Дело всей жизни. Книга первая (СИ) - Громова Ульяна

— Если ты думала, что я позволю тебе испортить ему и без того безрадостную жизнь, ты ошиблась. Ты мне неинтересна, а Ник мне друг. Когда захочешь что-то сделать ему — вспомни обо мне. Мойся, одевайся, я зайду через десять минут. Он ждёт нас в одном месте. По пути договорим о твоей беспросветной глупости.

Он отодвинул меня с прохода за плечи и вышел из номера. Я опустилась на пол перед ведром с пустыми упаковками и разревелась…

— Как она?

Я ждал Джейкоба в его номере. Ходил из угла в угол, сердце обливалось кровью от ревности и жалости. Я знал, что будет делать Джейкоб. Агрессивная стратегическая психокоррекция — единственный вариант избавить мою девочку от «комплекса клитора» за один раз. У нас просто не было возможности проводить с ней серию сеансов.

— Ещё не закончили. Сейчас позвонит…

Договорить он не успел — зазвонил мой айфон, на экране высветилось фото моей девочки.

— Да, моя… Вы уже закончили с Джейком?

— Нет! Он вернётся! — она рыдала в трубку и кричала, а у меня сжималось сердце и кулаки. — Скажи, чтобы он больше не приходил, пожалуйста, Никита!

— Хорошо, Несси. Он больше не придёт, только приведёт тебя ко мне… — Я сглотнул комок и отключил телефон. С трудом повернулся к Джейку. Он уже надел шорты и майку, нацепил тёмные очки и мокасины. — Я убью этого ублюдка…

Если бы не её бывший — Сэм — нам бы не пришлось подвергать Несси такой жестокой терапии. Руки чесались набить ублюдку рожу.

Друг подошёл ко мне, сжал плечо:

— Она сама справится. Дай ей право взять реванш.

И вышел из номера. А я налил третью порцию виски со льдом.

Мою девчонку ждало новое потрясение.

Стояла под душем и ревела, давая волю эмоциям. Явно провела под тугими струями не десять минут, постепенно успокаиваясь и убеждая себя, что всего лишь не хотела, чтобы Никита забыл меня. Чтобы мой запах пробуждал воспоминания обо мне. Ведь он любит, и это давало надежду, что он однажды вернётся. А второй аромат… я ведь видела, как он действует на него. Ведь в тот день он будто ожил, улыбался и был спокоен.

Когда вышла из душа, снова голая — испачканный маслом халат уже бросила в шахту прачечной — не ожидала увидеть Джейкоба в кресле в гостиной.

— Что, стучаться не учили? — спросила зло и прошла, почти не стесняясь наготы — уже плевать, лишь бы быстрее оставил меня в покое

— Ты не слышала. Не торчать же мне под дверью. — Он не опустил взгляд ниже моего лица.

Джейк уткнулся в свой телефон, так и не взглянув на меня больше. Я вошла в спальню и села на постель. Никуда идти не хотелось, но была надежда, что этот псих просто проводит меня и оставит с Никитой. Сейчас с ним тоже будет трудно находиться, но я хотя бы смогу объяснить ему всё — нужные слова, казалось, уже нашла. Вздохнула и надела юбку до пят и майку на тонких бретелях, а под них — кружевное белое бельё. Собрала мокрые волосы в хвост и вышла с биосумкой на плече.

Мы вышли из номера, спустились в холл отеля. Джейк повёл меня не к главному входу, а по широкому длинному коридору к прибрежной территории «Гудвина». Несколько бассейнов с визжащими ребятишками, шезлонги заняты туристами, но мой спутник уверенно шагал мимо, взяв меня за руку. Мы вышли на пляж с белым песком и пошли по нему в сторону небольшой бухты, скрытой за густыми зарослями пальм и поздно цветущего кустарника. Миновали небольшую облагороженную и, похоже, искусственную речушку по горбатому широкому мостику, прошли по тропе сквозь заросли брахей, гиофорб и вашингтоний[41] и оказались… на нудистском пляже.

Если бы Джейк не держал меня, я бы рванула обратно. Я и рванула, но этот псих был к этому готов.

