Чистая работа - Линда Ла Плант

— Знаю, только тебе не кажется, что нам нужно это выяснить?

— Нет, не кажется. Забудь, Анна, без него забот хватает. С сегодняшнего утра дата суда у нас есть.

— Как скажешь.

— Вот так и скажу.

— Вскрытие сделают?

Ленгтон кивнул.

— Сделали уже. Экспертиза показала, что Каморра умер от остановки сердца, и точка! — ответил он и протянул руку за отчетами. — Дай-ка посмотрю.

Анна не стала перечить шефу, но спросила Гарри Бланта, видел ли он отчет о вскрытии Каморры.

— Ну, отчет, конечно, имеется. Насколько я знаю, ничего особенного. За телом никто не обращался, так что сейчас он уже, наверное, горсть пепла.

— Как это?

— Ведь его не будут вечно держать в холодильнике. Скорее всего, дали добро.

— На кремацию?

— Не спрашивай меня, я не знаю. А знаю я, что его повесить мало было. Я бы сам петлю затянул, честное слово! Вот когда вернут смертную казнь, для меня это будет праздник. Его нет, все, хватит. Если бы его судили, получил бы пожизненное: трехразовое питание…

Гарри разразился своей обычной тирадой о том, сколько людей сидит в тюрьмах и, его бы воля, он не стал бы держать и половины.

— Хорошо бы Мерфи угостить таким кексом, настоящая была скотина! А вот Эймона Красиника можно было бы и освободить, хотя бы за то, что от него избавил.

— Эймон умер, — сказала Анна.

Гарри пожал плечами:

— А мне без разницы. Идрис на пару с Каморрой изнасиловал Карли Энн, добровольно не добровольно-для меня это несущественно. Дальше, он попробовал отрезать ей руки и голову: пусть там суд что хочет решает, а по-моему, он настоящая тварь. Все они больные. Никто не заслуживает такой чести, как свобода.

— Но если его заставили это сделать? — спросила Анна.

Гарри воздел руки:

— Слушай, это не оправдание, мало ли кто заставил, вуду не вуду, что же теперь? Все равно он бы у меня до конца жизни из тюрьмы не вышел. Знаешь, ведь главное управление взяло наше начальство за задницу — это все в кругленькую сумму обошлось!

— Но мы же добились результатов.

— Да, а теперь застряли все тут, ждем, когда суд начнется. Нам было бы гораздо лучше, если бы этот Орсо наложил на себя руки.

Анна вернулась за свой стол — работы предстояло много. Казалось, никого больше не интересовало, что Орсо мог отравить Каморру.

О суде над Орсо все газеты писали несколько дней подряд. Он не дал ни одного показания, целый отряд опытных адвокатов пытался доказать, что все обвинения против него — сплошная ложь, но все же его обвинили в создании сети нелегальных иммигрантов и использовании их в качестве наркокурьеров. Получил он не двадцать пять лет, как рассчитывала вся бригада, а всего пятнадцать. С убийствами его связывали лишь косвенные улики, и эти обвинения были признаны необоснованными. В бригаде говорили, что, если он будет скромно себя вести, лет через двенадцать его выпустят.

После суда Ленгтон потащил всех в местный паб. Он поблагодарил бригаду за работу, пусть даже результат получился не совсем тот, на который они рассчитывали, отметил их выдержку и трудолюбие. Теперь можно было приниматься за следующее дело. Будут ли они работать над ним вместе, еще неясно, хотя вполне возможно, но он точно знал, что с каждым из них встретится еще не раз.

Анна вышла из бара рано, потому что ей пора было ехать домой. Она подошла к Ленгтону, чтобы попрощаться с ним, он был само обаяние и предложил как-нибудь поужинать вместе. Она тоже была в хорошем настроении и ответила, что будет с нетерпением ждать.

Она уже повернулась, чтобы идти, но он взял ее за руку и притянул к себе:

— Вот и все, Анна.

Она понимала, что он говорит не об их отношениях. Он крепко держал ее руку, и она взглянула в его темные глаза:

— Да, и ты, кажется, поправляешься.

— Точно. Я же сказал — вот и все. Ты понимаешь?

— Да, да, конечно. Давай как-нибудь поужинаем. Буду ждать звонка.

Он поцеловал ее в щеку и отпустил.

Анна сидела в машине на парковке. Чувства у нее были смешанные: она совсем не собиралась начинать с ним все сначала, как, впрочем, и он. Поцелуй его был с каким-то нехорошим намеком, с угрозой. Впервые со дня их знакомства она испугалась детектива-инспектора Ленгтона. Подозрение, которое зародилось у нее несколько недель назад, переросло в твердую уверенность. Анна точно знала, что Каморру убил Ленгтон.

