Повседневная жизнь русского кабака от Ивана Грозного до Бориса Ельцина - Игорь Курукин

Казанское общество трезвости, помимо библиотеки и больницы, содержало два ночлежных приюта (платный и бесплатный), несколько мастерских, издавало журнал «Деятель». Царицынское общество сумело построить на свои средства в 1911 году «Дом трезвости», где размещались амбулатория для алкоголиков, чайная-читальня, детские ясли, типография, печатавшая журнал «Царицынский трезвенник». Там же действовал «научно-показательный, исторический и видовой кинематограф». Для своих членов общество организовало пекарню, похоронную кассу, бесплатную юридическую консультацию и комиссию для трудоустройства безработных-трезвенников{99}.

С конца 80-х годов появились специальные издания: «Трезвые всходы», «В борьбе за трезвость», «Сеятель трезвости», «Вестник трезвости», «Трезвая жизнь», газета «Трезвость», — где публиковались рассчитанные на разные общественные группы материалы о медицинских, экономических, социальных последствиях пьянства и широко освещался опыт антиалкогольного движения в других странах. Ведущие российские журналы помещали статьи, характеризовавшие растущую алкоголизацию общества как «государственное зло, которое не только губит силы нынешнего поколения, но, при доказанном влиянии алкоголизма на потомство, обрушивается всей своей тяжестью на будущие поколения, которые… окажутся во всех отношениях еще хилее настоящего»{100}.

Это предупреждение знаменитого ученого-невропатолога В. М. Бехтерева было тем более своевременным, что военное ведомство России в то время уже несколько раз вынуждено было понижать медицинские требования к призывникам. Известнейший юрист и крупный чиновник А. Ф. Кони приводил в своих статьях тревожную статистику последствий пьянства, вполне сопоставимую с условиями нашего времени: «Положение вещей, при котором с 1896 по 1906 год население Русской империи увеличилось на 20 %, а питейный доход на 133 %, причем в последнее время народ пропивал ежедневно почти 2 млн рублей, не могло быть признано нормальным. Необходимо принимать во внимание, что уже в девяностых годах прошлого столетия в Европейской России ежегодно — в среднем — сгорало и умирало от ожогов около 1000 человек, лишало себя жизни и отравлялось по неосторожности свыше 3200 человек, тонуло со смертельным исходом 7300 и опивалось смертельно свыше 5000 человек, причем в числе погибших по первым трем категориям было, без сомнения, значительное число лиц, находившихся в состоянии опьянения или доведенных до самоубийства злоупотреблением спиртными напитками. В это же десятилетие среднее число преступлений и проступков, совершенных в нетрезвом виде, составляло 42 % общего числа, 93 % воинских проступков было результатом чрезмерной "выпивки", и, наконец, вскрытие мертвых тел лиц, скоропостижно умерших, давало 57 % умерших от пьянства и его последствий»{101}.

Появились первые наглядные пособия — такие, как «Альбом картин из жизни людей, преданных пьянству»; печатались насчитывавшие уже сотни выпусков указатели соответствующей «трезвенной» литературы{102}. Для малограмотных издавались литографические рассказы в картинках и поучительных надписях, вроде листка «Камаринский мужик» (1878 год) с описанием пьяного загула и его последствий:

Февраля двадцать девятогоЦелый штоф вина проклятогоВлил Касьян в утробу грешную,Позабыв жену сердешнуюИ своих родимых деточекБлизнецов двух малолеточек…

В 1903 году была выпущена «Первая русская хрестоматия (с подборкой статей о вредном влиянии спиртных напитков на здоровье, материальное благосостояние и нравственность)», подготовленная доктором Д. Г. Булгаковским. Ставился вопрос о снижении пошлин на ввозимые кофе и чай, поскольку даже самый дешевый сорт китайского чая стоил в 1900 году 1 рубль 42 копейки за фунт и столь высокая цена препятствовала расширению его потребления.

В начале XX столетия усилиями таких обществ в России стали создаваться первые вытрезвители, приюты и бесплатные лечебницы-амбулатории. Наиболее известные из них находились в Москве, Петербурге, Ярославле, Туле, Вильно, Казани, Уфе и менее крупных городах. Задержанных на улицах пьяных хулиганов стали отправлять на принудительные работы — например мести улицы. В 1908 году Московское общество борьбы с алкоголизмом организовало первую противоалкогольную выставку{103}. Затем подобные выставки появились в петербургском Народном доме, на Нижегородской ярмарке и в других местах.

