брак в настоящий, Кейнар ускоряется. И лишь оказавшись у нужной двери, переведя дыхание и подавив внутреннее волнение, уверенно входит в покои.

В гостиной царят уютный полумрак и тишина. Света достаточно, чтобы беспрепятственно, не боясь на что-то наткнуться, дойти до двери, ведущей в спальню Ариеллы.

Как только Кейн открывает дверь и встречается глазами с замершей посереди комнаты женой, напряжение и неуверенность его резко отпускают.

Ариелла ждёт его. И она не передумала. Сегодня она полностью станет его.

Глава 41

Лежа в объятьях мужа, я чувствовала себя неприлично довольной и счастливой. По телу растекалась приятная нега, а образы нашей с Кейнаром страсти, то и дело всплывающие в голове, волновали в венах кровь. Пробуждали только недавно утихшее желание. И если бы не ноющая боль внизу живота, свидетельствующая о потери невинности, я не отказалась бы скрепить наш брак еще разочек.

А так, я наслаждалась близостью мужа, слушала его ритмичное сердцебиение и постепенно погружалась в сон.

Рано утром меня будят нежные поцелуи на обнаженном, выглядывающем из-под одеяла плече. Затем губы мужа поднимаются вверх. Шея. Ушко. Щека. И наконец легкий сладкий поцелуй достаётся губам.

Улыбаюсь, не открывая глаз. Как же приятно…

– Родная, я должен уйти, – вернувшись к ушку, шепчет Кейн.

– Мммм… – протестующе мычу я. Не хочу, чтобы он уходил. Хочу, чтобы крепко обнял и спал со мной дальше.

Муж целует меня опять в губы, на этот раз задерживаясь чуть дольше, затем, отстранившись, говорит:

– Ты спи, еще рано. Я просто не хотел уходить, не предупредив тебя.

– Хорошо, – сонно произношу, так и не открыв глаза.

Прощальный поцелуй в плечо, и Кейнар покидает мою постель и спальню. А я вновь погружаюсь в сон.

****

Когда я наконец просыпаюсь, солнце уже высоко в небе.

Скорее всего, я проспала завтрак, и время близится к обеду – делаю вывод, глядя в окно.

Затем взгляд спускается на подоконник, но Лали, которую я ожидала там увидеть, нет. Снова куда-то улетела.

Вздохнув немного расстроенно от того, что всё никак не удается нормально поговорить с мышкой и поблагодарить её за спасение Алмы, покидаю постель.

Встав на ноги, чувствую ломоту в теле и сразу вспоминаю, чем она вызвана. Бросаю взгляд на постель и, заметив на простыне яркие капли крови, заливаюсь румянцем. Стоит представить, что это увидят служанки и без сомнения поймут, чем мы с Кейнаром занимались ночью, гореть начинают и кончики ушей.

Я смущена. Сильно. Но мне не стыдно, и я ни о чем не жалею. Кейнар мой муж, и всё, что между нами было и еще будет, естественно и прекрасно.

Кейн оказался очень чутким, нежным, внимательным и страстным любовником. Помня о том, что для меня все впервые, он прежде всего думал обо мне. О моем удовольствии.

Мысли о муже вызывают счастливую улыбку на губах. Внутри же меня затапливают нежность и благодарность к мужчине.

Вызвав с помощью специального амулета служанку, отправляюсь в ванную.

Погрузившись в теплую ароматную воду, не сдерживаю стон удовольствия. Мышцы практически мгновенно начинают расслабляться. Ноющая боль отпускает. Вода смывает последствия брачной ночи.

Откинув голову на бортик, прикрываю глаза и просто лежу. Сколько так лежу, не знаю, но когда начинаю ощущать, что вода остывает, берусь за мытье волос. Чтобы промыть длинные пряди, трачу приличное количество времени. Всё-таки уход за длинными волосами – непростое дело.

Закончив с мытьем, покидаю почти совсем остывшую воду. Заматываю волосы полотенцем, а на тело надеваю длинный халат из мягкой ткани, хорошо впитывающей воду. После чего возвращаюсь в спальню.

Стоит войти, как в глаза сразу бросается застеленная новым постельным бельем, аккуратно заправленная кровать. Поборов вспыхнувшее смущение, быстро переодеваюсь в домашнее, не требующее посторонней помощи платье. Сушу полотенцем волосы и оставляю их распущенными, чтобы быстрее высохли.

Услышав доносящийся из гостиной голос Алмы, выхожу из спальни.

– Доброе утро, – мягко приветствует меня няня, стоит только выйти.

– Добрый день, миледи, – приветствует меня Рона, заканчивая сервировку стола. Поставив последнее блюдо, девушка отходит в сторону.

– Доброе утро, – отвечаю я, стараясь держаться непринужденно и не краснеть.

– Садись за стол, Ари, – говорит няня, и я следую её совету. Присаживаюсь за стол, и рот моментально наполняется слюной от вкусных запахов.

– Может, вы хотите чего-то еще? – вежливо интересуется Рона, заметив, что я пока не притронулась к еде.

А я просто не могла определиться, что хочу съесть в первую очередь. Хотелось всего и сразу. Но я ведь леди и должна соблюдать этикет. Чтоб его…

– Спасибо, Рона, больше ничего не нужно. Ты можешь быть свободна.

Служанка приседает, после чего быстро оставляет нас с няней одних.

Расслабившись, ловко накладываю себе в тарелку всего понемногу под одобрительным взглядом Алмы. Перед няней, знающей обо мне больше других, не нужно играть роль воспитанной леди. В её компании я могу быть собой.