— Пойдём, нам дальше…

Я была в диком шоке. На нас, пока мы шли куда-то в гущу голых тел, смотрели, мерещилось, все. Больше всего было мужчин всех возрастов — от молодых парней до дедушек. Но ещё больше удивлял пирсинг на самых неподходящих местах. Я не сразу поняла, что откровенно разглядываю члены с гвоздиками и даже висюльками, сверкавшими на солнце, некоторые органы походили на увядшие початки кукурузы — такие же бугристые, и это было дико и непривычно. Я смотрела на это и откровенно недоумевала — зачем?! Депиляцией заморочился мало кто, особенно женщины. Их тут и так едва ли набралось бы треть от общего числа загоравших, и они совершенно не стеснялись волос не только на лобке, но и подмышками, и на ногах — некоторые были просто плюшевые. А фигуры… Что мужчины, что женщины — далеко не все могли порадовать глаз красивыми линиями. Но никто не комплексовал: играли мячом, лежали с раздвинутыми ногами, сидели по трое-четверо-шестеро в вальяжных позах — я наедине с Никитой некоторые не сразу смогла принять.

О, флаг Америки!..

Я не заметила, как Джейк остановился, и налетела на него.

— Не хочешь привлекать к себе внимание — раздевайся, — спокойно сказал он и подал пример. — Хочешь быть незаметной в волчьей стае — становись волчицей.

Это я поняла ещё на банкете. Снять юбку и майку проблем не было, но вот кружевной комплект — последнее, что давало иллюзию уверенности и безопасности… Джейк — уже голый — сидел на своей одежде.

— Первый раз — необычные ощущения. Разденешься — внимания к тебе станет меньше. Просто повернись ко мне и снимай бельё. Меня же ты уже не стесняешься?

Его насмешливая улыбка смелости не добавила, зато всё объяснила:

— Ты специально это в номере сделал, да?

— Тебя раздеть?

— Иди к чёрту!

— Нудисты не занимаются сексом на пляже, но всё же не думаю, что ты захочешь ждать Ника одна.

— Где он?

— Найдёт нас, не переживай. Так ты снимешь бельё или так и будешь торчать смугленькая в белом центральной фигурой?

Я села на юбку и расстегнула лифчик — это было гораздо проще, чем решиться обнажить сокровенное. Скрестила ноги и подтянула коленки к груди, обхватила их и сжалась в комок — о, флаг Америки! Это просто бред! — пряча от окружающих, что трусики я так и не сняла.

Джейк улёгся на песок и прикрыл глаза от солнца рукой.

— Всё равно ты трусиха. Через четыре часа вы с Ником улетите, никто из этих людей тебя больше никогда не увидит.

— Такой умный. Тебе череп не жмёт? — Парень просто улыбнулся и оставил меня в покое. Я сидела и вглядывалась в мужчин — искала Никиту. Но его не было видно. — А Ник точно придёт?

— Он где-то здесь, — сразу отозвался Джейкоб.

— Ты как его друг и врач считаешь нормальным, что он здесь?

— А где, ты думаешь, он находит себе партнёрш? Здесь все равны, товар, что называется, лицом. Никаких пуш-апов, всё по-честному. Не все, что выпукло — 3d, знаешь ли, а Ник — парень разборчивый, сексуальный гурман. Ты вот — деликатес, если категориями кулинарии говорить, хотя он любит манную кашу.

— Ты мне это хотел сказать?

— Песочные замки, Тенесси, — парень сел, загрёб сухой песок пятернёй и пропустил его сквозь пальцы, — строения недолговечные. Что ты можешь предложить Нику? Ты сидишь среди нудистов и боишься расстаться с трусами. Ты ненадёжный причал, пришвартовываться к тебе всё равно что «Титаник» к ветке кипариса привязать. Думаешь, если Ник постоянно возбуждён, то трахаться — высшая цель его жизни? Достаточно ему вовремя отдаться — и накал проблемы снижается?

— Почему ты так разговариваешь со мной?

— Ты появилась и убила всё, чего мы достигли с ним за много лет работы просто ради своей прихоти. Он многого себя лишил, его организм вымотан, как и психика. Ты это вообще не учитывала. Однолюб, Тенесси, это не милый романтик. Это тиран и диктатор, лютый собственник. Как он тебя называет? «Моя», «маленькая», «девочка»? Думаешь, ты его любишь, он тебя любит — и это залог счастья? Чем ты можешь поддержать его? Шампуни от похоти ты вряд ли умеешь создавать. Так что ты можешь дать ему, если даже трусы снять среди таких же голых не можешь?

Каждое его слово било наотмашь. Выдуманная романтическая поездка с любимым превратилась в борьбу за себя. Оперативка в конференц-зале, банкет, теперь вот этот пляж — всё вместо приятного времяпровождения стало настоящим испытанием. Я терялась всё сильнее, а поддержки в Никите не находила. Он занимался делами, а потом возвращался в гостиницу и просто меня трахал.