Операция Хаос - Пол Андерсон

В его химическом отделе были необходимые нам вещества. Мы вошли в отозвавшуюся эхом темноту.

Вот и наша цель. Лаборатория первого курса. Длинная комната, в которой рабочие столы со скамьями, полки и тишина. Грисволд включил свет.

Аберкромби осмотрелся:

— Так, нам придется затащить сюда саламандру. Она обязательно должна быть здесь, иначе мы ничего не сможем сделать.

— Действуй, и будь наготове, — сказала Джинни Аберкромби. — Я знаю, как заманить сюда эту бестию. Небольшая трансформация.

Она подготовила пробирки, заполнила их различными порошками и бегло начертила на полу символы. Уже были подготовлены к работе увенчанные шарами волшебные палочки.

— Что вы надумали? — спросил я.

— Ох, не путайся под ногами! — вскрикнула Джинни.

Я сказал себе, что это вызвано всего лишь слабостью и отчаянием. Но все равно было больно.

— Мы, разумеется, используем ее тщеславие. Я приготовлю римские свечи, ракеты, заряды. Выпустим в воздух все это, и, естественно, она явится продемонстрировать, что она способна сотворить еще боле эффектные штучки.

Грисволд и я забились в угол. Началась большая игра. Если честно, я был напуган. Костлявые колени крошки-ученого стучали друг о друга, выбивая дробь маршевого ритма. Даже Джинни… Да, на ее гладком лбу выступили бусины пота. Если задуманное им удастся, мы, вероятно, приговорены. С нами покончит либо саламандра, либо непредвиденная отдача заклинания. И мы понятия не имели, не сделалась ли тварь слишком большой, чтобы ее удалось трансформировать.

Подготовив свои огненные изделия, ведьма подошла к открытому настежь окну и высунулась. Голубые и красные шары, рассыпая потоки золотых искр, с шипением унеслись в небо и там взорвались.

Аберкромби закончил чертить свои диаграммы. Улыбаясь, обернулся к нам:

— Прекрасно! Все под контролем. Я обращу энергию саламандры в материю. Как вам известно, Е равняется MC в квадрате. Матучек, зажгите бунзеновскую горелку и поставьте на нее мензурку с водой. Грисволд, выключите и включите свет, а потом включите поляроидные лампы. Нам понадобится поляризованное излучение.

Мы повиновались, хотя меня корежило при виде старого, заслуженного ученого в качестве лаборанта согласно снисходительным указаниям этого карточного паяца. Вот уж ловкач — мечта рекламного агентства…

— Вы полностью убеждены, что это сработает? — спросил я.

— Разумеется, — он улыбнулся. — У меня есть опыт. Во время войны я был в интендантском корпусе.

— Так, — сказал я, — но превратить грязь в солдатские пайки — это не то же самое, что трансформация этого чудовища.

Мне вдруг сделалось тошно. Я вспомнил, как он напортачил с гидрой. Я понял правду. Аберкромби был уверен, он не боялся потому, что знал слишком мало!

С минуту я не мог пошевелить ни одним мускулом. Грисволд с несчастным видом нес в руках какие-то металлические предметы. В былые дни, он, кажется, использовал их, когда проводил с первокурсниками эксперименты. Он пытался научить их обращаться с химическим оборудованием. Боже, это было так давно, кажется, миллионы лет назад…

— Джинни! — Я, спотыкаясь, кинулся к окну, возле которого стояла Вирджиния. За окном в воздухе зависла радуга. — Господи, дорогая, остановись…

Грянул гром, и в комнате появилась саламандра. Полуослепший, я отшатнулся назад.

Ужасающе выросшая саламандра заполняла всю противоположную часть лаборатории.

Поверхности столов и скамеек начали дымиться.

— Ах, так! — от огня чуть не лопнули барабанные перепонки.

Свертальф взвился на верхнюю полку и опрокинул на паразитку бутылку с кислотой. Она этого не заметила.

— Та-ак! Маленькие влажные букашки, вы пытались превзойти меня!

Аберкромби и Джинни подняли свои волшебные палочки и выкрикнули несколько коротких слов. Заклинание трансформации.

Припав к полу в углу, я пытался хоть что-нибудь разглядеть сквозь клубы вонючего кислотного пара. И увидел: Джинни пошатнулась, а затем, спасаясь, отпрыгнула в сторону. Она явно поняла, что результат оказался не тот, которого ожидали.

Раздался дробящий все взрыв, в воздух полетели осколки стекла…

Меня прикрывало тело Грисволда, и волшебство всего лишь превратило меня в волка. Джинни стояла позади скамейки на четвереньках. Она была почти без сознания, но невредима. Благодарение, вечное благодарение охраняющим нас Силам! Невредимая…

Свертальф… на полке тявкала пекинская болонка. Аберкромби исчез. Зато к двери мчался, стеная, шимпанзе в твидовом костюме.

На пути обезьяны грохнул взрывом огненный шар. Она завертелась, завизжала и отскочила от поднявшихся клубов пара. Саламандра изогнула спину и заревела.

Это она смеялась:

— Так вы хотели испробовать свои штучки на мне! Всемогущей, Ужасной, Прекрасной?! Ну, вы попрыгаете… как вода на раскаленной сковородке! И я, я — та сковородка, на которой вы будете поджариваться!

Почему-то отдающая низкопробной мелодрамой речь саламандры не казалась нелепой, это была обладающая детским разумом, хвастливая, бесчувственная, пожирающая все тварь, которую выпустили на Землю, чтобы она обратила в пепел и дома человека, и самого человека.

Оказавшись под поляризованным свитом, я вновь превратился в человека и вскочил на ноги. Грисволд открыл водопроводный кран и, зажав пальцем, направил на саламандру струю воды. Саламандра раздраженно зашипела. Что ж, вода по-прежнему вредила ей, но потушить саламандру мы не могли, у нас было слишком мало жидкости. Теперь для этого понадобилось бы целое озеро.

Голова саламандры качнулась. Она разинула пасть, целясь в Грисволда, и длинным толчком выдохнула:

— Все суета и тщеславие…

Я перекатился к бунзеновской горелке, на которой кипела никому не нужная мензурка. Взгляд Джинни сквозь свесившуюся на глаза обгоревшую челку. От жара комната пошла кругом, с меня потоками лил пот. Нет, не было у меня никакого озарения, мною руководил голый инстинкт и беспорядочно кувыркающиеся воспоминания.

— Убей нас! — крикнул я, — Убей, если смеешь. Наш слуга более могуществен, чем ты. Он разыщет тебя на краю света!

— Ваш слуга? — словно свивались языки пламени.

— Да! Я всерьез говорю! Да, наш слуга: огонь, который не боится воды!

Зарычав, саламандра немного отступила. Она еще не настолько окрепла, чтобы страшное имя Воды не заставило ее заколебаться.

— Покажи Мне его. — Она дрожала. — Покажи… Я посмею…

— Наш слуга… маленький, но очень могущественный, — скрежетал я. — Он ярче и прекраснее тебя. И ему не страшна стихия Воды! — Я, шатаясь, добрался до банки, где лежали обломки металла. Щипцами вытащил пару кусков. — Осмелишься ли ты посмотреть на него?