Глава 23

Суд закончился, комната следственной бригады опустела, и перед началом работы над новым делом у Анны выдалось несколько свободных дней. Она навела порядок в квартире, вымыла и выстирала все, от штор до покрывал. Когда следствие заканчивалось, она неизменно делала генеральную уборку: это было что-то вроде оздоровительного курса. Она все выстирала, выгладила, перетряхнула гардероб, постриглась, сделала маникюр и пошла на занятие в спортзал. Там, крутя педали велотренажера, Анна вернулась мыслями к своей головоломке.

О Ленгтоне думать она не переставала. Он так и не позвонил. А она жила как будто на автопилоте. Она не хотела его ни в чем подозревать, но не могла от этого отделаться. Вынув самую первую записную книжку, из тех, что она вела, — а дело тянулось так долго, что она исписала их целых три, — Анна вернулась к самому началу, к убийству Ирэн Фелпс. Оно произошло, после того как Ленгтон начал расследовать убийство Карли Энн Норт.

Напали на него после ареста Идриса Красиника, потом он попал в больницу и по причине тяжелого состояния не смог присутствовать на суде. Анна отметила, как много газетных вырезок обнаружила в квартире у Ленгтона, пока ухаживала за ним. Просмотрела она и записи своих разговоров с Майком Льюисом: он боялся, что Ленгтон, если только поправится, заставит их с Баролли действовать партизанскими методами. Анна вздохнула — желание Ленгтона выследить того, кто причинил ему невыносимые страдания, было совершенно понятно.

Она постаралась точно припомнить, что именно рассказывал Ленгтон о нападении. Идрис Красиник назвал ему имена соучастников, которые убили Карли Энн и уехали в белом «рейндж-ровере». Оба имени впоследствии оказались ложными, но адрес, который он дал, был именно тот, который вычислил Ленгтон. Вместе с Льюисом и Баролли Ленгтон поднимался по лестнице общежития, когда на площадку вышли двое. Обоим удалось бежать, она знала, что личность одного установили, — это был Рашид Барри, но того, кто нанес удар мачете, опознать не удалось. Ленгтона отвезли в отделение интенсивной терапии больницы Святого Стефана. Она знала: он подозревал, что сделал это Юджин Каморра.

После этого Анна поехала в общежитие, где проживал Вернон Крамер, чтобы найти у него Артура Мерфи, и неожиданно столкнулась там с Рашидом Барри. Рашид вообразил, что его вот-вот арестуют. Потом Барри узнал, что офицер, на которого напали, остался в живых, — Вернон Крамер прочитал об этом в газете, забытой в патрульной машине. Крамер сказал или Каморре, или Рашиду, что за ними идет охота. В это же время Джозефа Сикерта отправили пожить у Гейл.

От всех этих сопоставлений у нее разболелась голова, но Анна упорно возвращалась к Каморре. Каморра заставил Идриса Красиника изнасиловать Карли Энн. Эймона Красиника поймали и дали ему яд. И Идриса, и Эймона заставили смотреть, как Каморра изнасиловал девушку и удавил ее. Идрис сначала признал свою вину, а потом отказался от своих слов о том, что в ее убийстве замешаны еще два человека.

По отпечаткам пальцев они установили, что в белом «рейндж-ровере» сидели Каморра и Рашид Барри. Образцы спермы, взятые на теле Карли Энн, совпали с ДНК и Идриса, и Каморры. Тело Рашида Барри, завернутое в черный мусорный мешок, было найдено в машине, грязь на колесах которой доказывала, что она приезжала к дому Гейл.

Анна закрыла первую записную книжку и открыла другую. По ошибке она взяла сразу третью, в которой записывала ход хитроумной комбинации, в результате которой братья Красиник оказались в отделении инфекционных болезней.

Перечитывая свои заметки, она все больше уверялась в том, что Каморру отравили: симптомы были точно такие же, как у Эймона Красиника. Анна никак не могла додуматься, каким образом это сделали. Если его кололи, то на вскрытии заметили бы следы от иглы; на Эймоне сначала тоже ничего не увидели, но ему ведь передавали еще и кексы с ядом.

Анна легла на диван и закрыла глаза. Она вспомнила, сколько воды пил Каморра на первом допросе. Сами они при этом пили из большой пластиковой бутылки.

Потом она вспомнила, что из своей бутылки Ленгтон налил полный стакан Каморре и полстакана себе. Каморра выпил залпом и вскоре попросился в туалет. Анна вспоминала, как она стояла в коридоре: Ленгтон тогда потушил сигарету в стакане и бросил его в мусорную корзину! Но из своей бутылки он не пил, она была уверена.

Анна встала и заходила по комнате, смутно вспоминалось что-то еще. В свое время она не обратила на это внимания. Ленгтон обмолвился, что Каморра заказал стейк-тартар, когда офицер спросил, разрешено ли ему заказывать еду в камеру. Но откуда же Ленгтон узнал, что именно заказывал Каморра?