Секретный фронт. Воспоминания сотрудника политической разведки Третьего рейха. 1938-1945 - Вильгельм Хёттль

Адмирал рассказал, что Витторио покинул страну и объявлен дезертиром, слышать об этом мне было больно. Газета «Пополо д'Италия» более не выходит, а здание редакции в Милане разгромлено.

Мне были переданы некоторые личные документы и бумаги, а также книги из дворца «Венеция». Что же касалось моего будущего, нового ничего не было.

На этом заканчивается первый том понтинских и сардинских размышлений.

19 августа 1943 года, 3 часа дня

Часть третья

НЕМИНУЕМЫЙ КОНЕЦ

Глава 15

КОНЕЦ ФАШИЗМА

Освобождению Муссолини в последние годы посвящено немало публикаций, вызволение же Чиано и его семьи осталось без должного внимания прессы. Выдуманная история, будто бы Чиано был вывезен в Германию против его воли, а затем передан неофашистскому итальянскому правительству для свершения над ним суда, требует уточнения и даже опровержения.

Я сам был тесно связан с акцией по его вызволению, так что могу рассказать обо всем подробно. Излагаю эту историю вкратце. В середине августа 1943 года один из друзей семьи Чиано обратился к Долльману, представителю Гиммлера в Риме, с просьбой помочь его семье выехать в Германию, так как в Риме их жизням угрожает опасность. В то время Чиано по приказу Бадолио был посажен под домашний арест с запретом выхода из своего жилища. Посредник сообщил, что, по имеющимся у него сведениям, Бадолио намеревается вывезти его и его семью на один из островов в Средиземное море, чтобы предотвратить возможную попытку к бегству.

Гиммлер передал эту просьбу Гитлеру. Тот не возражал, и наша секретная служба получила распоряжение разработать план вывоза Эдды Чиано и ее детей в Германию. Отдавая это указание, Гитлер подчеркнул:

– Что бы ни случилось, необходимо сохранить кровь Муссолини, текущую в жилах его внуков, во что бы то ни стало для будущего.

Он проявлял реальный интерес к внукам, считая их наиболее важными членами семьи, испытывая к тому же большую симпатию к Эдде, которая, по его мнению, была единственной среди детей Муссолини, достойной своего отца.

В инструкции Гитлера Чиано упомянут не был. Когда же его спросили об этом, он ответил, что Чиано может приехать тоже, если захочет, да и его жена будет в этом заинтересована. Распоряжение было не очень четким: а что, если Чиано изъявит такое желание, а его жена проявит безразличие или даже будет возражать против этого? По всей видимости, Гитлер находился под впечатлением слухов, имевших хождение в Германии, что взаимоотношения между супругами оставляли желать лучшего. Он полагал, наверное, что Эдда будет рада возможности избавиться от своего мужа. Когда офицеры нашей службы, получившие задание заняться подготовкой и проведением акции, запросили более четкие инструкции, у Гитлера хватило снисходительности ответить, что Чиано приглашается в Германию в качестве его личного гостя.

Проведение акции силой было немыслимым делом. В то время Рим находился уже в руках нового правительства. Гитлер сразу же отклонил применение немецких войск, поскольку это привело бы к боевому столкновению с итальянской полицией и армейскими частями, дислоцирующимися в городе. Поэтому действовать надо было украдкой с применением хитрости. Я разработал и предложил план акции как Гитлеру, так и Эдде, а затем и Джалеаццо Чиано для ознакомления.

Увезти Эдду Чиано с детьми было довольно простым делом. Графине разрешалось совершать ежедневную прогулку по ближайшему парку вместе с детьми. На некотором удалении за ними следовал сотрудник секретной полиции. Мы договорились, что в назначенный день они будут находиться на определенной улице в установленное время. Около них остановится автомашина американского производства, и водитель обратится к ним, как бы уточняя что-то. Дети должны сразу же сесть на заднее сиденье, графиня же – рядом с шофером. Мощная автомашина мгновенно наберет большую скорость и умчится. Сопровождающий их полицейский не будет практически иметь никаких шансов помешать им, поскольку в его распоряжении находится только велосипед, преследование на котором скоростной автомашины бессмысленно.

Увезти самого Чиано было гораздо труднее. Фактором, позволявшим надеяться на успех, была неопределенность указаний, данных охране. Им было сказано, что ему не разрешается выходить из дому, но не дано никаких указаний, как им поступать, если он вздумает бежать, и должны ли они в этом случае применить оружие. Наш план был построен на том, что часовые не откроют огонь, если Чиано неожиданно выйдет из двери, ведь они не знают, рассматривает ли его Бадолио в качестве пленника или же он просто находится под охраной во избежание каких-либо вылазок фашистов против него.

Мы договорились, что Чиано выйдет из двери дома и сядет в автомашину, которая притормозит в точно назначенное время у подъезда и тут же уйдет на большой скорости дальше. План этот мог быть осуществлен, если обе стороны будут действовать синхронно до секунды. Пришлось даже отклонить предложение Чиано, что он выглянет предварительно из окна, чтобы убедиться в приближении автомашины, так как это могло вызвать подозрение. Для сверки часов потребовалось, однако, целых два дня. 27 августа все было готово.

Оба запланированные мероприятия прошли успешно, без всяких инцидентов. У полицейского, сопровождавшего графиню, никаких подозрений не возникло. Он шел на удалении примерно двадцати метров за семьей Чиано и не успел подбежать к остановившейся машине, как та уже унеслась прочь. Граф Чиано же вышел точно в установленный момент из двери дома, подскочил к медленно двигавшейся автомашине, рванул слегка приоткрытую дверцу и сел на заднее сиденье. Все произошло настолько быстро, что полиция не смогла что-либо предпринять. Но даже если бы стража и открыла огонь, то выстрелы вряд ли достигли бы цели. Видимо, охрана ничего не сообщила о происшедшем вышестоящему начальству, так как потом шли различные разговоры о возможных вариантах бегства.

Дальнейшее было еще проще. Обе автомашины должны были подъехать к определенному дому в городе и заехать во двор, где их ожидал крытый грузовик вермахта, который и должен был доставить их в аэропорт. Дело в том, что аэродром находился довольно далеко и по пути туда надо было проследовать мимо целого ряда баррикад, дорожных заграждений и уличных постов, на каждом из которых пассажиры могли быть опознаны. К тому же на самом аэродроме находились итальянские подразделения, внимания которых также надо было избежать. Транспортный самолет «юнкере» должен был стоять наготове с открытой аппарелью. Грузовик должен был подъехать к самолету задом с тем, чтобы пассажиры смогли войти внутрь самолета, не будучи замеченными со стороны. Такая мера предосторожности была вызвана тем, что около самолета постоянно находилась группа итальянских рабочих, из которых кто-нибудь мог узнать Чиано.