В армии были созданы первые «войсковые музеи трезвости», где наглядно, на особых муляжах и картинах, изображались болезненные изменения организма под влиянием алкоголя{104}. Не осталось в стороне и новое для России зрелище — кино. Известная фирма А. Ханжонкова выпустила специальный научно-популярный фильм «Пьянство и его последствия». В школах в качестве эксперимента уже началось чтение специальных антиалкогольных курсов. Появился даже противоалкогольный задачник по арифметике для народных школ, где детям предлагалось самостоятельно ответить на такие вопросы:

«На каждого действительно пьющего мужчину в России приходится ежегодно 1 ведро и 16 бутылок водки, 1 ведро и 10 бутылок пива и 9 бутылок виноградного вина. Вычислите расход 1 чел. на всю эту отраву, «если ведро водки стоит 8 руб.40 коп., ведро пива 2 руб., а бутылка вина 23 коп.».

«В Ярославле в приюте для алкоголиков принято было за 3 года 2967 мужчин и 271 женщина. Из них имели: пьяницу-отца 1544 мужчин и 157 женщин; пьяницу-мать 176 мужчин и 25 женщин; пьяниц — обоих родителей — 1176 мужчин и 84 женщины. У скольких алкоголиков оба родители были трезвые?»{105}

Как всегда, в новом деле не обходилось без шарлатанства: в столицах желающим избавиться от вредной привычки сбывали по сходной цене чудодейственный «эликсир трезвости».

В 1911 году был основан Всероссийский трудовой союз христиан-трезвенников под покровительством великого князя Константина Константиновича Романова. На Пасху 1914 года этот союз с подчиненными ему «кружками христианской трезвой молодежи» устроил в Петербурге «праздник трезвости» с шествиями и молебнами; на улицах был организован массовый сбор средств, а все жертвователи получали специально выпущенные жетоны. «Летучие отряды» союза распространяли на улицах антиалкогольные брошюры и плакаты, устраивали в «антиалкогольные дни» проповеди и публичные чтения о вреде пьянства, организовывали на заводах и фабриках кассы взаимопомощи и библиотеки.

После указа Синода 1889 года «О содействии возникновению обществ трезвости» в новом движении стало участвовать духовенство, ведь нередко в провинции приходская церковь со своим причтом была единственным культурным центром. В церковной традиции святыми, имеющими особую благодать излечивать от «пьянственной страсти», считались мученик Вонифатий и преподобный Моисей Мурин.

В 1878 году в Серпуховском Владычном монастыре произошло «явление» иконы Богоматери «Неупиваемая чаша», по преданию, открывшейся в видении какому-то запойному солдату. С тех пор и до сего дня икона почитается как обладающая чудотворной силой исцеления от пьянства: молитвы ей от имени пьяниц, их жен, матерей и детей должны укрепить заблудших в «трезвении и целомудрии». Эта икона сейчас находится в возрожденном монастыре. Каждое воскресенье перед ней совершается молебен с поминанием имен страдающих и нуждающихся в помощи. И хотя медицинские последствия этого действа едва ли кем-то зафиксированы, число паломников к иконе постоянно растет: по оценкам прессы, сейчас ее посещают до 10 тысяч человек ежегодно{106}. [см. илл.]

Священники (более авторитетные в глазах народа в силу своего сана и благодати) с успехом применяли психотерапевтический метод, отчасти похожий на практикуемое в наше время «кодирование». В 90-е годы XIX века популярность получило Сергиевское общество трезвости, основанное в подмосковном селе Нахабино священником о. Сергием Пермским. Из Москвы и окрестностей туда тянулись паломники-алкоголики. Священник принимал только трезвых — остальным приказывал сначала прийти в человеческий вид и хоть день-другой воздержаться от выпивки. Перед оставшимися он выступал с проникновенной проповедью, а затем индивидуально беседовал с каждым страждущим. Результатом становилось принятие «клятвенного зарока» не употреблять спиртного на определенный срок: «Обещаюсь перед Господом Богом и иконою преподобного Сергия в том, что в продолжение избранного мною срока не буду пить вина и других спиртных напитков, и на том целую икону преподобного угодника». Давшие такой «зарок» записывались в специальную книгу и получали особый «билет» общества трезвости. По подсчетам самого отца Сергия, его общество насчитывало до 80 тысяч участников.